на дочку и что он говорил там, в автомобиле. В общем, абсолютно всё.

Мои десять минут давным давно закончились, но мужчина меня не перебивает.

— Вы защищаете своего сына, свою семью. И с этой стороны, вы абсолютно правы. Но и Саша прав! Он так же защищал свою семью. Не знаю, как он нашёл меня, но…Он не должен пострадать из — за того, что когда — то ваш сын захотел получить меня, как вещь, а моя мать этому поспособствовала, — очень надеюсь, что мне удалось донести до этого холодного мужчины свою правду.

Егоров молчит слишком долго, словно анализирует услышанное.

— У тебя есть доказательства твоим словам? — тихо спрашивает он.

— Разумеется! Саша нашёл врачей и….

— Уходи.

— Что?

— Иди, Даша, — прогресс. Из Дарьи я превратилась просто в Дашу. Только хочу спросить, про любимого, как мне отвечают на мой невысказанный вопрос.

— Скоро твой жених будет дома.

В принципе, это всё, что я хотела узнать.

— Спасибо, — встаю и направляюсь к двери. Уже на выходе оборачиваюсь. Бывший свёкр явно в шоке. Хочется проявить сочувствие, но решаю, что это лишнее. Мне нужно домой. Там дочка и скоро будет любимый муж. Нет, не муж. Жених. Думаю, и в этом вопросе пора поставить точку.

Егоров Юрий Борисович…

Едва за бывшей невесткой закрывается дверь, сжимаю кулак. Хочу ударить по столу, но вовремя останавливаюсь. Ну Илья…Вот это шоу устроил. Не верить словам девушки нет причин. Тем более, если она готова представить доказательства. О сумасшедшей любви сына к ней, я давно в курсе. Видимо, эти чувства перешли грань ещё очень давно, а я не заметил. Проворонил.

Естественно, и с матерью Дарьи я поговорю и всё проверю, но сейчас, помогу. Отмотать назад, если невестка меня обманула, будет не сложно, но интуиция подсказывает — не придётся. На самом деле, я не собирался серьёзно вредить Александру. Его бы отпустили позже. Потому что я не имею никакого права так поступить с этим мальчиком. Нет, уже не с мальчиком, а мужчиной.

Открываю нижний ящик и достаю фотографию в рамке. Очень старую, но важную для меня. На фото, два молодых парня стоят рядом, улыбаются и понятия не имеют, какое их ждёт будущее.

— Видишь Коля, как странно вышло. Ты не растил сына, но он стал человек, а я был рядом, но мой прекратился в оболтуса, — горько усмехаюсь, смотря на лицо когда — то лучшего друга. Мы познакомились много лет назад в армии. Уже тогда Николай Ларионов был бесстрашным и упрямым. А я….Домашним хлюпиком. Он вступился за меня, когда начали наезжать более старшие ребята, а затем взял под своё крыло. После и вовсе спас мне жизнь. Во время службы, произошла неприятная ситуация. Нас отправили туда, куда не должны были. Не официально. И мы попали в переделку. Я тогда чуть не погиб. Коля принял удар на себя изменив его направление. Он был ранен, но выжил. Останься я на месте, погиб бы.

Я был бесконечно благодарен своему другу, но жизнь в итоге разбросала нас и мы потеряли связь. Я не знал, что он женился, что у него родился сын. Только когда ко мне пришла странная женщина с этой фотографией и требованием, оставить её племянника в покое, я понял, что у меня есть шанс отплатит за его поступок. Это случилось много лет назад, когда мой Илья и Александр сцепили из — за Даши. Тётя парня пришла, как сейчас девушка, и потребовала отпустить Сашу. Я не смог отказать. Разузнал всё. Оказалось, родители Александра погибли. И я хотел помочь ему, не раскрывая своего прошлого и связи с его отцом. Конечно, Сашку тогда отпустили, своему сыну я строго настрого запретил связываться с Ларионовым. Но этого было мало. Ведь по сути, всем, что у меня было, я обязан был отцу Саши.

В нужный момент свёл с правильными людьми, как бы случайно. Они могли помочь ему по жизни. У парня были амбиции и он правильно воспользовался предоставленным мною шансом.

Когда Илья и Даша заявили о свадьбе, я не стал влезать, несмотря на моё отношение к Александру. Решил, что это уже слишком. И вот опять, я должен помочь. Не остаться в стороне, а вмешаться и вытащить сына когда — то лучшего друга. В конце концов, это исправление и собственных ошибок. Всё, что происходит сейчас с Ильей, все его действия, результат моего воспитания.

Вздохнув, делаю несколько звонков.

— Вот и всё, Коля. Теперь твой сын сможет быть счастливым, — знаю, что говорю сам с собой и друг меня не услышит. Это теперь просто образ, застывший на фото и в моей памяти. Но с души будто камень свалился. Свой долг я заплатил. Моя совесть перед Ларионовым старшим чиста.

Глава 35

Дарья…

— А я всегда говорила тебе, что он больной ублюдок! — возмущённо восклицает Наташа.

— Тихо, а то Лера услышит, — шикаю на подругу, — Да, ты была права. Но я и так знала, что он не моя половинка. Но такое…Даже мне в голову не приходила.

— Ты уверена, что Егоров старший сдержит своё слово?

— Да, — отвечаю твёрдо, — Знаешь, мне кажется он мне поверил и у него у самого глаза на сына открылись. Мне даже жаль его.

— Чего??? — вытаращив глаза, уставилась на меня Наталья, — Жаль? Да это же он такого кретина вырастил!

— За ошибки детей всегда несут ответственность родители, — соглашаюсь, — Но кто знает, какими буду наши дети?

Мне и правда жаль бывшего свекра. Он выглядел таким поникшим, когда я уходила. Будто постарел лет на десять.

— Ты слишком добрая, — укоризненно качает головой, — И мягкая.

— Говоришь так, как будто это плохо, — смеюсь и тут же морщусь.

— Что такое? Плохо? — заметив мою реакцию, Наташа подаётся вперёд.

— Нормально. Рёбра ушиблены, немного болят.

После откровенного разговора я поехала сразу домой. Наверное, нужно было поступить иначе, но я доверилась другу своего отца. А мне самой нужно было увидеть дочь и прилечь. Наташа естественно засыпала меня вопросами, на которые тоже пришлось отвечать. Оказывается, Саша хотел устроить мне сюрприз. Романтический ужин, плавно перетекающий в ночь. Конечно, теперь придётся немного сдвинуть планы, но этот его порыв окончательно развеял все мои сомнения, относительно своих дальнейших действий.

— Между прочим, тебе очень повезло, ведь….

Договорить она не успевает. Мы слышим, как открывается, а затем хлопает дверь, и уже через секунду вижу любимого.

— Саша! — ахаю. Глаза наполняются слезами, при виде мужчины.

— Милая, — бросается ко мне, — Как ты? Цела?