Короче, контакт установили!

СКР переложил руля влево.

«Камов» тоже свернул на радиопеленг.

* * *

Первыми к месту происшествия присвистели штурмовики «Харриер» под американским обозначением – AV-8А. Спустившись до полукилометровой высоты, лётчики удостоверились – заявленного вертолёта русских на борту яхты нет.

Доложили. Ожидали.

С флагмана группы передали указание на пеленг радиопереговоров русских.

Штурмовики вышли из барражирования, ложась на перехват.

* * *

Радиоканал лейтенант держал постоянно открытым и сразу озвучил предупреждение со сторожевика:

– За нами две «скоростные»!

– Ё-моё, – хрипнул майор, вкогтившись в ручки управления, опуская машину ещё ниже, чувствуя, как вспотела спина. Куда уж ниже!

Океан ровной чередой волн накатывал на лобовик блистера, ныряя под кокпит. Пять секунд, десять, минута…

* * *

Пилоты штурмовиков, зная о слабости бортовой РЛС, особенно в нижней полусфере, больше полагались на зрение. Заметный силуэт корабля на поверхности оттянул на себя внимание и ползущую над самой водой «вертушку» проморгали, промчав много выше и в стороне.

* * *

– Вон они! – Лейтенант вытянул руку, указывая куда-то влево вверх.

Харебов даже не взглянул в ту сторону, всё внимание уделяя управлению, с облегчением поддёрнув машину выше от опасной поверхности.

– Сколько до сторожевика? Дистанция! Успеваем, пока они не вернулись?

* * *

Нахождение советского военного корабля в секторе не то чтобы не ожидалось… но одно – иметь дело с беззащитной «вертушкой», другое – с боевым кораблём, который вполне мог и огрызнуться. Тем более что ничего особого для такой серьёзной цели на пилонах штурмовиков не было. Как и приказа.

Снова доклад. И снова ожидание, совершая облёт по большому кругу.

* * *

– Я его вижу! Бери левее! Дистанция 15 километров!

– Четыре минуты до контакта! – прикинул майор. – Где противник?

Лейтенант прильнул к блистеру, шаря глазами поверху, конечно, понимая, что вопрос не конкретно к нему – уточнить требовалось у моряков, у которых на радарах была полноценная обстановка.

– Говорят, пять минут у нас есть!

Ощущение полёта у самой поверхности всегда повышенное – гребёнка волн глоталась вертолётом, словно отмеряя деления-метры на гигантской шкале, характеризуя скорость как «бешеная».

И так тягуче, на тех же двухстах километрах в час, приближался корабль, медленно вырастая из общего силуэта в острые детализированные углы надстроек. Ну же! Ну!..

На «Грозящем» тоже видели «вертушку». Командир, посчитав, что уже нет смысла в экстренном сокращении дистанции, ложился в циркуляцию с намерением обратного курса к соединению.

– Всё! – В голосе летёхи торжество. – Мы под прикрытием ПВО корабля!

Харебов медленно прибирает скорость.

До СКРа уже не больше четырёхсот метров – сторожевик вытянулся в профиль.

– Чё за?..

Лейтенант, тоже не сдержавшись, матернулся.

На корме, где они ожидали увидеть вертолётную площадку – артустановки, возвышение полуюта, переходящее в непонятный короб до самого среза.

«Камов» зависает, почти прижавшись к кораблю на раковине. Майор пытался оценить возможность посадки на «это»!

– Чё за бодяга! Ты спроси их… мы прибомбиться к ним на борт сможем?

Лейтенант выяснял буквально пять секунд:

– Это у них минное оборудование – минные рельсы и ещё какая-то хрень. Командир их на связи – сказал, что нашу керосиновую зажигалку на борт не пустит. Говорит, садитесь на воду – подберём. А вертолёту капец!

Ситуация была патовая! Выяснилось, что «Петя», оказывается, не так уж и далеко ушёл – горючки им, с учётом долива на яхте, вполне хватает. Но это при экономичных параметрах скорости и высоты.

Вот только американские «харриеры», как стервятники с непонятными намерениями, кружили неподалёку…

И у Харебова были все основания подозревать, что сто́ит ему увести машину из-под прикрытия СКРа – отыграются упрямые янки за сбитый «Кинг».

Связались с соединением. Установили точную дистанцию. Несложные расчёты показали, что не получается, ни прикрыть «яками», ни возможности выдвинуться навстречу.

С «Петра» дали разрешение топить машину, спасаясь на СКР.

– Да вот хрен вам, – озлобился Харебов, – вообще, с какого перепугу мы решили, что они будут нас атаковать?

– Э-э-э! Командир! Не дури! На хрен нам эти риски! Давай пойдём за сторожевиком сколько можно, а там поглядим!

Так и шли, «привязавшись» к кильватеру, почти полные 60 км/ч, что выдавали газотурбинные двигатели «Грозящего».

Морячки всё высовывались на палубу, поглядеть на упрямых летунов. Потом это им надоело.

Надоело и американцам – поняли, что «русские не сдаются», навернули торжественно ещё один круг и улетели.

Ждали ещё минут пять, что прилетит смена. Не прилетела.

Поднялись на три километра, «посветили» РЛС – можно сказать, никого. Маячит невнятное бельмо на горизонте – вероятно даже, та самая яхта.

Посовещались. И объявили о своем решении догнать соединение.

– Хуже будет, если убежим на соточку, и нас подловят в одиночестве, – бухтел лейтенант, – вот тогда точно – прыгай в воду и суши вёсла, в надежде, что у американцев нет такой забавы, как у люфтваффе – расстреливать беженцев.

– На соточке нас уже «яки» прикроют! Обещали!

Настоятельно попросили ребят на сторожевике следить за небом и, если что, предупредить…

Спустились на полтора кэмэ и потрюхали экономичным.

На палубе «Минска» катали «яковлевых», готовя к укороченному взлёту.

Заправку на ходу свернули, судно снабжения отвалило, получив приказ идти навстречу вертолёту – на баке обеспечителя имелась вполне приемлемая площадка, куда можно было посадить соосную машину.

Американцы так и не появились.

Когда прошли первую сотню километров и до них дотянулись советские самолёты, лейтенант вообще расслабился.

– Курить хочу зверски!

А Харебов поглядывал на расход топлива – дотянем? Не дотянем? Посадка на воду задача тоже далеко не тривиальная! Молчал.

А летёха испытывал постстрессовую эйфорию. Развалился в кресле. Стал вспоминать приключения на яхте.

– А я-то вискарик тот распробовал! Эх, надо было прихватить пару бутылок из бара…

Не дождавшись ни ответа, ни комментариев, продолжил причмокивать: