Всякий раз, когда ее взгляд останавливался на Чарли, сидевшем в дальнем углу палаты, — а это случалось часто, — она улыбалась, но явно не была уверена, кто он такой и почему он здесь.

Обижаться или тем более винить ее в этом было совершенно бессмысленно.

Двери в комнату ожидания открылись, и дежурная медсестра сказала хриплым голосом:

— Она спрашивает вас, Чарли.

— Что?

— Она хочет вас видеть.

Расстояние, отделявшее его от постели Тесс, он преодолел за пять шагов. Как ни удивительно, она уже сидела, ее лицо было мягко освещено ночником.

— Я рада, что ты еще здесь, — сказала она.

— Я тоже рад, что ты еще здесь, — ответил Чарли.

Она изучающе, очень внимательно посмотрела на него и наконец сказала:

— Так это ты нашел меня.

— Похоже что так.

— А все остальные уже сдались?

— Ну, типа того.

— Мне нужно кое-что узнать, — сказала она. — Это важно.

— Да, признаюсь, я фанат «Ред Сокс», — сказал он с улыбкой.

Тесс снова откинула голову и засмеялась.

— Это я могу простить, — сказала она, — но есть одна вещь, которую мне никак не вспомнить.

— И что же это?

— Как мы познакомились.

— Ты не поверишь, если я скажу.

— А ты попробуй, — попросила Тесс. — Расскажи мне нашу историю.

— Хорошо, — согласился Чарли, — она начинается на Уотерсайдском кладбище. Одна храбрая и прекрасная мастерица по изготовлению парусов пожаловалась смотрителю на шум. — Чарли улыбнулся. — Этот очаровательный парень попытался объяснить ей важность реализуемой им программы по управлению канадскими дикими гусями, но на мореплавательницу это не произвело никакого впечатления, и она только рассмеялась.

Так Чарли неспешно описал их встречу и первое свидание, включая ужин при свечах с шоколадным тортом и полуночную прогулку к мраморному мавзолею под плакучими ивами. Глаза Тесс словно фиксировали каждую деталь, и сердце Чарли наполнялось надеждой. Он пожертвовал всей своей прежней жизнью ради чего-то нового — и чуть было не потерял все. Но теперь эта жизнь, кажется, действительно начиналась заново: они с Тесс снова были вместе.

Я верю в чудеса, и теперь вы знаете почему.

Я стою на крутом холме Уотерсайдского кладбища — того самого места, которое Чарли так любил и для которого столько сделал своими руками. Надо мной летают чайки. Железные ворота кладбища открыты. На опушке рощи маленькая девочка лазит по дереву. Пожилой мужчина кладет несколько срезанных кустовых роз на могилу жены.

Вот мир, который вам знаком. Все это вы можете увидеть на любом кладбище и в вашем городе. Этот мир реален и надежен. Но есть и другой мир. Я имею в виду тот мир, который не можете увидеть вы, а теперь не может увидеть и Чарли, — не промежуточный мир между жизнью и смертью, а следующий за ним. Этот последний называют раем, парадизом или нирваной — все это на самом деле одно и то же, — и я здесь оказался после того, как пересек последнюю черту. Здесь миссис Рут Фиппс сможет наконец обняться со своим любимым Уолтером. Здесь Барнаби Суитланд, бывший смотритель Уотерсайдского кладбища, может петь вместе с ангелами. И конечно, здесь Сэм с Оскаром могут исследовать Вселенную.

Отсюда, с этого места, я вижу и слышу буквально все, что происходит в мире. Мой голос и мысли — это ветер, и я посылаю их к Чарли. Он сейчас в Норт-Шорском медицинском центре вместе с Тесс, которая поправляется с каждым днем.

Да, у нас, находящихся на этой стороне, есть возможность видеть, слышать и знать все. Мы везде. Мы переживаем все. Мы радуемся, когда вы радуетесь. Мы грустим, когда вы грустите. Мы скорбим, когда вы скорбите. А если вы слишком долго не можете расстаться с нами после нашей смерти, не отпускаете нас, нам это так же больно, как и вам. Я думаю о моей жене Франческе и о нашем сыне. Я знаю, что им потребуется много времени и много слез, чтобы смириться с моей смертью. Но когда-нибудь, рано или поздно, она снова выйдет замуж и найдет новое счастье.

А вот и Чарли — он едет из больницы в аэропорт Логан: собирается навестить свою мать в Орегоне. Он расскажет ей, что понял и чему научился, живя в сумеречном мире, и объяснит ей, сколь многим пожертвовал, чтобы загладить свою вину. Но несмотря на все его усилия, мать так и не поймет его. Она уехала на другой конец страны, начала новую жизнь и всей душой надеялась, что время похоронит ту аварию в прошлом. Но в тихие минуты, и днем и ночью, она всегда вспоминает своего младшего сына, который ушел так рано. И таким — ушедшим внезапно и преждевременно — он останется с нею навсегда. По-настоящему она так никогда и не оправится.

Такова неумолимая математика трагедии и умножения скорбей. Слишком многие хорошие, добрые люди умирают — пусть только какой-то своей частичкой, — когда теряют любимых. Одна смерть влечет за собой две, или двадцать, или даже сотню других. И так происходит во всем мире.

Чарли поймет, что его мать сама должна сделать этот выбор — отпустить прошлое или продолжать за него держаться. Вы знаете, что сам Чарли выбрал жизнь. Погостив немного у матери, он вернется в Марблхед и будет работать в пожарной части номер два на Франклин-стриг. Он будет путешествовать по всему миру. Он будет наверстывать то, что упустил за тринадцать лет, он нырнет за мечтой.

Мне на память пришли знакомые всем строки из Екклесиаста и то, что я однажды сказал Чарли: «Неправильно написано в Библии. В жизни человека не хватит времени на все».

Это верно. У Чарли мало времени. Да и никому его не хватает. Но теперь он знает, что для него важно. Во-первых и прежде всего, они с Тесс будут любить друг друга. Они вновь впервые поцелуются. В свой медовый месяц они пойдут под парусом к коралловым рифам у побережья Белиза. Они поселятся на Клаутменс-лейн, в том самом доме, где Чарли вырос. У них будет двое сыновей. И когда-нибудь рано утром Чарли снова проснется от заливистого лая нового бигля с уже забытым ощущением, что в этом мире все в порядке, что все, кто ему дорог, живы и здоровы. Для своих мальчиков он соорудит игровую площадку с качелями под сосной. И каждый вечер он будет играть с ними в мяч. И будет рассказывать им, как здорово гнаться наперегонки с луной и жить жизнью, полной приключений.

Дар Чарли видеть призраков и говорить с ними пропал в тот самый день, когда они с Сэмом в последний раз встретились и договорились отпустить друг друга. Но он по-прежнему будет пытаться смотреть во все глаза, не закрывать их перед неведомым, верить в возможность чуда — в любой день и час. Иногда он будет забывать, но стоит ему увидеть тарзанку над прудом, услышать трансляцию матча «Сокс» по радио или собачий лай, как он сразу же все вспомнит и поймет, что Оскар и Сэм где-то рядом.

Они существуют рядом — смерть и жизнь. Вы это сами увидите. Мы ведь всегда с вами, нужно только позволить своему сердцу, своим чувствам принять нас и быть внимательными. Лист, звезда, песня, смех… Замечайте мелочи, потому что, может быть, кто-то пытается достучаться до вас. Qualcuno ti ama. Кто-то любит вас.