«Ну и эгоист же я, — подумал Петр. — Ничего, это все равно лучше, чем просто подгребать под себя золото сейчас. Хотя здесь и сейчас я намерен обеспечить себя и свою семью дворцами, имениями и высоким положением в обществе, я действую не ради себя одного, а ради тех, кто будет жить в конце двадцатого века в Северороссии. Я хочу, чтобы они жили свободно и богато и не ведали тех забот, что свалились на мою несчастную голову. А все прочее… Не Бог же я, чтобы этим заниматься».

Ему вдруг вспомнился таинственный незнакомец, подсевший к нему за столик в порту. «Кто это был? — снова задал себе Петр мучительный вопрос. — Да и был ли он вообще? Может, просто сон, некая проекция сознания? Ведь все, что произошло тогда, не укладывается ни в какие логические рамки. Неужели это был некий бог? Не тот, христианский, а из мифов двадцатого столетия, посланец некой сверхцивилизации? Но логика подсказывает, что если сверхцивилизация имеет какие-то задачи в этом мире, такие, как я, ей вовсе не нужны. Куда проще просто захватить политическую власть или действовать через собственных агентов. На худой конец, им было бы проще воздействовать на мое сознание, чтобы я был марионеткой в их руках и не догадывался о том. Наверняка у них есть такая возможность. Зачем тогда была беседа? Зачем выдавать присутствие, которое они намеревались сохранить в тайне? Скорее всего, ничего не было. Не было снизошедшего бога. Не было посланца сверхцивилизации. Было определенное состояние психики, когда я сотворил внутри себя некого собеседника… Хотя нет! Он говорил не о том, что я хотел услышать. Если бы я говорил сам с собой, мы обсуждали бы, каким образом к исходу двадцатого века сделать из Северороссии передовую индустриальную державу западного образца. А он говорил про какую-то общеземную цивилизацию, изменение ее вектора развития, изменение сознания… Бред какой-то! Сам я об этом не думал… Может, просто мое подсознание? Тогда в какой мере учитывать все это в своих планах?» …Шорох юбок за спиной заставил его обернуться. В комнату вошла Анне. Она была одета в свободное бархатное платье, которым стремилась скрыть еще почти незаметную беременность.

— Дорогая, — улыбнулся Петр, шагнув к жене, — как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, Питер, — просияла Анне, целуя мужа. — Сегодня хорошо. У тебя был гость?

— Да, английский капитан. Он возглавит наши операции против Швеции на море и будет учить наших мореходов.

— Надеюсь, ты не пойдешь с ним в поход? — заметно обеспокоилась Анне.

— Может сложиться по-разному… — начал выкручиваться Петр.

— Питер, прошу тебя, не рискуй собой! Ради нашего будущего ребенка… — тревожно произнесла Анне, и в глазах у нее заблестели слезы.

— Постараюсь.

Но Петр уже знал, что должен будет выйти в море с Дрейком. Из Петербурга пришел четкий приказ: контролировать формирование в Англии североросской эскадры и присутствовать на ней во время ведения боевых действий.

Холодные балтийские волны разрезал форштевень тридцатишестипушечного корабля. Майское солнце, гревшее людей, собравшихся на его палубе, еще не прогрело вод северного моря. Под новым флагом с красным крестом на зеленом фоне летел навстречу славе флагман королевского флота «Апостол Андрей». За ним в кильватере шел имевший лишь одну орудийную палубу с дюжиной пушек, но зато более быстроходный, маневренный и оттого весьма грозный в морском сражении корабль «Ингрия». Построенные на лондонских верфях, оба являли собой вершину кораблестроительного искусства и были подарены ее величеством наследнику североросского трона. Командовал кораблями командор Фрэнсис Дрейк. Сейчас в его задачу входило прорвать шведскую морскую блокаду Петербурга.

Под командованием у Дрейка состояло еще три корабля, пришедших к английским берегам из Белого моря, — неповоротливых, но оснащенных мощными орудиями. Итого, пять вымпелов — смехотворная эскадра, с точки зрения Стокгольма… Она была бы смехотворной, если бы шла одна. Но на дистанции в несколько миль, как привязанный, держался английский флот, посланный королевой в помощь союзникам. А перед ней маячили вымпелы датского флота, так же вступившего в войну.

К Петербургу двигалась мощная армада. Это радовало Петра, стоявшего на капитанском мостике «Апостола Андрея», но раздражало присутствующего здесь Дрейка. Амбициозный командор определенно хотел быть единственным победителем в грядущем сражении. «Заведет же он нас в беду со своим гонором, — подумал Петр. — Хотя экипажи подготовил неплохо. И командует лихо. Сложно сказать, хороша эта лихость или плоха. Храбрость города берет, смелого пуля боится… Все правильно, только вот неуютно с ним. Натиск, налет — вот его тактика и стратегия. Пират — он и есть пират, сколько чинов ему ни давай. Слава Богу, контракт с командором только на два года. Потом можно будет передать флот верному служаке, на него хоть положиться можно».

Со стороны датского флота послышался вой рожков. Дрейк напрягся.

— Противник. Надеюсь, основные силы, а не купеческий караван, как в прошлый раз.

— Рано или поздно мы все равно их встретим, — спокойно произнес Петр.

— Лучше рано, — фыркнул командор, оскалившись в хищной улыбке; он повернулся к сигнальщику и скомандовал: — Всем кораблям, боевое построение!

* * *

Это были главные силы шведского флота, блокирующего пути к Петербургу. Теперь он лавировал, стремясь зайти к противнику с наветренной стороны, но удача была не на стороне потомков грозных викингов. Ветер переменился на западный, и союзнический флот двумя кильватерными колоннами направился к противнику.

Время тянулось чертовски долго. Петр наблюдал, как неспешно сближаются деревянные махины, разбрасывая тучи брызг. Со шведских кораблей доносились звуки боцманских дудок. Обе стороны напряглись перед решающим рывком.

С головного датского корабля донесся пушечный выстрел. Ядро шлепнулось в воду, не долетев до ближайшего шведского корабля полторы сотни метров. Рано. Через пару минут ответила шведская пушка — ядро не долетело метров двадцати. Не прошло и минуты, как датчанин дал залп всем бортом. Густые облака дыма поплыли над водой. Еще не стихло эхо, как борт шведского корабля тоже опоясался вспышкой и окутался пороховым дымом. До стоящих на ингрийском флагмане долетел по водной глади гулкий звук вражеского залпа. Бой начался.

Медленно, очень медленно корабли плыли вдоль строя противника, осыпая его ядрами. Шведы отвечали яростным огнем, сметая команды с палуб, кроша в щепы борта и рангоут. Прежде чем «Апостол Андрей» вошел в зону огня шведской эскадры, Петр увидел, как падает сбитая прямым попаданием английского ядра мачта одного из шведских кораблей. И почти одновременно огромный датский кормовой флаг полетел в воду, сбитый шведским ядром.

В мозгу некстати всплыла строчка из виденного по телевизору мюзикла в таком далеком теперь двадцатом веке: «Как вам только не лень в этот солнечный день, в жаркий солнечный день играть со смертью?»

Шведское ядро пролетело над самым капитанским мостиком, чуть не задев стоящих на нем, и плюхнулось в море с другого борта. Второе рухнуло на палубу и покатилось, сокрушая все на своем пути. Третье впилось в борт. От неожиданности Петр пригнулся.