вот такая стратегия завоевания мужчины… — с подозрением протянул он.

— Моя стратегия не портить мужчине жизнь… — призналась я. — Не трепать нервы и быть лапочкой…

— Да, ладно⁈ — рассмеялся Сандро. — И где ты прячешь эту лапочку⁈ Я хочу на нее посмотреть!

Делая вид, что меня нет, он громко воскликнул:

— Вики! Булочка моя, где ты? — протяжно позвал он, не переставая смеяться. — Лапочка, выходи, не стесняйся, я хочу с тобой познакомиться!

— Сандро… — рассмеялась я. — Ну, ты же не серьезно…

— Тихо, ведьмочка… Не спугни мою лапочку… — шикнул он на меня.

Прижав мою голову к своей груди, некоторое время Сандро напряженно вслушивался в тишину, как вдруг раздался громкий стук во входную дверь.

— Надо же… А ты и правда ведьма… — с недобрым предчувствием пробормотал он. — Давай посмотрим, какая лапочка к нам пришла…

Накинув на меня одеяло, Сандро быстро натянул домашние брюки и пошел открывать дверь.

— А нет, это не лапочка… Хотя… Фабио, можно ли тебя назвать в семь утра лапочкой? — насмешливо произнес Сандро.

— Ага… Очень смешно… — мрачно начал сицилиец знакомым низким голосом. — Бонджорно, синьор Сандро.

Дальше разговор шел на итальянском и слегка выглянув из-под одеяла, я с удивлением заметила, как в квартиру внесли несколько чехлов с одеждой, обувью и тому подобным.

— Дедушка нас уже отпустил? — удивилась я.

— Не знаю… Но я еду на встречу, — ошарашенно произнес Сандро. — Если успею, пока все не закрыли ко всем чертям…

Только по тому, как Сандро резко расстегнул чехол с рубашкой было понятно, что дело, мягко говоря, дрянь. Почти черные глаза горели недобрым огнем и громко хлопнув дверью ванной, люцифер быстро начал собираться.

— Черт… — со злостью ударила я по кровати.

И лишь бы не психовать еще больше из-за раздирающих на части противоположных желаний, например, задавать неуместные вопросы, я на автомате пошла приводить мысли в порядок или, проще говоря, готовить. Не захочет есть — выброшу, однако сам процесс меня успокаивает лучше всего на свете.

Руки сами по себе готовили какой-то завтрак, пока эмоции разрывали на части меня внутри. Я и не заметила, как появилась на столе старая и потертая скатерть, тарелки, приборы и прочее.

Сандро мрачный и напряженный молча собирался, а я чтобы не попадаться ему на глаза в совершенно непонятной мне ситуации, поспешно скрылась в душе. Готовая грызть ногти из-за того, что обидела его предложением сделать вид, что ничего не было после того, как он меня спас, и того, что у меня душа болит от мыслей о том, что из-за меня у него одни неприятности.

Он мне нравится, очень сильно нравится, но он ведь не самый обычный мужчина и даже маленькая ссора может вызвать катастрофу для нас обоих. Уже сейчас список внушительнее некуда.

Ссора с дедушкой. Интерпол. А теперь еще и закрытие «Густо дела Вита». Он же об этом говорил?

Для Сандро «Густо дела Вита» так много значит. Он всю душу вложил в открытие отеля, где даже самый пресыщенный жизнью человек, почувствует «вкус жизни».

Только когда хлопнула входная дверь, я с горечью осознала, что так погрузилась в свои душевные терзания, что не подбодрила и даже не попрощалась с Сандро.

— Ну, что за идиотка… — ругалась я на саму себя, наспех вытирая волосы.

Я уже собиралась выглянуть за дверь и хотя бы вслед крикнуть «удачи», но открыв дверь ванной, увидела люцифера лично.

В темно синем костюме и белоснежной рубашке, он застегивал дорогие часы на руке и выглядел настолько притягательно, что я с трудом прогнала из головы все пошлые мысли. Хотя, судя по тому, как лукаво он улыбался, рассматривая меня, при виде голой женщины у него настроение тоже стало получше.

— Скажешь мне что-нибудь до того, как я уйду? — недвусмысленно шевельнул он бровью.

— Добейся, чтобы все было, по-твоему, — внезапно для себя решительно сказала я. — Или преврати их жизнь в ад.

Несколько секунд он смотрел мне в глаза, а после просиял своей самой коварной улыбкой люцифера.

— Да, я выбрал подходящий рисунок…

Сандро протянул мне большой пакет и, стоило мне увидеть принт на розовой толстовке, как я расплылась в самой довольной улыбке на свете.

Боевая кошечка с двумя пистолетами в лапках и гранатами на поясе, целилась в каждого с весьма хищной улыбкой.

— Нравится? — несколько напряженно произнес он.

— Очень, — с предвкушением, как надену спортивный костюмчик, произнесла я и громко поцеловала его в щеку. — Спасибо, Сандро, я давно хотела что-то подобное.

Поцеловав меня на прощание, Сандро тепло улыбнулся.

— Тогда увидимся позже.

— Нет, здесь точно есть какой-то подвох… — озадаченно думала я, выходя из салона красоты.

На синем небе не было ни облачка, а я решительно шла по улицам Парижа в розовом костюмчике от Сандро, словно боевая кошка на моем принте, и раз за разом прокручивала в голове последние два дня.

Стоило ему уйти, как я испытала самый настоящий шок.

Я ему сказала, что мы можем сделать вид, что ничего не было… А пока я была в душе, Сандро сам помыл посуду, сам заправил постель, приготовил мне капучино и оставил записку.

Невольно я в сотый раз перечитала содержание записки, которую Сандро мне оставил в белом конверте. Уже без труда разбирая очень корявый почерк, я читала:

'Виктория, спасибо за вкусный завтрак и что не задавала мне вопросов. День будет непростым, и я могу приехать, мягко говоря, не в настроении. Я не знаю, что тебе нравится, но прошу, порадуй себя чем-нибудь сегодня. Мне будет приятно увидеть твою улыбку вечером.

Пароль от карты 3317. Наличные для чаевых.

PS: захочешь уехать — напиши мне смс и скажи Фабио, чтобы он отвез тебя куда нужно. Безопасно и без происшествий.'

Резко развернувшись, я в сотый раз показала носатому сицилийцу черно-золотую карточку.

— Фабио, это точно не пропуск ад?

— Скорее в рай… — завистливо вздохнул Фабио, поправив черный костюм.

— Нет, давай еще раз и честно… Сколько я могу потратить, используя эту карту?

Не выдержав ежеминутного прессинга за последний час, сицилиец почти взвыл:

— Этой карточкой пользуется только синьор Сандро. Думаю, именно вы, можете тратить сколько захотите!

— Это сколько же денег я могу потратить, если две с половиной тысячи евро — это чаевые⁈ — шепотом закричала я, сжимая дрожащей рукой карточку.

— Ну, тысяч пятьдесят на ней точно есть…

— Сколько⁈ — не верила я.

Приняв мой шок за то, что я оскорбилась такой маленькой суммой, он тут же добавил более уверенно.

— Хотя скорее тысяч триста