Мать подозрительно прищурилась:

– Это как-то связано с Фредериком Стоунемом?

Боже милостивый, неужели по ее лицу все так видно? Что теперь говорить?

– Не будь такой простофилей, Элинор. Я же все вижу. Ты не умеешь лгать.

Элинор резко выдохнула, и щеки ее густо покраснели.

– Ну хорошо, мама. Я надеялась встретиться с Фред… то есть с мистером Стоунемом, – поправилась она, – сегодня в Марблтоне. – О Боже, очередная ложь. – Нам необходимо обсудить важные дела. Очень срочно, – добавила она.

– Полагаю, этим объясняется внезапное появление твоего брата вчера и такой же его внезапный отъезд на рассвете? Тебе нужен был его совет, не так ли?

Элинор только пожала плечами, не зная, что ответить. Разговор о Генри всегда раздражал мать, а Элинор не хотела раздражать ее – она хотела заполучить карету.

– Может быть, я тоже смогу дать тебе полезный женский совет, – сказала мать, трогая свою кружевную косынку. – Но сначала ты должна признаться.

– Признаться?

– Да. Прятать дневник под матрасом не очень-то разумная идея, дорогая.

– Что… что ты имеешь в виду? – заикаясь, спросила Элинор.

В ответ ее мать только изогнула свою тонкую бровь.

Сердце Элинор неистово забилось, когда на нее снизошло озарение. Ее дневник. Мать прочитала дневник и теперь знает о ее влюбленности в Фредерика. Это были глупые записи, сделанные, когда она была девчонкой.

– Вероятно, твое слепое детское увлечение послужило причиной, почему твой отец выбрал для тебя в качестве жениха мистера Стоунема, хотя одному Богу известно, кто из джентльменов наиболее подходит тебе. И ты каким-то образом смогла через годы сохранить свое чувство к любимому мужчине. Не каждой девушке выпадает такое счастье.

– Я… я не понимаю, – смущенно пробормотала Элинор.

– Не будь тупицей, Элинор. Я прочитала твои детские каракули много месяцев назад и поняла, что Фредерик единственный мужчина, который устроит тебя в качестве мужа. К счастью, твой отец легко согласился со мной, как всегда.

Почему мать поступила так? Можно легко допустить, что она прочитала ее личные записи. Это вполне в ее характере. Но стараться осчастливить дочь, выдав замуж за Фредерика?..

В это трудно поверить, учитывая, что мать считала Фредерика невыгодным женихом.

– Ты всегда говорила, что я должна удачно выйти замуж, – сказала Элинор, – а Фредерик всего лишь сын барона.

– Наследник барона, моя дорогая. Я видела поместье Уортингтона в Оксфорде и уверяю тебя – оно огромное, намного больше, чем его поместье здесь. А теперь послушай мой совет. У тебя есть шанс выйти замуж за человека, которого ты предпочитаешь всем остальным, за человека, который воспламеняет твою кровь и заставляет сердце биться чаще, если верить твоему дневнику. Такой шанс выпадает раз в жизни, и полагаю, если ты не воспользуешься им, ты будешь сожалеть об этом всю жизнь. Уверяю тебя.

– Но что, если Фредерик…

– Не любит тебя? Не важно. – Мать махнула рукой. – Ты должна заставить его полюбить тебя, Элинор.

– Не в этом дело, мама. Фредерик любит меня. Я уверена в этом.

– Тогда я ничего не понимаю. Если он любит тебя, а ты его, почему же вы разорвали брачный контракт?

– Это слишком сложно объяснять, мама. И это одна из причин, по которой я хочу встретиться с ним, чтобы попытаться все уладить.

– В таком случае действуй. Ты должна была прямо сказать мне, а не выдумывать нелепую историю о болезни Селины. – Она холодно взглянула на дочь и недовольно поджала губы. – Хорошо, что ты не умеешь лгать.

– Извини, мама. – И еще следовало извиниться за то, что она ничего не сказала о коттедже, в который собиралась направиться. – Я должна поблагодарить тебя, – сказала Элинор. – Если бы не это брачное соглашение, думаю, наши дорожки с Фредериком никогда бы вновь не пересеклись.

– Вероятно, нет, – тихо сказала мать. – Знаешь, я тоже была влюблена когда-то. Безрассудной, страстной любовью. Он был сыном адвоката, очень красивым мальчиком. А потом меня приметил твой отец. Я не могла представить, что он, маркиз, захочет жениться на дочери приходского священника, но тем не менее он сделал мне предложение, и мои родители не возражали. Со своим возлюбленным у меня не было шансов пожениться. Что было, то было, – сказала она со вздохом. – Поэтому я хочу, чтобы ты не отказывалась от своей любви.

– Спасибо, мама, – прошептала Элинор, касаясь ее руки.

– Я готова расплакаться, – сказала мать, вытирая глаза, хотя они не были влажными. – Хватит разговоров. Иди и надень свой самый лучший наряд. Ты можешь взять карету, чтобы тебя доставили в Марблтон. Разве я могу позволить тебе идти туда пешком, чтобы явиться с красными щеками и в испачканных юбках?

Полуденное солнце стояло высоко в небе, когда Элинор выехала из Марблтона верхом на одной из лошадей лорда Хенли. Он подробно рассказал, как найти коттедж Фредерика, и уверил, что ей потребуется не более получаса, чтобы добраться до него. Ее путь пролегал через широкое поле, вдоль реки, а затем по узкой тропе через лес, отделявший поместье Хенли от поместья Уортингтона.

Это был чудесный день для путешествия – солнечный и не по сезону теплый. На ярко-голубом небе не было ни облачка, однако разноцветные краски осени уже начали блекнуть, возвещая о приближении зимы. Тем не менее загородная природа выглядела великолепной и действовала успокаивающе на расшатанные нервы Элинор.

Что ее ждет в коттедже? Будет ли Фредерик по-прежнему вести себя самоуверенно, насмехаясь и поддразнивая ее? Или он будет одновременно опечален и сердит, как вчера? Сможет ли она убедить его в своей любви? Сможет ли слепо довериться ему?

Он казался искренним, когда говорил, что любит ее. Минувшей ночью она лежала в постели, и в голове ее снова и снова звучали эти слова, пока она наконец не заснула. Элинор думала, что не уснет всю ночь, как это часто бывало за последние месяцы после возобновленного знакомства с Фредериком, однако она проспала всю ночь без сновидений до самого рассвета и проснулась, чтобы попрощаться с Генри.

Приняв решение поехать в коттедж, Элинор пустила лошадь в галоп и помчалась через поле навстречу своей судьбе. Что бы там ни было, она готова на все.

Не прошло и получаса, как она увидела старый каменный коттедж на поляне впереди. Из единственной трубы вился дымок. Фредерика, видимо, вполне устраивал этот дом – уединенный, скромный и в то же время довольно привлекательный. Он был больше, чем она ожидала, и, вероятно, состоял не из одной комнаты в отличие от коттеджа в Девоншире.

И что любопытно – Элинор услышала музыку, доносящуюся изнутри. Спешившись, она подвела кобылу к корыту с водой и привязала ее к дереву. В доме звучало фортепьяно. Может быть, это какая-то ошибка? Может быть, она прибыла не туда?