образом, после 8 часов 30 минут 11 января в первой линии белых находилось до 700 бойцов из общего числа 2300 бойцов, и на два свежих и самых больших полка (1-й пластунский и 4-й Уфимский), насчитывавших в своих рядах почти половину всех штыков группы генерала Сахарова, возлагался захват передовой позиции, занятой неизвестными силами противника. Полагалось, что в результате захвата этой позиции белые части получат возможность более или менее беспрепятственного продвижения вдоль линии железной дороги к Ину.

Пластуны и уфимцы перешли в наступление. Шли по лесу и кустам. Сначала все шло хорошо. Вот вышли на опушку леса. Впереди, шириной с версту, кочковатое болото. Снег занес кочки, глаз наблюдал ровное пространство, но для движения оно было тяжело: люди то и дело проваливались между кочками, спотыкались… За болотом поднимались кусты, чернел лес. Есть ли там красные – никто хорошо того не знал. Белые шли одной цепью. Заядлые каппелевцы, подозрительно относившиеся к семеновцам, а пластуны были ведь семеновцами, восторгались, наблюдая движение пластунов: в образцовом порядке, поддерживая равнение, бодро шли вперед пластуны. В первой линии у пластунов шли две сотни, четвертая сотня шла во второй линии, шагах в ста за первой. Третья сотня участия в наступлении не принимала – она была оставлена генералом Сахаровым при себе. В боевой порядок пластуны выставили всего до 400 бойцов при 6 пулеметах. Относительно уфимцев подробных сведений нет. Также не представляется возможным установить: двинулись ли вперед оба полка одновременно, или же пошел сначала один, а потом другой, но, во всяком случае, это была одна атака.

Пластуны шли вперед, не будучи обстреливаемыми, и только после того, как их цепь подошла шагов на триста к западному концу поляны, красные, занимавшие позицию по этой опушке, открыли сильный ружейный и пулеметный огонь. Огонь врага для пластунов был слишком неожидан. Убитые и раненые в белой цепи падали один за другим. Был один момент, когда показалось, что пластуны дрогнули. Быть может, впрочем, что это были только раненые, оставлявшие цепь под огнем противника. Как бы там ни было, но это минутное замешательство только увеличило число жертв. Но вот полк залег… Огонь красных не прекращался. Пластуны продолжали нести потери. В цепи образовались большие прорывы. Особенно доставалось центру. Между прочим, здесь был убит поручик Русанов. «Максим», находившийся на правом фланге, потерял всех пулеметчиков перебитыми или перераненными и, оставшись без прислуги, был отведен в тыл. В центре другой пулемет отказался действовать. Два пулемета на левом фланге, из-за находящихся впереди кустов и деревьев, огня не открыли, так как не имели обстрела. Пулемет Шоша был в резерве… Минут через десять после открытия красными огня по приказанию комполка 1-я сотня, находившаяся до сего времени во второй линии, была выкинута вперед и влилась в первую линию, заняв образовавшиеся прорывы в ней…

Уфимцы шли вперед по кочковатому полю, когда красные открыли огонь по пластунам… По уфимцам был также открыт огонь, сначала редкий, но по мере продвижения уфимцев вперед поражение становилось все более действительным, и, наконец, шагах в двухстах не доходя до опушки леса, уфимцы принуждены были залечь на ровном, гладком поле… Цепь уфимцев сильно редела… Были убиты командиры 2-го и 3-го батальонов подполковники Ургалкин и Михасик, убиты командиры рот – 1, 3, 4 и 6-й – подполковник Дашков, капитаны Иванов, Гавшин и Сидоров (тело последнего не было вывезено), адъютант 1-го батальона поручик Желнов, ранен командир 1-й роты капитан Козырский… Перекрестный огонь трех красных пулеметов, под который попала цепь белоповстанцев, был главным виновником тяжелых потерь «уфымски стрыл-ка». Два из этих пулеметов били по уфимцам слева (с юга), а третий бил справа (с севера). Показания белых участников этого дела говорят о том, что позиция красных представляла собой мешок, в который залезли белые. Так оборвалось наступление уфимцев…

Когда на заре 11 января голубые (добровольцы 2-го отряда), продвигаясь вдоль линии железной дороги, подошли ко второй будке примерно на одну версту, они увидели впереди, на повороте, вражеский бронепоезд. Вслед за этим справа, оттуда, где шли зеленые (омцы), стал доноситься огонь. Сила его была значительна… Между тем красный броневик отошел, и голубые продвинулись вперед. Теперь от их цепи до будки осталось всего сажен двести, не более… Совсем неожиданно ушедший было бронепоезд возвращается вновь, равняется с будкой и открывает огонь из орудий по голубым. Белые стрелки, растянувшиеся было цепью по открытому полю, поспешно откатываются к полотну железной дороги и поджимаются к нему. Бронепоезд отходит, теперь он маячит далеко, на повороте. Он то стоит у будки, то оттягивается на запад, скрываясь за поворотом. Время идет. Находясь под редким огнем бронепоезда, голубые до вечера лежат под откосом полотна железной дороги и потерь почти не имеют. Между прочим, днем был убит один офицер, лежавший под откосом между полковниками Бахтеревым и Быковым. Особо сильной стрельбы в это время не было – шальная пуля прилетела и уложила того, кому, видно, было так написано на роду… В этот день голубые из-за отсутствия приличной обуви потеряли обмороженными не то 62, не то 67 человек – процент весьма значительный для полка в 300 бойцов.

Только что описанное дано командиром Голубого полка полковником Бахтеревым. Офицеры-артиллеристы о происходившем в прилежащей к железной дороге полосе говорят так. В то время как пластуны и уфимцы перешли в наступление на правом фланге, в районе линии железной дороги белые также стали продвигаться вперед. В это время красного бронепоезда не было видно, он ушел за лес. Кочки и глубокий, рыхлый снег не позволяли белым батареям оставить времянку, поэтому батареи становились на позицию тут же у самой дороги. Головные батареи – Волжская (2 орудия) и 1-й артиллерийский дивизион (2 орудия), снявшись с передков, стояли на позиции. Воткинская батарея – в походной колонне. Повозки со снарядами, патронами, принадлежащие околодкам и иные, стояли тут же. С минуты на минуту ожидали, что вот-вот двинутся дальше. Стрельба на правом фланге была уже слышна. В это время красный броневик решительно двинулся вперед. Из колонны главных сил белых было хорошо видно, как бросились голубые к линии железной дороги. Волжская батарея открыла огонь по красному броневику, и последний ответил комбинированным огнем по колонне белых. Орудия 1-го стрелкового артиллерийского дивизиона присоединились к Волжской батарее. Через некоторое время и Воткинская батарея, ставшая на позицию на том же самом месте, где она стояла в походной колонне, также дала несколько залпов по врагу. Попав под огонь шести белых орудий,