— грузовой пароход «Трансбалт» (ДГМП, 1899 г., 11 439 брт, 14 000 т), 13 июня 1945 г. потоплен в Японском море в 45 милях северо-западнее пролива Лаперуза (45°43 с. ш., 140°45 в. д.) двумя торпедами американской подводной лодки 55-411 «Спейдфиш» (ком-мандер Гермерсхаузен), погибло 5 из 99 членов команды и практикантов.

В целом за период 1941–1945 гг. американские подводные лодки потопили в Тихом океане 6 советских судов — 5 грузовых общим тоннажем 28 684 брт и 1 рыболовный траулер. При этом погибло 128 находившихся на борту в момент потопления советских граждан, в том числе 21 женщина и 3 детей. Хотя в тот же период ДГМП потеряло от действий японской авиации 2 корабля — «Перекоп» и «Майкоп» и артиллерии — «Кречет», в результате проведенных в последние годы исследований стало известно, что за всю войну на Тихом океане командование подводных лодок японского флота, опасаясь нарушения Советским Союзом пакта о нейтралитете, не потопило ни одного советского судна. Советские суда также, как правило, опасались проявлять враждебность до начала войны с Японией в августе 1945 г., стремясь избежать поводов для ее вступления в войну против СССР на стороне Германии. Однако в 1942 г. все же имело место исключение из этого правила, когда советский пароход «Уэлен» потопил у берегов Австралии японскую подводную лодку, и советские моряки были награждены за это правительственными наградами[400].

«Американские же подводники, — делает вывод К. Б. Стрельбицкий, — действовали на Тихом океане под своим известным девизом „Топи их всех!“, зачастую не заботясь ни о судах своих союзников по антигитлеровской коалиции, ни о спасении их команд…»[401]

В советской историографии неоднократно утверждалось, что советские корабли, в частности «Кола» и «Ильмень», топились только японцами[402], хотя известны явные случаи, когда их по ошибке обстреливали и топили американцы, невольно провоцируя втягивание СССР в войну против Японии. Что касается, в частности, советских судов «Кола» и «Ильмень», то вице-адмирал США Чарльз Локвуд признался в следующем: «В результате тщательной проверки выяснилось, что судно действительно оказалось несчастной жертвой торпед, выпущенных (подлодкой. — К. Ч.) «Софиш». Но всего ужаснее было то, что следующей же ночью «Софиш» отправила надно другое судно, которым, по-видимому, был русский транспорт «Кола», который, как стало известно, был потоплен в то время… Получилось так, что к 15 января (1942 г. — К. Ч.) пролив Лаперуза сковало льдом, и русские воспользовались морским путем через Цусимский пролив и пролив Ван-Димена, не поставив нас в известность. Ходовые огни на обоих судах, очевидно, горели вполсилы. «Софиш» атаковала «Ильмень» на рассвете, а предполагаемое русское судно «Кола» — при ярком свете луны, поэтому в обоих случаях она шла под перископом и не могла различить тусклых отличительных огней»[403].

После этих инцидентов советская сторона стала информировать Вашингтон через американского генерального консула во Владивостоке как об основных маршрутах, так и о передвижении отдельных судов, а с течением времени применять и специальные опознавательные знаки.

Американские подводные лодки создавали также опасность японского нападения на советские суда, следуя через незаминированный проход в проливе Лаперуза в кильватерной колонне в надводном положении под их прикрытием и без уведомления, хотя это разрешалось делать только судам нейтральных государств[404].

Эти факты в известной степени объясняют, почему японские власти ограничили проход советских судов через проливы, ведущие из Тихого океана в Японское море, закрыв, в частности, незамерзающий Сангарский пролив[405].

18 апреля 1943 г. советское судно «Ангарстрой» вместе с другими судами СССР вошло в запретную зону у берегов Японии, было задержано и затем 19 мая было потоплено американской подводной лодкой к юго-западу от о. Кюсю так же, как и, по утверждению Токио, это произошло в том же месяце с японским судном «Калькутта». Экипаж «Ангарстроя» был спасен японцами и направлен на родину, а предположение советской стороны о потоплении советского судна японцами было 17 мая отвергнуто МИД Японии[406]. Японские власти задерживали также суда, которые шли вблизи берегов Японии из северо-западной части Тихого океана во Владивосток под флагом СССР, для проверки, не являются ли они кораблями США, скрывающимися под этим флагом.

Эти действия вызывали обоснованные протесты с советской стороны. Так, 3 мая 1943 г. Малик заявил в Токио зам. министра иностранных дел Японии С. Мацумото протест против задержания 28 и 29 апреля в проливе Лаперуза соответственно кораблей «Каменец-Подольск» и «Ингул» и потребовал их немедленного освобождения.

Мацумото ответил, что упомянутые корабли были по происхождению американскими и переданы советской стороне после начала войны на Тихом океане и поэтому, в соответствии с японским кодексом о морской войне, они были задержаны и приведены в Японию как вражеские суда, нарушившие его правила (ст. 22 и 23).

Позднее Малик возразил: в соответствии с международным правом, в частности с Лондонской конвенцией 1909 г., нейтральные суда могут быть конфискованы воюющей стороной только в том случае, если их переход к нейтральному государству носит лишь номинальный характер и если они пытались скрыть действительную принадлежность. Но в данном случае, добавил советский представитель, корабли полностью переданы СССР как новому владельцу, и США поэтому не могут вновь использовать их против Японии.

Несколько дней спустя, 12 мая, зам. наркома иностранных дел СССР Лозовский заявил в Москве аналогичный протест японскому послу Сато, подчеркнув, что отказ правительства Японии освободить эти корабли противоречит дружеским отношениям между СССР и Японией, установленным на основе пакта о нейтралитете и может вынудить советское правительство пересмотреть свою политику в отношении Японии.

В ответ Сато возразил, заявив, что упомянутый японский кодекс находится в соответствии со ст. 55 Лондонской конвенции. Эта статья гласит: «Передача вражеского судна под нейтральный флаг, осуществленная до начала военных действий, является действительной, если не доказано, что такая передача была осуществлена для того, чтобы избежать последствий, из-за которых вражеское судно будет разоблачено как таковое. Существует, однако, презумпция, что, если контракт о продаже не находится на борту судна, которое утратило государственную принадлежность воюющей стороны менее чем за 60 дней до начала военных действий, эта передача теряет свою силу».