— Слышь, сестричка, с тобой-то хоть можно поговорить? — осторожно поинтересовался Тора.

Она сидела на полу, скрестив ноги и задрав руки, чтобы поправить волосы. С улыбкой знатока Тора восхищенно загляделся на ее упругую грудь. Ничуть не смутившись, она улыбнулась в ответ и сказала:

— Конечно, красавчик. Я видела твой бой с госпожой Вишневый Цвет. Ты молодец.

Тора присел рядом.

— И ты. Я тоже смотрел, как ты работаешь. Признаться честно, глаз от тебя оторвать не мог. Меня зовут Тора.

Она издала горлом кокетливо-урчащий звук.

— Ага! Значит, Тигр? Ну что ж, мне нравится. А меня зовут Злато.

— Тебе идет это имя. Редкая и дорогостоящая — настоящее богатство, какого только может желать мужчина. — Он придвинулся ближе.

Такие слова она, несомненно, слышала уже много раз и все же хихикнула и игриво захлопала ресницами.

— И что же привело тебя сюда, Тигр?

— Ну-у… я, видишь ли, искал место для тренировок.

— А чем ты занимаешься?

— Нанимаюсь в охранники к богатым трусам. Глаза ее расширились.

— А это не опасно? Тора рассмеялся.

— Нет. Если ты хорошо знаешь свое дело. Признаться, твоя работа кажется мне более опасной.

— Ну, это только если ты допустишь промах или твой партнер допустит, тогда, конечно, сломаешь себе что-нибудь. Поболит немножко, не сможешь какое-то время работать, вот и все. А потом снова впрягайся — деньги-то нужны.

— Но ты же на самом деле актриса. Так ведь? Она кивнула без особого восторга.

— Раньше мне нравилась актерская работа, но времена меняются. Учитель Уэмон вообше-то хороший, только старый он стал и занялся теперь устройством представлений для этого ублюдка Дандзюро. — Она сверкнула глазками в другой конец зала, и Тора проследил за ее взглядом. Актер стоял там, разговаривая со своей женой и глядя в их сторону. — Вообразил, что небеса наделили его талантом. А жена его настоящая сучка. Я видела, как она плюнула в тебя. И что ты ей такое сказал?

Тора подумал, прежде чем ответить.

— Я спросил ее, как давно она танцует, потому что мне показалось, она немного неуклюже двигается.

Злато звонко расхохоталась, но тут же приумолкла, прикрыв ротик ладошкой. Дандзюро и его красавица жена все еще хмуро смотрели в их сторону.

— Это ты верно подметил, — сказала девушка. — Она у нас новенькая, только учится, но вообразила себе, что может командовать нами, потому что такая красивая и потому что замужем за Дандзюро. А с тех пор как она получила наследство, и вовсе худо стало. Помыкает своим Дандзюро как хочет и все грозится выкупить у Уэмона труппу. Понять только не могу, зачем Дандзюро подобрал себе такую — мог ведь найти себе милую, ласковую девушку, которая пылинки с него сдувала бы.

Тора нахмурился.

— Тебя, что ли?

— Дурак! — огрызнулась она и вдруг вытаращила глазки. — Ух ты! Смотри, сюда идет! Да с таким видом, будто сам бог-громовержец. Сдается мне, натравила она его на тебя. Лучше тебе уйти. Не связывайся.

Дандзюро и впрямь деловито направлялся к ним. Тора поспешно вскочил.

— Как бы мне повидаться с тобой еще разок? — сказал он девушке.

Она выглядела испуганной.

— Встретимся в переулке на задворках. Как только мне удастся ускользнуть, — прошептала она.

Тора чинно раскланялся перед ней и громко сказал:

— Рад был познакомиться с вами, госпожа Злато. С нетерпением жду вашего представления. — И он зашагал прочь.

За спиной он услышал грозный голос Дандзюро:

— Чего он хотел от тебя?

Что ответила Злато, Тора не расслышал, зато до него донеслись слова Дандзюро:

— Про наши дела помалкивай, или я вышвырну тебя отсюда!

Тора еще некоторое время слонялся по залу, размышляя о случившемся. Он пробовал подойти к другим актерам из труппы Уэмона, но все они слышали, как Дандзюро отчитывал Злато. Они сразу же отворачивались или уходили, торопливо извиняясь. Что-то подозрительное и не очень хорошее происходило между этими людьми. В конечном счете Тора вернулся к Гэнбе и госпоже Вишневый Цвет.

— Уже поздно, и мне пора, — сказал он даме. — Спасибо за бой и за то, что разрешили тут осмотреться.

Она подмигнула.

— Возвращайся поскорее, красавчик!

Тора внутренне содрогнулся, но сумел не показать виду и согласился, потом повернулся к Гэнбе:

— Ну что, готов? Пошли! Гэнба хмурился.

— Нет.

Тора кивнул. Гэнба вел себя как последний дурак, но это было его личное дело, а у Торы еще были свои дела.

На улице по-прежнему мело, но уже не так сильно, и снежинки теперь падали крупные и мокрые. Тора угрюмо смотрел на них. Ветер слегка улегся, но ночка явно не подходила для любовных шашней на темных задворках. Переулок оказался узким проходом, затерявшимся между глухими стенами домов, вдоль которых валялись груды всякого мусора. В полутьме он разглядел несколько тесных дверок. Впереди что-то шевельнулось. Темная тень отделилась от черной стены здания.

— Тсс… Тора! — тихонько окликнула его Злато, ежась от холода и кутаясь во что-то теплое. У меня совсем мало времени, — прошептала она. — Дандзюро совсем сбрендил — он думает, ты полицейский.

— Нет, я не полицейский. Но почему ты позволяешь ему командовать тобой? — проворчал Тора, сгребая в охапку дрожащую девушку.

Она прильнула к нему.

— Знаешь, как трудно найти новую работу? А у труппы Уэмона хорошая репутация.

Тора вздумал просунуть руку к ней под покрывало и сразу же нащупал голое тело.

— Где ты живешь? — хрипло прошептал он ей на ухо. — Здесь такой холод!

— А ну пусти! — Она оттолкнула его руку и поправила на себе одежду, строго глядя на него. — Зря ты так, — обиженно сказала она. — Я тебе не какая-нибудь шлюха.

Тора пристыженно потупился.

— Прости… Это все потому, что ты и в самом деле очень хороша… Просто не удержался. Никак у меня из головы не идет твое гибкое тело. Все вспоминаю, как ты там кувыркалась и прыгала. — Он сглотнул ком в горле и вперил в нее умоляющий взгляд. — Вовсе не хотел тебя обидеть. Просто, знаешь… так и хочется дотронуться до тебя и… — Он замолчал и протянул руку, чтобы убрать с ее лица выбившуюся прядь. Она не отпрянула и не оттолкнула его, тогда он нежно провел пальцем по ее лицу. — Ты самая чудесная девушка, какую я когда-либо встречал.

Она замерла, глаза ее сияли на сумрачном фоне падающего снега, губы слегка подрагивали.

— Ох, Тора! — пробормотала она и вдруг бросилась обратно в его объятия и прошептала: — Я тоже хочу тебя.