Последние шаги и я вложила ладонь в его руку, чувствуя тепло прикосновения, позволяя себе улыбнуться.

— Здравствуй, — прошептала едва слышно.

— Здравствуй, — выдохнул он.

— Герцог и герцогиня Архольд, — громко провозгласил мажордом.

Бал начался.

И сразу танец.

Мы вышли в центр зала, моя рука на его локте и вновь холодное равнодушие, исходящее от мужа. От досады хотелось кусать губы, сбежать в покои, скрыться от этих глаз, которых было так много и все смотрели на нас, ловя каждое движение, мечтая поймать малейшую ошибку молодой герцогини.

Не дам. Не позволю.

Вот и центр зала, мы напротив друг друга, огромная сверкающая люстра над нами и гости, окружившие по кругу.

Первые звуки музыки, я приседаю перед супругом в реверансе, не отрывая взгляда от лица. Сдержанный поклон в ответ, и мы на исходных позициях. Сделав шаг, замерла, ощущая, как осторожно легла мне на талию его горячая ладонь.

Музыка звучала еще громче, когда я положила руку ему на плечо и позволила закружить себя по залу.

Первое время я еще старалась не сбиться с шага и не наступить Дереку на ногу, да и сама наша близость была нервной и очень напряжённой. Тот восторг от первой встречи исчез, уступив место сумраку непонимания, вновь стеной вставшему между нами.

«Сама виновата…»

— Когда прибудет герцог Марлоу? — тихо спросила у него, когда молчать уже не было сил.

— Скоро. Его перенесёт искрящий прямо из столицы, очень сильный телепорт, таких в мире единицы, — ответил Архольд, бросил на меня кроткий взгляд и будто нехотя признался. — Ты сегодня потрясающе выглядишь.

— Благодарю. Ты тоже.

И всё.

«Великие, неужели больше тем для разговора нет? Неужели нам нечего сказать друг другу?»

Получается, что так и есть, потому что до конца танца мы не произнесли больше ни слова, и когда музыка закончилась, тут же отшатнулись друг от друга с дежурными улыбками на губах.

«Сломала, уничтожила… предала».

Права была леди Энния, я задела гордость и сломала то хрупкое, что было между нами. Но как же теперь быть?

Следующие полчаса исчезли из моей памяти. Кажется, со мной знакомились, говорили комплименты, что-то спрашивали, заискивающе улыбались, смиряли злыми и завидующими взглядами. Я не молчала, отвечала, но была словно не тут, а где-то в другом месте. Только рука Дерека на моей талии не давала мне сбежать.

Всё изменилось с приходом правителя Сангориа. Его появление хоть немного, но вернуло меня к жизни. Дело в том, что он был не один. Кроме вельмож и охраны с ним была та, которой предстояло занять моё место.

Её я узнала сразу. Только отвергнутая женщина может так смотреть на более удачливую соперницу. Только у влюблённой девушки, чьё сердце было разбито, может быть такой взгляд, полный нечеловеческой боли и ненависти.

Не думала, что ей хватит сил прийти сюда. Мне бы не хватило, значит, она намного сильнее, чем кажется на первый взгляд.

Леди Алвира была моей полной противоположностью: невысокая, хрупкая и изящная как статуэтка, с золотыми кудряшками, которые красиво очерчивали румяное личико в форме сердечка. Пухлые губы, василькового цвета глаза в обрамлении пушистых ресниц и аккуратный носик. Рядом с ней я почувствовала себя нескладной, слишком высокой и слишком холодной.

Я так засмотрелась на бывшую соперницу, что едва не забыла поприветствовать правителей реверансом. Слава Великим, они не заметили моего замешательства или сделали вид, что не заметили.

— Ваше Величество, — услышала я голос Дерека. — Для нас большая честь, что вы посетили этот праздник.

— Герцог Архольд, — насмешливо произнёс Марлоу, подходя ближе. Стук его каблуков гулко отзывался в тишине зала. Надо же, как все затихли, пытаясь хоть слово уловить из нашего разговора. — Не представишь меня своей молодой жене?

— Моя супруга Селина Энн Маргарет Корвил герцогиня Архольд.

Я выпрямилась, но взгляд всё ещё не поднимала.

— Посмотри на меня, дитя, — велел правитель. Дядя той, чьё сердце было разбито по моей вине.

Подняв глаза, я взглянула на высокого болезненно худого мужчину с короткой бородой, посеребрённой сединой, и пустыми светло-голубыми, похожими на льдинки, глазами. Ни капли тепла, участия или хоть каких-то эмоций, лишь сковывающий душу холод.

— Для нас большая честь… — начала было я, но была остановлена взмахом царственной руки, унизанной огромными перстнями с разноцветными камнями.

— Хороша, — подытожил Марлоу, закончив беглый осмотр. — Красивая, родовитая, искрящая. Во всём есть положительные стороны и это, несомненно, поможет двум странам прийти к взаимовыгодному соглашению. Архольд, пригласи Алвиру на танец, а я пока побеседую с твоей супругой.

От неожиданности я дёрнулась и обеспокоенно взглянула на мужа. Лицо Дерека стало еще более отстраненным и похожим на маску. Рука скользнула по моей талии, и я лишилась последней поддержки, оставшись совсем одна.

— Леди Алвира, — сдержанно произнёс Дерек, смотря прямо в лицо зардевшейся девушке. — Вы позволите?

— Да, конечно.

У неё и голос красивый, нежный, мелодичный, как звон колокольчика. Сжав кулаки, я наблюдала, как Дерек выводит бывшую невесту в центр зала, как делают приготовления музыканты, как гости переглядываются и перешептываются, поглядывая сначала на вышедшую пару, затем на меня.

Насмешка Великих.

А я смотрела на них, смотрела, несмотря на то, что сердце сжималось от ревности и боли, от того, что ком встал у горла, мешая нормально дышать. И от чувства собственного бессилия кружилась голова.

— Алвира всё ещё влюблена в Архольда, — внезапно произнёс Марлоу, неизвестно как оказавшись так близко, что я вздрогнула.

Да, влюблена. Я видела это и тогда, и сейчас. Как преданно она смотрела Дереку в глаза, как ловила каждый взгляд, каждое слово, обращенное к ней.

Великие, как можно испытывать одновременно жалость и ненависть?

— И очень бы хотела, чтобы я отправил вас на эшафот и объявил этот брак недействительным, — продолжил мужчина.

Его свита закрывала нас от других гостей, не давая им подойти ближе и прислушаться к нашему разговору.

— Вы это сделаете? — едва слышно спросила у него, не отрывая взгляда от пары, которая продолжала танцевать.

Красивы? Несомненно.

Подходят друг другу? О, да. Он высокий черноволосый, статный, она хрупкая золотовласая блондинка. Ту, что хочется защищать и оберегать.

Дерек смотрел на неё, даже улыбнулся, слушал болтовню и кивал. Его руки лежали на её тонкой талии, его губы наклонялись к самому ушку, что-то шепча.