Этим утром все было именно так. Кеннет проснулся и увидел свою спящую жену в лучах яркого солнца. Он почувствовал, как его охватил внезапный порыв нежности. Сейчас Мария выглядела моложе и свежее, чем прежде. И она казалась такой беззащитной, что Кеннет не смог устоять. Она едва открыла глаза, когда он начал поглаживать ее, а потом целовать. И сейчас он чувствовал, что ее стена словно рухнула, исчезла куда-то. Кеннет смотрел в ее глаза и понимал, что она любила его.

Но потом все пошло как обычно. Прежде чем Кеннет успел сообразить что-либо, Мария поцеловала его в грудь, а затем ее губы скользнули вниз, к его животу. Подозрение подтвердилось слишком поздно, и инстинкты взяли верх над разумом. Чувственные губы Марии ласкали его мгновенно восставшую плоть. И едва ли нашелся бы мужчина, который смог бы устоять перед прикосновениями нежных губ и влажного язычка. Этими ласками Мария сводила его с ума, и все его планы медленно и нежно довести ее до экстаза провалились. Было ясно, что она научилась этому совсем недавно, однако подошла к делу с таким энтузиазмом, что в ее необычайном мастерстве Кеннет нисколько не сомневался.

Перемежая проклятия с благословениями, он тихо стонал. Жена, отдающаяся мужу на брачном ложе со всей страстью жрицы любви, – не об этом ли мечтает каждый мужчина? Но это была всего лишь страсть, а Кеннет хотел, чтобы она отдала ему свое сердце.

Ради его миссии, черт побери!

Если бы кто-нибудь узнал, сколько сил он вложил в отношения с этой женщиной, то, без сомнения, посмеялся бы над ним. Такое в его жизни было впервые. «Жеребец», – вспомнил Кеннет свое прозвище в отряде.

Глядя с раздражением в окно, Кеннет вдруг заметил солдат, собиравшихся для занятий на площадке. Когда же он увидел Фелтона и Дэвида, стоявших у дверей оружейного склада, его раздражение превратилось в гнев.

Этот ублюдок снова ругал парня! Не решаясь вымещать гнев на нем и Марии, он отыгрывался на Дэвиде. Кеннет хотел заступиться за юношу, но потом понял, что будет только хуже, если он вмешается. Ведь он пока еще не являлся опекуном Дэвида. К тому же опекуном вполне мог оказаться лорд Перси.

Сказав еще несколько резких слов, Фелтон пошел прочь, а Дэвид, опустив голову, направился на оружейный склад. Кеннет, безусловно, пошел бы за ним, но его неожиданно задержал лорд Перси.

– А, Сазерленд… Хорошо, что я тебя увидел. Знаешь, я уже начал бояться, что твоя рука не заживет никогда. Или тебе не позволяет приступить к службе молодая жена? – Похлопав его по плечу, Перси весело рассмеялся.

Кеннет молчал, так как понимал, что в словах лорда Перси больше правды, чем ему хотелось бы признавать. И он очень надеялся, что лорд не обратит внимания на его хмурый вид. Теперь он должен был сосредоточиться на своей миссии, не забывая о внимании к Марии и ее сыну.

– Ты нужен нам, парень, – добавил Перси, все еще улыбаясь. – Впереди большая война.

Кеннет не подал виду, но внутри у него все перевернулось.

– И что, уже назначен день?

Перси лишь недавно начал доверять Кеннету, поэтому ответил весьма уклончиво:

– Да, назначен. И не один. Предполагается, что после Пасхи прибудет король, но поговаривают, что срок наступления изменят. Граф Корнуолл вечно хвастается своим воинским мастерством. Он и сейчас написал Эдуарду и попросил разрешения начать эту войну без него. Я занял противоположную позицию. Король нам нужен, чтобы сплотить людей, а за этим павлином никто не пойдет.

И действительно, пропасть между Корнуоллом и другими лордами все углублялась, а Перси почти не скрывал своего презрения к фавориту короля. Эту информацию Кеннет решил непременно передать Роберту Брюсу. Ведь сумятица среди английских лордов была шотландцам на руку. Пока англичане боролись друг с другом, они не могли объединиться против них. Но Кеннет размышлял и о том, как использовать в своих интересах эти разногласия.

– Я думаю, что Клиффорд согласится с вами, – проговорил он наконец. – Кстати, я не видел его последнее время.

Перси внимательно посмотрел на собеседника, затем с озабоченным видом проговорил:

– Снова случилось восстание в Дугласдейле, но там, конечно, все будут на моей стороне.

Кеннет мысленно усмехнулся. В этом Дугласдейле всегда случались неприятности. Но было ли это всей правдой? И сказал ли король, когда именно начнется наступление?

– Надеюсь, надолго Клиффорд там не задержится, – добавил Перси, снова хлопнув Кеннета по плечу. – Но у тебя будет достаточно времени, чтобы поправиться. Фелтон, кстати, этого ждет и на тебя рассчитывает. Вот только боюсь, что он еще не забыл, как ты когда-то чуть не одолел его.

Кеннету хотелось подробнее расспросить о планах Эдуарда, но было ясно, что Перси больше говорить об этом не собирался. Неужели он специально сообщил лишь о том, что, возможно, произойдет?.. Ответа Кеннет не знал, но один лишь тот факт, что Перси держал в тайне план сражения, свидетельствовал о том, что англичане готовили шотландцам какую-то западню. Обычно англичане не полагались в бою на какие-либо хитрости – рассчитывали только на свою численность и вооружение. Но вдруг они решили поучиться воевать у Брюса?

– С нетерпением жду, – бодро соврал Кеннет. Ему хотелось поставить Фелтона на место, но мысль о том, что он мог проиграть ублюдку, терзала душу. Однако долго откладывать поединок у него не получится, поскольку Фелтон уже начал обвинять его в трусости.

– Мне для полного восстановления потребуется еще несколько недель, – добавил Кеннет. – Ведь мне тогда едва не перерезали связки.

– Я знаю, – кивнул Перси. – Уэлфорд даже удивлялся тому, как хорошо заживает твоя рана.

Неудивительно! Ведь этим занимался не Уэлфорд.

– Да, мне действительно повезло, – ответил Кеннет.

– Что ж, жду тебя на площадке.

– Если разыщу своего сквайра. Он понес точить мой меч, – сказал Кеннет и попытался пошутить: – А то он уже затупился в ножнах.

Когда Кеннет «переметнулся» к англичанам, он был в отличном физическом и моральном состоянии, и все это он не хотел терять – хотя бы из-за того, что вот-вот начнется война. Да и счеты с Маккеем не были сведены до конца. Но как, черт возьми, он сделает все это, если так долго занимался неизвестно чем и теперь чувствовал себя вялым и слабым?

Разговор завершился, и Кеннет, развернувшись, пошел к оружейному складу. У ворот он застал своего сквайра, с которым беседовал юный граф Атолл. Дэвид говорил довольно громко, и было слышно, что он жаловался на Фелтона. Кеннет невольно улыбнулся. Было даже приятно наконец-то увидеть эмоции на лице парня. В его возрасте невозмутимое выражение лица казалось совершенно противоестественным.

За Кеннетом уже закрепилась слава героя и спасителя, но его женитьба оказалась настолько внезапной, что молодой граф Атолл не знал, как к этому относиться. Заметив Кеннета, юноши тотчас же замолчали.

– Мой лорд, – с виноватым видом проговорил Уилли, – я только приехал. Ваш меч готов.