Моя подруга испуганно на меня взглянула.

— Что он говорит?

— Перенимает твои воспоминания, — откуда-то я был уверен в том, что говорил. Знание пришло само. — Он тянется к Матильде через тебя. Ты для них сейчас самая надежная ниточка, чтобы все разузнать.

— Ум уходит… Тело подводит… Память… Память утекает… Сейчас ручеек, потом река, а позже — море… Море забвения.

— Все так, — кивнул я. — Скажи, почтенный, можем ли мы исцелить эту женщину?

Дух оторвал полупрозрачную руку от Ирэн и отступил на шаг.

— Исцелить? Можно… Можно найти брешь. Можно залатать. Закрыть… Лабиринт… лабиринт нарушился. Шарик должен бегать по лабиринту, а он не бегает. Потому что Лабиринт сломался. Починить лабиринт, поставить стены в нужных местах…

Дух говорили загадками, но, кажется, общий смысл я все же улавливал.

— Вы поможете мне?

— Помочь можно… — дух отпрянул и поднял на меня лицо с едва различимыми чертами старика. — Но зачем?

— Я считаю себя должником.

— Пока не истребовали, не должник, — осклабился дух. Да уж, тугой дедуля. Видать, просто договориться не получится. — Зачем вспомогать?

— Я должен отплатить Матильде фон Штофф за доброту, — повторил я. — Ведь она приняла меня как сына: кормила, поила, одевала, наставляла. Стала мне семьей, хотя не была обязана делать все это. И ни разу не попросила за это платы. Даже когда осознала, что помощь мне убивает ее.

Дух-старик начал медленно отплывать от нас назад, к толпе.

— Куда ты? — крикнул я. — Мы же не договорили!

— Обсудить… Покумекать… Решить!

Не отдавая себе отчета в том, что делал, я рванул за дедом, таща Ирину за собой. Девушка охнула от неожиданности, но поскольку она почти ничего не весила, то полетела за мной, словно воздушный змей.

— Ой!

— Тсс! — шикнул я и обратился к духам, стараясь высмотреть среди этих полупрозрачных теней брата. — Петя! Петя, ты меня слышишь? Объясни им! Ты же знаешь, что такое долг! Ты сам погиб, выполняя долг! Матильда… Она же служила государству, как и ты. И поэтому с ней сейчас такое! Ты должен понять!

Мне показалась, что один силуэт обернулся к нам, всего на пару мгновений задержал на мне взгляд светящихся, как две звездочки, глаз — но затем он снова присоединился ко всеобщему шушуканью.

Кажется, к нас на глазах собрался настоящий родовой совет. Нас с Ирэн не подпустили ближе — словно невидимая стена не давала нам пробраться дальше. Ирэн стиснула мою ладонь, но по ощущениям это было больше похоже на легкую щекотку.

— Они совещаются? — Спросила подруга.

— Да.

— Как думаешь, что решат?

— Не знаю. Совсем. Я впервые прошу их о таком. Для меня самого все это в диковинку.

Наконец духи расступились, и к нам подплыл тот самый старик. Остальные тени двинулись к нам, потихоньку окружая плотным кольцом.

— Род не даст столь великую силу для исцеления просто так, — вынес вердикт дух. — Ибо наш род древен, и хотя сила его велика, эту потерю мы будем восстанавливать многими поколениями. Источник тоже иссякаем, и отдавать так много даже для чужака, который с добром отнесся к нашему наследнику, мы не готовы.

Золотистые плечи Ирэн окончательно поникли. Но я не собирался сдаваться так быстро.

— Погодите, — я выступил вперед к деду. — Вы сказали, что не отдадите силу просто так. А если в обмен на что-нибудь? Что может компенсировать потерю? Что можно предложить из того, что Род готов принять?

— Род примет то, что пойдет на его благо, — назидательно подняв палец вверх, проговорил дух. — Потеря силы — не на благо. Она может понадобиться тебе, твоей сестре или вашим потомкам. Поэтому мы всегда должны заботиться сперва о тех, кто принадлежит к роду. Заботиться, копить силы и собирать мощь. Ведь без этого и ты, Михаил, не смог бы сделать того, что можешь творить.

Крыть мне было нечем. Позиция Рода ясна: по мелочи выдавить капельку для кого-нибудь — пожалуйста, да и то предки ожидали благодарности и всего прочего. А вывалить бочку силы для человека, который был им никем — фигушки.

Я скрипнул полупрозрачными зубами.

— На каких условиях вы согласитесь выделить силу на исцеление? — повторил я. — Что чужаки могут вам дать, чтобы вы согласились на обмен?

Духи снова зашелестели. Старик прислушался к голосам, но для нас с Ирэн этот шум ничем не отличался от шелеста листвы — ничего не разобрать и не понять.

Наконец “дед” качнул головой.

— Семье помогать мы будем. Или тому, кто принесет в род богатство. Или титулы. Что-то, что возвысит Род пуще прежнего.

— Но…

Внезапно все духи разом исчезли. Развоплотилось белое дерево, начал меркнуть огромный белый шар. Через несколько мгновений вокруг нас с Ирэн не осталось ничего, кроме яркого света, молочной белизны и почти незаметно клубящегося дымка на горизонте.

— Нам все сказали, — проговорил я, обернувшись к Ирэн. — Пора уходить.

Девушка растерянно кивнула.

— Знаешь, как?

Я знал. Сомкнув полупрозрачные веки и ухватив подругу покрепче, я принялся медленно выдавливать нас из коры дуба. Все начало стремительно темнеть, а еще через пару секунд нас обдало порывом неласкового ноябрьского ветра.

Я пришел в себя первым. Ирэн резко распахнула глаза и поежилась.

— Это… Это… Господи, как все странно!

Она даже несколько раз тряхнула головой, и ее золотые волосы разметались по плечам — прическа рассыпалась после того, как она сняла ленту.

— Нужно все обдумать, — сказал я. — Но сперва согреемся. Идем в дом. Наконец-то познакомишься с моей семьей.

— Д-да… Хорошо.

Ирка плотнее закуталась в шарф и взяла меня под руку — ей было неудобно пробираться по земле на каблучках. Да и выглядела она совершенно ошарашенной, что было неудивительно: не всякому выпадала возможность познакомиться с сердцем крепкого и могучего Рода.

— Как ты? — на всякий случай спросил я, осторожно выведя девушку на утоптанную тропинку.

— Я в порядке, не волнуйся. Просто голова кругом идет от увиденного… И услышанного. Значит, либо нужно стать частью вашего Рода, либо сделать для твоей семьи что-то такое, что поднимет ваш статус?

— Насколько я понял, да. Для Рода ценны всего два момента: то, что его укрепляет и обогащает, и те, кто его укрепляют и обогащают… Законы по-первобытному суровы, но ведь и Род заботится в первую очередь о выживании.

— Не объясняй, я понимаю это. Местами жестоко, но справедливо. Жаль, мой род не настолько крепок, чтобы я могла поговорить с предками…

Я резко остановился и взял озябшие ладони Ирэн в свои.