бутылку вина и всю ночь не сомкнула глаз. Я смотрела на свою руку и думала, что из-за меня на земле сегодня стало на одного живого человека меньше.

— Я так и думал.

— Наверное, я совсем не такая крепкая, какой ты меня считал, — слабо улыбнулась Харпер.

— На самом деле ты даже крепче, чем я думал.

— Каждый раз, когда мне кажется, мистер Декер, что я тебя наконец поняла, ты преподносишь какой-нибудь новый сюрприз.

— Я не нарочно.

— Не знаю, не знаю…

— Как вы расстались с Мелвином?

— Я очень-очень хочу встретиться с ним снова.

— Нам нужно довести до конца это расследование, — напомнил Декер.

— Я отделяю одно от другого. Кстати о расследовании: есть какие-нибудь новые факты с момента нашей последней встречи?

— Беркшир сама была шпионкой или курировала шпиона. Дабни мог быть тем самым агентом, кого она разрабатывала, а мог и не быть им. На самом деле мы ничего не знаем о прошлом Беркшир. Возможно, она не жила в этих краях, но Дабни постоянно находился здесь. У него в Вашингтоне дом, жена, большая семья.

— То есть ты хочешь сказать, что, если предположить, что Дабни и Беркшир давно работали вместе, получается нестыковка.

— А ты скажи вот что: шпион и его куратор обязательно должны находиться в одном месте?

— Совершенно необязательно. Кажется, я уже говорила о Монтес? Ее кураторы находились на Кубе. Она изредка с ними встречалась: или они приезжали сюда, или она отправлялась к ним. Но лишь время от времени.

— То есть Дабни, которому по работе несомненно приходилось много разъезжать, имел возможность встречаться с Беркшир?

— Да. И в качестве прикрытия использовать свой бизнес.

— А поскольку мы понятия не имеем, где находилась Беркшир тридцать лет назад, то не можем это выяснить. Но…

— Но мы знаем, где она была десять лет назад и позже, — закончила за него Браун. — И мы можем проверить, совпадает ли это с поездками Дабни.

— Если Беркшир встречалась с ним там, где жила. Если нет, возможно, нам придется выяснить, куда она ездила — поездом, самолетом или автобусом.

— Значит, мы будем опираться на предположение, что эти двое уже давно работали вместе.

— Скажем так: я не могу этого исключить, — уточнил Декер.

— Но у нас нет никаких других случаев шпионажа, которые можно было бы привязать к Дабни, — ничего, кроме секретов, проданных для покрытия игорных долгов.

— Однако Дабни работал не только с РУМО. Он также работал с ФБР, АНБ и десятком прочих правительственных ведомств.

Браун напряглась.

— Если он крал отовсюду, это будет серьезная проблема.

— Я с самого начала считал, что это дело — серьезная проблема, — заметил Амос.

— Можно начать проверять поездки Дабни, чтобы установить, оказывались ли они с Беркшир в одном месте.

— Я попрошу, чтобы Богарт поручил это своим людям.

— Но, Декер, если Дабни и Беркшир все это время работали вместе, зачем он убил ее прямо перед зданием ФБР?

— Сожаление? Какие-то трения или разногласия, о которых нам неизвестно?

— Ну, если они действительно работали вместе, через свои связи Беркшир раздобыла для Дабни десять миллионов долларов, чтобы тот расплатился с игорными долгами своего зятя и спас жизнь своим дочери и внучке. Следовало бы ожидать, что в этом случае он испытывал бы к ней чувство признательности, а не жажду убить.

— Человеческий рассудок работает очень странно. Все зависит от того, кому что как видится.

— Ну, а кто-то третий, о ком ты говорил? Тот, кто едва не убил тебя и украл найденную тобой флешку?

— Определенно этот кто-то по-прежнему здесь. Он как-то связан с этим делом; я пока что не понимаю, как, но связь глубокая. И у меня такое предчувствие, что мы с ним встретимся еще до того, как распутаем это дело.

Достав из кобуры «Беретту», Браун положила ее на стол перед собой.

— Что ж, будем надеяться, что мы достанем их раньше, чем они достанут нас, — сказала она.

Глава 49

Вернувшись домой, Декер увидел, что Джеймисон все еще спит. Он также урвал несколько часов сна, принял душ и переоделся. Когда Амос вышел из ванной, Алекс уже сидела одетая за столом на кухне.

— Тебе обязательно нужно что-нибудь поесть, — сказал Декер. — И мне тоже. Идем.

Они отправились в ближайший ресторан и заказали завтрак.

Полчаса спустя Джеймисон отправила в рот последний кусок омлета, а Амос допил третью чашку кофе.

— Как ты? — Он пристально посмотрел на женщину.

— На самом деле лучше, чем я думала. Что наполняет меня чувством вины.

— На самом деле некоторые сами на это напрашиваются, Алекс, и тот тип вчера явно получил по заслугам. Впрочем, разумеется, мое мнение предвзято, поскольку ты спасла мне жизнь.

Джеймисон бросила на него подавленный взгляд.

— Быть может, я просто рождена не для этого. Я уже думала, может быть, мне заняться в жизни чем-нибудь другим?

— Может быть, тебе не нужно думать об этом прямо сейчас?

— Но я думаю, Декер. Я хочу сказать, моложе я не становлюсь, и мне нужно решить, как жить дальше.

— Ты хороший следователь. В противном случае Росс не пригласил бы тебя в свою команду.

— Ну же, Декер, Богарт пригласил меня только из-за тебя.

— Зачем это ему нужно? И это ведь ты предположила, что Дабни уже давно занимался шпионажем, по тому, как быстро ему удалось найти покупателя на свои секреты. Даже если в конце концов выяснится, что это не так, я об этом не подумал, как и Росс с Тоддом.

— Я вовсе не хочу сказать, что у меня уж совсем не бывает дельных мыслей.

— У тебя бывают не только дельные мысли, Алекс. Послушай, если хочешь собрать свои вещи и заняться чем-либо другим, — замечательно. Но только не делай так потому, что ты якобы рождена не для этого, потому что на самом деле все как раз наоборот.

Джеймисон с надеждой посмотрела на него.

— Ты правда так думаешь? Ты говоришь это не просто для того, чтобы меня успокоить?

— Уж ты-то, как никто другой, знаешь, что моя голова так не работает.

— Но я ведь убила человека, — сказала Джеймисон, снова помрачнев. — Не знаю, смогу ли я и дальше заниматься этим.

— Наша работа не требует вступать в перестрелки с бандитами. Альварес не имел никакого отношения к нашей работе в ФБР. Так что это, скорее всего, будет первый и последний случай, когда тебе пришлось применить оружие.

— Едва ли, если я и дальше буду общаться с тобой.

— Тебе нужно выбросить это из головы. К счастью, нам