– Ну, Александр Павлович, – сказал он, – не увидел бы своими глазами – ни за что не поверил бы. С таким портретом мы непременно его найдем и узнаем всю его подноготную.

Когда ротмистр ушел, князь вместе с Сергеевым с Шумилиным стали обсуждать все произошедшее.

– Александр Павлович, – спросил Одоевский, – а чем вы так обеспокоены? Что нам эти британцы могут сделать? Мы ведь не в их Лондоне живем, а в Санкт-Петербурге.

– Владимир Федорович, – сказал Шумилин, – если бы вы только знали, как британские политики относятся к России. Вот послушайте, что написал двенадцать лет назад английский полковник Джордж де Ласи Эванс: «Необходима коалиционная война, в которой против России объединились бы Англия и Франция, с тем чтобы уничтожить ее главные морские стратегические базы – Севастополь и Кронштадт, изгнать ее из Черного и Каспийского морей не без помощи горцев и персиян, установить там полное господство британского флота. Необходимо также поднять и другие нерусские народы и развязать внутри России гражданскую войну».

Вот так вот, ни больше и ни меньше. Эх, Владимир Федорович, вы даже представить себе не можете – сколько зла эти лондонские джентльмены уже принесли и сколько еще принесут нашей стране…

Шумилин досадливо махнул рукой.

– Александр Павлович, – растерянно проговорил князь, – да как же это так? Ведь у нас вроде бы мир с Британией. Вон, цесаревич Александр Николаевич недавно там побывал. Его хорошо приняла молодая королева Виктория. Говорят даже, что она была очарована цесаревичем. И ему она тоже понравилась. Но государь, узнав об их романе, срочно отозвал Александра Николаевича из Британии и очень был доволен, что тот быстро забыл Викторию и решил жениться на Максимилиане Вильгельмине Августе Софье Марии Гессен-Дармштадтской, дочери великого герцога Людвига Гессенского.

– Да, у нас тоже знают о несостоявшемся романе королевы Виктории, – ответил Шумилин, – только вы не поверите мне, что лет через двадцать британская королева будет люто ненавидеть своего бывшего воздыхателя. Впрочем, дело даже не в королеве, а в британском истеблишменте. Ну, в общем, в правящем классе королевства.

А насчет мира с Британией… Вспомните об убийстве императора Павла Первого, совершенного русскими руками, но на английские деньги. А убийство одиннадцать лет назад в Тегеране нашего посла Александра Сергеевича Грибоедова? Убили его религиозные фанатики, но опять же в этом убийстве тоже наличествует британский след.

– Вот, значит, как, – покачал головой Одоевский. – Теперь я понимаю ваше беспокойство. Надеюсь, что вы не позволите британцам хозяйничать здесь. Россия, чай, не Персия.

– Вы так полагаете? – с кривой усмешкой спросил Шумилин. – Тогда послушайте стихи одного русского поэта, которого вы должны знать. Не буду называть вам его фамилию, скажу только, что он в нашем времени будет считаться великим поэтом и дипломатом:

Давно на почве европейской,

Где ложь так пышно разрослась,

Давно наукой фарисейской

Двойная правда создалась…

– Прекрасные стихи! – воскликнул Одоевский. – Скажите, скажите мне, кто их написал!

– Этого человека сейчас нет в России, – ответил Шумилин, – но я надеюсь в самое ближайшее время увидеть его здесь, в Петербурге.

В это время в комнату вошел лакей и сообщил, что прибыл граф Бенкендорф с ротмистром Соколовым. Вошедшие гости были взволнованы. Похоже, им удалось узнать, кто именно следил за Шумилиным.

После взаимных приветствий, на правах старшего, глава III отделения первым начал беседу:

– Господа, мы выяснили, кто именно проявил навязчивое любопытство в отношении вас, Александр Павлович. Таинственный незнакомец – это некий Джеймс Паркер, секретарь британского посольства в Петербурге. По нашим данным, он помимо всего прочего является одним из главных английских шпионов в России. Мы пытались добиться его удаления за пределы империи, но граф Нессельроде встал на его защиту, заявив, что этого делать не следует. Дескать, сей поступок серьезно дискредитирует Россию в глазах европейского общества.

– Значит, вот он какой, Джеймс Бонд девятнадцатого века, – задумчиво сказал Шумилин. – Ну что ж, посмотрим, чья возьмет. – Немного подумав, он спросил у ротмистра Соколова: – Дмитрий Григорьевич, вы не передумали совершить путешествие в Петербург нашего времени? Сегодня, на встрече с государем, я попрошу его согласия на вашу командировку. Думаю, что вам полезно будет побывать у нас в гостях и пообщаться с некоторыми, весьма полезными для вас, да и нас тоже, людьми…

* * *

Предложение Шумилина заинтересовало и графа Бенкендорфа.

– Александр Павлович, – сказал он, – а нельзя ли и мне… В общем, хочется и мне хоть одним глазком взглянуть на то, как вы там живете.

Шумилин переглянулся с Сергеевым.

– Видите ли, Александр Христофорович, – сказал он, – у меня с моим другом на этот счет уже был разговор. Да, мы хотели бы и вас на недельку отправить в наше время. Дело в том, что в самое ближайшее время вас начнут мучить сердечные боли и провалы памяти. Вы в молодости много воевали, были ранены и контужены. Поэтому мы с доктором Кузнецовым решили показать вас хорошим врачам, провести полное обследование и сделать так, чтобы вы прожили как можно дольше.

– Спасибо, друзья мои, – растроганно сказал граф, – действительно, у меня порой болит сердце, да и память иногда подводит. Вы мне скажите, когда нужно будет отправиться в ваш мир, и я тотчас же буду у вас.

Ну, господа, если вернуться к нашим делам насущным, то вас, Александр Павлович, надо будет познакомить с тем, как мы ведем наблюдение за гостями из-за рубежа. Для этого у нас в Третьем отделении существует Третья экспедиция, которая надзирает за пропуском иностранцев через границу и осуществляет постоянный контроль за их пребыванием на территории Российской империи. Она ведет негласное наблюдение за их поведением и образом жизни и высылает неблагонадежных за пределы государства.

– Понятно, – сказал Шумилин, – и как работает эта ваша контрразведка?

– Русские посланники докладывают в Петербург обо всех иностранцах, – сказал граф Бенкендорф, – желающих посетить Российскую империю и получающих въездную визу. Сообщают нам и таможни обо всех, кто пересекает наши границы.

А в Петербурге у нас существует разветвленная агентурная сеть, которая состоит из мелких чиновников, работников гостиниц, ресторанов, трактиров и театров. Они тоже следят за иностранцами. Теперь вы понимаете, Александр Павлович, почему мы так быстро нашли вашего господина в сером. Ведь путешествующих по России иностранцев не так уж много.

– Интересно, а почему вы нас не сразу заметили? – поинтересовался Сергеев, внимательно слушавший рассказ Бенкендорфа. – Ведь мы выглядели, ну… в общем, не совсем похожими на подданных императора Николая Первого.

– А почему вы считаете, что нам не докладывали о вас? – с улыбкой сказал граф. – Докладывали. И те, кому надо, за вами приглядывали. Но вы так неожиданно оказались рядом с императором, что мы и оглянуться не успели. Впрочем, и теперь за вами будут приглядывать. Только на этот раз для вашего же спокойствия.