Хозяин лавки взял тряпку и начал протирать стоявшие на полках книги от пыли. Иногда он останавливался, чтобы почитать что-то его заинтересовавшее.

— Стихи, сонеты, поэмы, пьесы, — проговорил он вслух, — кто их читает? Зачем? И кто их пишет? Тоже вопрос.

Он прошел в заднюю комнату, нагрел колбы и начал сыпать туда травы. Затем сел за стол, взял чистый лист бумаги и написал заголовок: «Как лечить оспу наилучшим способом». Потом он посмотрел на варево, кипевшее на другом столе, усмехнулся и продолжил писать.

— Вот это раскупают быстро, — забормотал мужичонка, — еще рецептов десять и буду печатать. Никто не жаловался. А некоторые даже приходят и благодарят: «Передайте автору, помогло», — он наклонил голову и полюбовался на написанное. — Угу, добавим лепестки розы. Нет, слишком романтично. Лечить людей надо чем-то поотвратительнее. Шипы розы. Нет, корни розы. Ага, выкопайте куст розы, у которой лепестки черного цвета. Вместе с землей заварите ее корни… — от усердия он слегка высунул язык, — и приложите на больное место, — последнюю фразу он, подумав, вычеркнул, — положите на лицо, покрытое оспой. Нет, тоже не годится. Примите вместе с отваром внутрь. О, так гораздо эффективнее!

Черный плащ развевался от ветра, становясь похожим на крылья большой темной птицы. Человек приближался к магазину Торпа. В самом магазине света не было, но на втором этаже дома явно не спали. Он громко постучал и позвонил в колокольчик. Никто не открывал. Он забарабанил сильнее.

— Иду, иду. Кто там еще? — послышался голос из окна.

Не дождавшись ответа, Томас захлопнул ставни и спустился вниз. Обычно он не открывал никому поздно дверь, не убедившись в том, что нежданный гость не представляет опасности. Но сегодня мысли об изданной книге занимали его голову полностью, не оставляя места для размышлений по другому поводу.

Томас открыл дверь и тут же об этом пожалел. Незнакомец втолкнул его внутрь.

— Тебе никогда не советовали, не совать нос туда, куда не следует? — спросил человек в черном плаще и надвинутой на лицо шляпе.

— Советовали, — сознался Томас.

— А зачем суешь? Рыскал, рыскал и нашел рукопись. А зачем искать то, что искать не просят? Зачем печатать то, что уже один раз принесло издателю неприятности?

Томас с трудом успевал осознавать, что ему быстро говорит гость.

— Говори, откуда взял рукопись? — потребовал он.

— Переписывал сонеты по одному, — начал врать Томас, — за несколько лет собрал все.

— Неправда, — спокойно произнес незнакомец, — невозможно переписать сто пятьдесят четыре сонета.

— Я старался, — не отступал Томас. Ему совсем не хотелось расставаться с рукописью, а именно это от него, скорее всего, и потребует пришедший.

— Итак, — человек железной хваткой сжал его горло, — от тебя ничего не останется и от твоего магазина тоже, если ты не скажешь, откуда взял рукопись.

— Украл у графа Саутгемптона, — пролепетал Томас, — вроде Шекспир был любовником его жены и посвятил ей сонеты. Графу сие было неприятно. Он их велел выкрасть. Или забрать. Короче, рукопись хранилась у него в кабинете, в замке.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся незнакомец, — ревнивый граф! Неплохо. Неси рукопись сюда, — потребовал он.

Томас надеялся, что рукопись все-таки оставят ему. Но жизнь была дороже, и он пошел к потайному ящику стола. Поковырявшись, вытащил стопку исписанных листков.

— Давай, — человек протянул руку.

Он просмотрел первые несколько страниц.

— Похоже вроде на мамин почерк, — произнес он тихо, затем кинул рукопись на стол, взял стоявшую рядом свечу и поднес огонь к листкам.

— Что вы делаете? — Томас кинулся спасать рукопись, но был отброшен сильным ударом в угол.

Человек окинул взглядом помещение и провел свечкой по книгам, которые мгновенно вспыхнули. После он быстро пошел к выходу. У двери он обернулся. Томас пытался безуспешно тушить полыхавший пожар.

— Зря ты ее искал. Моя мать не хотела, чтобы сонеты, посвященные мужчине, которого она любила всю жизнь, издавали. Такова была ее воля.

— Кто была ваша мать? — внезапно отвлекся от борьбы с огнем Томас.

Человек снял шляпу и посмотрел ему прямо в глаза.

— Ее Величество королева Елизавета Первая, — произнес он и вышел на улицу.

К тому времени его сигнал заметили и, как договаривались, подожгли дом с другой стороны.

Наутро прохожие и соседи увидели лишь догоравшие головешки. Ричард Филд тоже вышел на улицу посмотреть, что произошло.

— Торп сгорел вместе со своим магазином, — объяснил ему знакомый, — говорят, свечка упала на книги. Он стал тушить огонь, но не справился.

Ричард охнул и побежал к жене.

— За детьми следи! А то бегают тут. Упадет свечка — и пиши пропало, — задыхаясь от быстрой ходьбы, прокричал он Марте…

— Тут такая произошла история! — Филд ворвался в квартиру Уильяма как ураган, сметая все на своем пути. — Не ожидал, что ты дома. Но раз дома, то это хорошо.

— Не кричи, — Уильям удивленно посмотрел на друга, — садись и успокойся.

— Успокоиться? Не получится, — Филд плюхнулся на стул, чуть не свалившись на пол, — такое произошло!

— Рассказывай. А то пока ты только причитаешь. Что у вас там? Еще один ребенок?

— Шутишь? Насмехаешься? Ладно, слушай. Вчера Торп напечатал твои сонеты. То есть напечатал, наверное, раньше. Но в магазине они появились вчера.

— Почему ты не пришел ко мне сразу? — заволновался Уильям.

— Я вчера приходил. Тебя дома не было. А в театр бежать некогда было. Да и там ты не всегда бываешь.

— Записку бы оставил. Я бы сам к тебе зашел.

— Ну не оставил. Ничего не соображал. Так был поражен тем, что случилось! Представляешь, столько лет прошло, и вот они, сонеты. Нашлась рукопись все-таки, — тарахтел Ричард, — уж мы думали — всё. А вот и не всё!

— Так, и что теперь делать?

— А делать ничего не надо, — заявил Филд, — история закончилась, не успев начаться.

— Что ты имеешь в виду? — Уильям не успевал осознавать информацию, которую на него обрушивал друг.

— Сегодня утром встаю и думаю: что-то пахнет дымом. Пойду, думаю, выйду на улицу, посмотрю, что случилось. И что я вижу? — Ричард замолчал, вопросительно глядя на Уильяма.

— И что ты видишь? — набрался терпения Шекспир.

— Вижу, что весь дом Торпа вместе с магазином и типографией сгорел! И сам Торп сгорел тоже. Случайно упала на книги свечка, Торп кинулся тушить огонь. Но было поздно. Дом вспыхнул и сгорел вместе с Торпом.

Уильям представил себе всю картину и недоверчиво покачал головой:

— То есть не стал выбегать на улицу и спасать себя, а спасал книги? Странно…