Левин удивлен, что его молоденькая жена «ничего не делает и совершенно удовлетворена». Он «в душе осуждал это и не понимал еще, что она готовилась к тому периоду деятельности, который должен был наступить для нее, когда она будет в одно и то же время женой мужа, хозяйкой дома, будет носить, кормить и воспитывать детей. Он не понимал, что она чутьем знала это и, готовясь к этому страшному труду, не упрекала себя в минуты беззаботности и счастья любви, которыми она пользовалась теперь, весело свивая свое будущее гнездо» (часть 5, глава XV, выделено мной. – Л. Н.)

«Не понимал…» – да и поймет ли меру этого страшного (в смысле огромного) труда матери? И это в богатых дворянских семьях, где была прислуга. Нам ли с ними равняться? Хотя вспомним: и в небогатых, но интеллигентных семьях считалось само собой разумеющимся иметь в доме кухарку, няню при детях. Но не из-за того, что чурались грязной работы, конечно, а чтобы высвободить время матери. По-видимому, культурные люди давно поняли, что изнуренная, задерганная мать мало что сможет дать детям. Ей нужны помощники, взявшие на себя большую часть хозяйственных дел, чтобы она могла сосредоточиться на тех материнских обязанностях, где ее заменить не может никто.

Вернемся, однако, к нашему времени. Напомню, что условия жизни и первоначальная подготовка молодой мамы, автора приведенных выше страниц, более чем благополучны. И тем не менее усталость стала подтачивать ее силы очень рано. Усталость породила раздраженность, сильное внутреннее напряжение и, как следствие, – нервные срывы и неадекватные реакции. Наблюдения становятся поверхностными (по сравнению с первыми записями), ей некогда заняться с детьми еще чем-то, кроме каждодневной стирки и уборки…

И вот результат: в четыре с половиной года сыну «не хватает серьезных занятий и, наверное, общения со взрослыми». Он уже «рвется на улицу», ему нравится «быть не дома».

И это все – в благополучной семье! Чего же тогда ждать от неблагополучных?

Наконец я подошла к той фразе, которую оставила незаконченной в первой главе.

Матери категорически нельзя уставать.

По-настоящему я это осознала, когда… ушла на пенсию. Казалось бы, одна гора свалилась с плеч, высвободилось столько времени, и я мечтала, что теперь-то я наконец и начитаюсь, и навышиваюсь, и в хор запишусь, и… Ан нет, я уставала больше, чем когда еще и работала.

В чем же дело? Да просто я тогда не была «белкой в колесе», которой не вырваться из четырех стен. Перемена деятельности и обстановки – вот что меня спасало. Домашнюю работу, да еще при такой большой семье, как у нас, вовек не переделать, она всегда в спину стучит. Но когда я работала, я с легким сердцем откладывала то, что может подождать или вообще не так уж важно.

А тут весь день дома, ничего не отложить: ведь ты дома, а остальные работают. И остались мои мечты мечтами.

Тогда я не просто поняла, а почувствовала, каково приходится молодой матери-домохозяйке, изо дня в день прикованной к ребенку в качестве кормилицы и обслуги.

И если учесть, что духовные потребности современной женщины благодаря уродливому воспитанию «по мужскому образцу» чаще всего лежат вне материнства, то можно простить молодую мать за то, что она воспринимает жизнь с малышом как бесконечную, однообразную, примитивную и отупляющую работу. Она же просто не готова к кропотливому и напряженному душевному творчеству, в котором только и реализуется человеческая любовь.

И сейчас я вижу два главных препятствия на пути наших женщин к достойному и счастливому материнству: психологическую неподготовленность их к этой сложнейшей миссии и непомерные перегрузки в профессиональном и домашнем труде. Иными словами, неумение и усталость – две беды матерей и две вины общества перед ними, ибо первое и второе есть следствие неумелой, недальновидной политики государства по отношению к семье, материнству и отцовству.

Общественное дошкольное воспитание с самого начала было призвано помочь матерям высвободить время и силы женщины, обеспечить детям полноценное развитие. А что вышло?

Благое это намерение постепенно породило отчуждение родителей от детей, безответственность отцов и матерей, массовое сиротство при живых родителях. Конечно, причин этих разрушительных процессов, видимо, немало, однако ясли и детский сад внесли в них свою существенную лепту.

Как? Да очень просто: по 12 часов в день ребенок находится вне дома. В распоряжении пап и мам – лишь суетливое утро да усталый вечер; какое уж тут взаимопроникновение и интерес друг к другу, какой тут душевный контакт?!

Видимо, именно это прежде всего и отпугнуло меня когда-то от детского сада: я не представляла себе, как же я не буду знать, где и как провели целый день мои дети. К тому же это учреждение (по некоторым рассказам и наблюдениям) всегда представлялось мне некоей резервацией для больших и маленьких бесправных людей, жизнью которых распоряжаются Режим, Программа, множество Инструкций и энное количество Проверяющих лиц, которые следят за точностью исполнения параграфов и пунктов.

Сколько есть и спать, когда и чем заниматься, сколько гулять, двигаться, что петь, танцевать, как играть, какие стихи учить – все расписано по минутам и нормам: на день, неделю, год вперед. И никакой «самодеятельности» – только то, что «положено»!

Разговаривала с воспитателями, родителями и убедилась: все так и есть, даже еще хуже. И поняла окончательно, что такой детский сад мне не подспорье.

Мы в своей семье с трудом, но обошлись. Не ходят в детский сад и наши внуки. Но как быть тем, кто обойтись не может? А таких родителей сейчас большинство. Недаром на встречах с родителями нас все чаще одолевали вопросами: «Что надо менять в детском саду? Каким вы представляете себе детский сад в будущем?»

Борис Павлович, озабоченный главным образом здоровьем, физическим и интеллектуальным развитием детей, составил целый перечень мер, которые без особых дополнительных затрат могут существенно улучшить жизнь детей и взрослых в детском саду. И уже улучшают – там, где попробовали применять хотя бы часть из них.

(полностью см. кн.: Никитин Б. П., Никитина Л. А. Мы, наши дети и внуки. Москва: Самокат, 2015).

В кратком изложении они выглядят так:

1. В течение отопительного сезона поддерживать в помещениях, где находятся дети, здоровую температуру, то есть 17–18°. В каждой группе иметь минимум два термометра, установленные на высоте 1 м от пола, повышение температуры выше 20° считать ЧП и немедленно принимать меры по ее нормализации.

2. Превратить спальни в спортзалы и тем самым вдвое увеличить пространство для жизни и развития (особенно физического).

Для этого:

– удалить кровати;

– установить вместо них спорткомплексы В. С. Скрипалева или другие (не менее одного на группу, см. кн.: Скрипалев В. С. Стадион в квартире. М., 1981; Наш семейный стадион. М., 1986 и другие издания);