И второе… В Великом княжестве Литовском почему-то очень мало строили. Реально возводились в основном крепостные сооружения, а вот в древнерусских городах с XIV по XVI века построено очень мало, и то, что сделано, не идет ни в какое сравнение с сооружениями времен Древнего Киева. И такое положение дел, независимо от чьего-либо желания, показывало русскому человеку: вот, была когда-то великая эпоха. Эпоха, в которую строились достойные ее сооружения А теперь в Великом княжестве Литовском героической эпохи уже нет, она закончилась. Причем и в Московии, и в Польше в эти годы возводятся величественные сооружения, которые сами по себе демонстрируют мощь создавшего их общества и государства.

Эти сооружения очень различны по назначению: в Москве непрерывно строится и перестраивается Кремль и система связанных с ним сооружений, символизирующих могущество Московского государства. В Польше монументальная скульптура, скажем так, несравненно более многообразна.

Но в любом случае Западная Русь в XIV—XVI веках оказывается не тем местом, в котором продолжается история.

Кстати, и после Люблинской унии в Великом княжестве Литовском строят крайне мало. По все-таки в русских городах появляются мощные каменные сооружения, и, кстати говоря, не только у католиков.

В Минске в 1622 году возводится православная Петропавловская (Екатерининская) церковь, барочные монастыри бернардинцев и бернардинок.

В Гродно — многочисленные барочные монастыри, в том числе иезуитский костел в 1667, костел и монастырь бернардинцев, который начали строить еще в «литовское» время, в 1505 году, да так до конца и не достроили.

В конце XVI века возводится дворец Стефана Батория.

В XVIII веке он столько раз перестраивался, что совершено утратил первоначальный облик.

В Полоцке строятся каменные православные церкви, которые хоть и не имеют особенной художественной ценности, но ведь строятся!

В Киеве возводится удивительной красоты костел. А в Польше традиция монументального строительства никогда не угасала, и возведение каменных сооружений велось очень активно и в XIV—XVI веках, до Люблинской унии, и в XVI—XVII веках — после принятия ее.

Из всех крупных городов Западной Руси только Львов с 1349 года оказывается в составе коронных земель Польши.

Он был польским городом все время, кроме краткого и совершенно бесследного пребывания в составе Венгрии (1370—1387). И это очень сказалось на формировании его ансамбля.

Напомню, что Львов впервые упомянут в летописях под 1256 годом. Основан он галицко-волынским князем Даниилом Романовичем и назван в честь его сына Льва. С XIII века известна не только белокаменная церковь св. Николая, но и костелы Марии Снежной и Иоанна Крестителя. В XIV—XV веках (1360—1493) возводится готический кафедральный собор. В том же XIV веке армянской общиной строится Армянский собор (первоначальное ядро возведено в 1363—1370). В XVI—XVII веках в соборе появятся скульптурные надгробия и резные алтари, капеллы (усыпальницы) в стиле ренессанса, а православная община выстроит комплекс сооружений Львовского православного братства — Успенскую церковь, часовню Трех святителей, колокольню Корнякта.

В XVII веке в стиле барокко возведены костелы бернардинцев (1630), доминиканцев (1749—1764), а вокруг площади Рынок — много сооружений чисто гражданского назначения: королевский арсенал, ратуша в стиле классицизма.

Помимо всего прочего, многообразие постоянно возводившихся и достраивавшихся монументальных сооружений создавало ощущение продолжающейся истории. Во Львове героическая эпоха не окончилась со взятием Киева монголами; причем в устройство и украшение своего города внесли свою лепту и православные, и армяне-монофиситы.

Планировка и Львова, и городов Великого княжества Литовского складывалась в русле европейской традиции.

В Европе вообще не было представления о том, что все центры городской жизни должны быть как-то объединены в пространстве. Сама планировка отражала гражданский дух компромисса, гражданского согласия, внутреннего диалога.

Идут славянофилы и нигилисты,

У тех и у других ногти нечисты.

Ибо, если они не сходятся в теории вероятности,

То сходятся в неопрятности.

И поэтому нет ничего слюнявее и плюгавее

Русского безбожия и православия.

Граф А. К. Толстой

Почему же все-таки XV век стал последним веком роста Великого княжества Литовского? Во времена Витовта, в начале-середине XV столетия, достигнут предел территориального расширения княжества.

Еще что-то, конечно, происходит. Идут какие-то войны, принимаются решения, заседают сеймы и сеймики. Впереди — весь XVI век, несколько войн с Московией (1500—1503; 1507—1508; 1512—1522; 1534—1537). Еще будут создаваться Литовские статуты, впереди «волочная номера» и превращение любого шляхтича едва ли не в суверена. Строятся костелы, монастыри, гробницы, частные дома. Создаются великолепные произведения искусства. Иван Федоров, Петр Мстиславец и Франциск Скорина печатают книги на русском и церковно-славянском языках.

Но уже произошел надлом. В конце XV века отъезжают в Москву князья областей с Верхней Оки — Новосильские, Одоевские, Воротынские, Белевские, Вяземские. Вместе с ними «отъезжают» и их земли. Ведь они вассалы, а не рабы великих князей.

В 1500 году от Литвы отторгаются владения князей новгород-северских и черниговских.

В начале XVI века Литва отдает Москве десятки городов, в том числе Брянск и Смоленск.

К середине XVI века Великое княжество Московское начинает военную агрессию, вторгаясь в пределы Ливонии.

И в 1569 году Великое княжество Литовское принимает унию с Польшей, сливается с ней в одно государство.

Объединительный сейм, в работе которого приняли участие феодалы и Литвы, и Польши, начал работу в январе 1569 года, в пограничном городе Люблине.

Литовская сторона, правда, в марте прерывает переговоры. По их мнению, поляки пытаются не соединить государства, а включить Литву в Польшу. Литва же настаивает на полном паритете объединяющихся государств.

И тогда поляки делают ход неоднозначный, но, несомненно, очень умный: польский король обратился к местным сеймикам и обещал при присоединении к Польше равные гражданские права, участие в совместном сейме и помощь Польши в обороне восточных границ Литвы, то есть против татар и московитов.

Шляхетская республика манит сильнее, чем возможность участия в делах господаря! Шляхта Подляшья, Волыни, в Брацлавском и Киевском воеводствах хочет тех же привилегий, что и в Польше. Сеймики этих областей заявляют, что уходят под польскую корону. Остановить их нет ни закона, ни сил, ни серьезных оснований, и в результате Великое княжество уменьшается более чем вдвое. От государства Витовта отрывается южная, самая теплая, плодородная и населенная часть.