его сын! Мы сказали тому Фирузу, что снимем с парня кожу, с живого, конечно. Фируза сам Господь вразумил помочь нам, он, Фируз, так и говорил, мол, Господь прислал мне ангела и сказал: «Поди и возврати город этот тем, кто верует в меня». И тогда он со своими зарезал в башне всех, кто не знал о деле. Они сбросили нам верёвочную лестницу, и мы полезли. Она оборвалась, многие покалечились, но большая часть всё же перелезла через стену. Тогда поднялся сам князь и принялся трубить в рог. А мы побежали к воротам Святого Георгия, открыли их и впустили рыцарей Танкреда!

Наконец Вальтер перешёл к самому интересному. Глаза его вспыхнули огнём.

— Что тут началось, друг ты мой Кармино! Пилигримы резали сарацин три дня! Да и грифонов заодно, тех, что попадались под руку! Так уж угодно было Господу, чтобы неверный народ пострадал! Скоро весь город заполнился телами мертвецов, так что никто не мог пройти по улицам иначе как по труним. Да и, сказать по правде, никто там и не ходил, так как в иных местах уже скоро никто не был в состоянии находиться из-за сильного зловония...

Внезапно Вальтер помрачнел. Оглядевшись по сторонам — нет ли лишних ушей? — он негромко и на сей раз без тени восторга проговорил:

— Не нравится мне всё это, так-то! Что, если какая-нибудь волочь удумает измену?

Замечательный слушатель не мог, разумеется, не опасаться того же.

— Ну так у нас вся стража — христиане, — возразил он. — У язычников тогда просто не хватало солдат, чтобы везде поставить своих.

— Не скажи, — покачал головой Вальтер. — Тот человек тоже был христианином. Он принял магометанство, как говорят, для виду. Так или нет, но мне кажется, среди схизматиков и прочих грифонов найдётся немало таких, кто с радостью предал бы нас в руки неверных. Хотя бы уж потому, что они сами неверные. И потом, тут полно купцов из того же Алеппо и Дамаска, есть и такие, что приехали из Багдада. Уж они-то хотели бы, чтобы неверные агаряне ворвались сюда!

Оба замолчали, обдумывая, что будет, если мрачные подозрения подтвердятся, как вдруг внимание командиров стражи привлёк какой-то шум, доносившийся снизу, правда, не с внешней, а с внутренней стороны стены. Как тут же выяснилось, оснований для беспокойства в данном случае не было ровным счётом никаких. Приехала маркитантка, она вышла из возка и вместе с кучером достала оттуда бочонок вина.

— Эй, храбрецы! — закричала она, обращаясь к «гвардейцам» Кармино. — Небось надоело куковать на сухую? Охота, поди, промочить горло?! У меня дёшево да и с доставкой, дешевле не купите и на торгу! Налетай! Один дирхем за кружку!

Некоторые из стражников — цена и правда неслыханная — поспешили откликнуться на зов, но Кармино одёрнул их:

— Ну-ка назад! Вы не дома и не в корчме! Не сметь покидать стены!

Затем он обратился к женщине:

— Если хочешь продать, иди сюда.

— Пойду, храбрый командир, пойду! — закричала маркитантка. — Только ты, любезный, заплати за весь бочонок, чтобы мне не ждать зря! Я прошу лишь два полных безанта. А если у вас сыщется сарацинский динар, да будут вовек прокляты язычники, но деньги у них добрые, то я уступлю вам бочонок всего за один золотой. Такой дешевизны, герой, не сыщешь в городе. Идёт?

— Не откажетесь разделить со мной расходы, мессир Вальтер? — спросил Кармино храмовника. — Возьмём пополам? У неё и правда недорого.

Рыцарь нахмурился и пробормотал, но как-то не слишком уверенно:

— Мы всё-таки слуги Божьи...

Однако он, видимо, нашёл, что беседа изрядно иссушила его язык и гортань. Так или иначе, мысль о кружечке-другой вина за хорошим разговором пришлась ему по душе. Как не выпить стражнику? Ему, как, скажем, и путнику, без вина совершенно невозможно.

— Вот дьявол! — как-то забывая о своём священном поприще, махнул рукой рыцарь. — Ты, друг мой Кармино, напрасно не пошёл по торговой части. Так умеешь подойти к человеку! Зови сюда эту ведьму!

С нетерпением ожидавшая ответа маркитантка решилась напомнить о себе:

— Ну так что, бравый командир? Или ты думаешь, что я ещё уступлю? Ну уж нет! И так себе в разор! Просто его святейшество патриарх обещал после сделать облегчение налогов тем, кто торгует со скидкой, вот мы и рады стараться.

— Ладно! — прокричал в ответ солдат. — Будь по-твоему! Только ничего, если я дам тебе цену серебром?

— Не хотелось бы, — прокричала маркитантка, но начала подниматься. — Да что ж поделаешь? Если прибавишь одну-две монетки сверх того, что идёт за золото, я согласна!

— Не давай ей лишнего, — напутствовал направлявшегося навстречу торговке Кармино тамплиер. — Пусть берёт твёрдую цену или проваливает! И вот что... — Подозрительность не оставляла рыцаря, он поспешил добавить: — Пусть прежде сама при тебе попробует, как бы не было яда!

Так как на последние слова воин не отреагировал, Вальтер решил, что он и не слышал их, а потому, поколебавшись немного, не спеша пошёл следом, бросив на ходу своим:

— Смотрите тут в оба!

Маркитантка и кучер — она впереди, он с бочонком на спине на два шага позади — двинулись по каменным ступенькам. Оба закончили подъём несколько раньше, чем Кармино успел дойти до площадки лестницы. Кучер поставил свою ношу, а маркитантка оглядела собравшихся вокруг стражников. Она весело подмигнула им, но не многие ответили на приветствие. Уж очень тощей да некрасивой оказалась женщина, а человек, который воюет, предпочитает принимать пищу и питьё из рук красавиц. То ли дело дородная румяная бабища, какую и не обхватишь враз! У такой в вине живёт добрый дух, а у костлявой непременно бес заведётся.

Однако и женщина, видимо, почувствовала что-то. Улыбка моментально сползла с лица маркитантки, что, по правде говоря, не сделало её много хуже. Она внимательно посмотрела на яйца воинов, но тут же перевела взгляд на подошедшего Кармино.

Последний мог бы поклясться, что в глазах торговки на мгновение вспыхнул искорками и тут же погас нешуточный страх. Но солдата в тот момент волновало совсем другое.

«Откуда же она знакома мне? — спрашивал он себя. — А ведь я знаю, определённо знаю её!»

Маркитантка воскликнула весело:

— Ну что, храбрецы? Дождались манны небесной? Какой солдат без чарки? Налетай! Уж коли командир ваш обещал раскошелиться, так не жалейте