— Ты чего там бухтишь себе поднос с утра пораньше — долетели до меня мысли паладина — сам поспал, так и другим дай выспаться.

— Да в том то и дело, что хотелось бы еще — буркнул в ответ — да система не дает.

— Ну тогда вали на улицу, проверь, как там наш зеленый поживает — ответил паладин, и так громко и сладко зевнул, что даже у меня скулы свело — а мне спать не мешай.

— Вот же паразит такой — размышлял я уже вылезая из палатки — сам сны свои досматривает, а меня из палатки погнал, а палатка моя между прочим, вот сейчас сложу ее и будет паладин на земле обетованной сны свои досматривать.

— Вы не подумайте я не злой, просто с утра всегда просыпается желание кого-нибудь убить. Еще раз сладко зевнув, да так широко, что аж головой замотал, чтобы рот не порвать, и сделал сразу пару приседаний, чтобы совсем дремоту отогнать. Сделав пару приседаний, а за ними и пару наклонов и это вполне помогло отогнать последние остатки сна в сторону.

Покрутив носом из стороны в сторону, не для того, чтобы учуять, засевшего в засаде нашего мелкого, а он знатно так попахивал, надо бы его в речку скинуть, случайно. А для того, чтобы втянуть в себя свежий воздух утреннего леса и еще неизвестно, что сильнее меня взбодрило упражнения или долетевший до меня кисловатый запах пота. Вот уж действительно сильнейшее химическое оружие убивает всякую мелкую, среднюю, а иногда, в особо запущенных случаях и крупную живность.

Когда крутил головой услышал в отдалении журчание источника и направился на звук. Хотелось ополоснуться с утра, особенно после получения той порции бодрящих запахов. А то если, и я так пахнуть буду, то какой из меня тогда тихушник, если меня каждая собака за пару кварталов учует. Зато это подпортит жизнь оборотням с их особо острым нюхом, так и представляю гроза всех оборотней тень-вонючка, скунс-невидимка.

Эх люблю я с умным человеком пообщаться, когда делом занят, размышлял я, устроив себе помывочный и стиральный день. Времени решил не жалеть и устроить себе прям конкретные водные процедуры, благо небольшой водопадик это позволял. Вода была холодной, а потому я фыркал как настоящий еж, правда, как очень большой еж, это помогало проще переносить водные процедуры.

Под конец набрал свежей воды во флягу с котелком и чистой душой и телом направился в сторону нашего лагеря. В лагере уже все проснулись и у костра началась утренняя суета, жрать короче готовили. Тут и я со своим котелок подтянулся вовремя, да и основные запасы харчей были у меня, так что бравые паладины пока только костер развели.

— Господин Шепот, а как вы прошли через охранную сеть? — долетел до меня заинтересованный голос гоблина — я конечно внес вас в список дозволенных, но сеть вообще не как на вас не прореагировала — даже как-то обиженно протянул он.

— Это те странные серые нити, которые окружают наш лагерь и есть сеть? — я действительно видел какую-то хмарь, присмотревшись к которой понял, что это серые нити. Они окружали наш лагерь по периметру и больше напоминали рыболовную сеть, с крупной ячейкой.

— А как вы можете ее видеть — еще больше удивился он — вы же не маг и вообще не должны ее замечать.

— Ну у каждого есть свои секреты — и правда, как задумался я над этим вопросом. Но потом вспомнил, что у моей книги есть способность всевидящее око, которое вкупе с моим восприятием, скорее всего и дало такой эффект. Значит не зря я его все-таки выучил, только терзают меня смутные сомнения, что так же удастся заметить сеть, которую установит настоящий маг.

— А прошел я сквозь нее просто проскользнув между ячейками, больно уж они большие — ответил я на первый вопрос гоблина.

— Но не настолько большие, что бы через них мог пройти взрослый человек — обиженный за свое творение засопел гоблин.

— Малыш не забывай — решил поддержать я его — что мы теперь все слуги Великой Тени, а что такое для тени маленькая дырочка.

— Но, что же тогда делать — растерялся он — какой тогда смысл в моих способностях.

— За это можешь не переживать, таких как я очень мало — заверил я его — если вообще не один такой, а от других она нас успеет предупредить.

— А ну тогда ладно — успокоился он.

— Но не забывай — урезонил я его — раз есть хоть один такой, как я, то обязательно появится и второй, и что бы его остановить нужно много тренироваться и развиваться.

— Я буду стараться — серьезно протянул он — а теперь давайте есть.

— Кто, о чем, а вшивый о бане — протянул паладин, все это время, внимательно прислушивающийся к нашему разговору, но встревать не стал.

— Ладно есть так есть — пожал я плечами — тогда кушать подано садитесь жрать пожалуйста.

Но стоило только к столу подсесть гоблину, как до моего чутко и нежного носа донесся его смрад. Да такой, что меня чуть не вывернуло, а дышать я теперь старался ртом и в другую сторону.

— Нет так не пойдет — взвился я — ты скунс зеленый Василий Островский, а ну брысь купаться иначе к столу не подпущу, воняешь как стадо бешеных нудистов.

— Это у тебя обоняние обострилось — обиделся он — я вчера так же пах и не чего.

— Это у тебя вонючесть обострилась — рыкнул я на него — а ну брысь мыться иначе на голодную пайку тебя посажу.

— Но там ведь вода холодная — сразу заныл и за клацал зубами, будто уже окунулся в холодную воду, гоблин.

— Нечего это заставить твою голову думать и вовремя совершать нужные водные процедуры — я был непреклонен — так, что давай, лапки в кацапки и бегом, одна нога тут другая там, давно бы уже сбегал искупался и не был бы уже голодным.

— Ладно уж — обиженно протянул гоблин и потопал в сторону родника — изверг.

— Строго ты с ним — проговорил с набитым ртом паладин, хорошо, что для мысли-речи набитый рот не помеха.

— А ты чего тут жрешь втихомолку — окрысился я и на него — тебя это тоже качается, консерва на ножках, а ну быстро мыться.

— Ты чего это с утра такой злой — проговорил паладин, после того как смог откашлялся