– Негодяй! – вскричала она. – Посмотри, что ты наделал!

– Прихватил тебя с собой, – не без удовольствия произнес голем. – Уж теперь-то ты точно не получишь тело Рапунцель.

Ведьма огляделась по сторонам:

– Посмотрим. Мозговитый Коралл иногда отпускает своих пленников, если им есть что предложить взамен.

– Мозговитый Коралл?

– Разве ты не распознал Петлю, голем? Это один из входов в царство Коралла. Никто не возвращался отсюда, ведь Коралл удерживает свои приобретения и освобождает кого-нибудь, лишь если ему вздумается.

Гранди вспомнил, как давным-давно он вместе с Бинком, кентавром Честером, солдатом Кромби и добрым волшебником Хамфри посетил нижний мир Ксанфа. Тогда ему довелось пройти сквозь страшные испытания и повстречаться с самим Иксанаэнным – демоном, источником всей магии Ксанфа.

Гранди знал, что резиденция Коралла расположена под черным озером, воды которого затягивают все живое и сохраняют бесконечно долго в промежуточном между жизнью и смертью состоянии. Здесь же воды не было. Голем с эльфом стояли в просторной сухой пещере, дальняя стена которой походила на… Гранди поежился.

– Может, Мозговитый Коралл отпустит меня, если я предложу ему тебя? – размышляла между тем вслух ведьма. – Или еще лучше, отдам ему тело принца, вселюсь в твое и вернусь за Рапунцель. Вот будет здорово! Думая, будто я – это ты, она сделает для меня все что угодно. Потом я…

– Это не резиденция Коралла, – перебил ведьму Гранди.

– Не мели чушь, я узнала Петлю. Мне, конечно, прежде не доводилось здесь бывать, но я не первый век живу в Ксанфе и про Мозговитый Коралл знаю все, что положено.

– Может, когда-то Петля и вела к Кораллу, – сказал Гранди, – но она дала сбой. Это… – Он поймал себя на мысли, что не может произнести страшные слова.

– Думаешь, тебе удастся пустой болтовней заморочить мне голову? – фыркнула ведьма и схватила Гранди за воротник.

Голем рванулся в сторону и высвободился.

– Хоть ты и в теле принца, но мы теперь не возле вяза, – пояснил он. – Так что силенки у тебя не те. Кроме того…

– Я все равно с тобой разделаюсь! – завопила ведьма и бросилась к нему.

Гранди увернулся. Ведьма пролетела мимо и внезапно замерла. Тонко очерченный эльфийский рот раскрылся, глаза изумленно вытаращились. Затем инерция движения пронесла ведьму на шаг вперед, и она вновь ожила:

– Что.., что это было?

– Ты попала в поток сознания, – ответил Гранди.

– Куда?

– Тыщу лет прожила, а как была невеждой, так и осталась. Да будет тебе известно, что сознание формирует невидимые потоки. Это даже в Обыкновении знают.

– Но там что-то невероятное. Я был.., была… было…

– Вот-вот. Сунься-ка туда еще разок, небось тогда приобретешь настоящий опыт.

– Но…

– Это не озеро Мозговитого Коралла, – заявил Гранди, – а пещера самого Иксанаэнного. И если мы его разбудим…

– Не может быть. – Ведьма снова шагнула к голему:

– Ты говоришь это только для того, чтобы выбраться отсюда…

– На твоем месте я бы поменьше двигался, не то…

Предупреждение запоздало. Ведьма снова вступила в поток сознания и замерла. Отпрянув от нее, голем угодил туда же.

…он был распластан на жертвенном камне.

Некая сущность, именуемая Сириусом, – непостижимый аспект другого, более обширного разума, – жаждала кровавого жертвоприношения…

Когда Гранди выпал из потока сознания, его била дрожь. Ему вовсе не улыбалось быть принесенным в жертву.

Спустя миг очнулась и ведьма.

– Невообразимо! – сплюнула она. – Я должна выбраться отсюда.

– Не дергайся! – крикнул Гранди и опять опоздал. Ведьма бросилась вперед, запнулась в очередном потоке сознания, по инерции пролетела сквозь него и неуклюже ударилась о стену пещеры. – Похоже, мы влипли, – пробормотал Гранди.

Каменная стена имела форму гротескного лика, и эльфийское тело шмякнулось прямо в огромный нос.

Нос поморщился. Каменное веко поднялось.

Демон пробуждался. Лицо ожило, и по пещере пробежала дрожь. Ведьма замерла в ужасе и изумлении. Она прожила тысячи лет, но никогда прежде не встречалась с этим существом. Гранди же с ним встречался, а потому знал, что, как бы скверно ни складывались обстоятельства несколько мгновений назад, сейчас все стало неизмеримо хуже. Каменные губы разверзлись.

– Кто посмел меня потревожить? – прозвучал леденящий кровь голос.

Ведьма молчала, и отвечать пришлось Гранди.

– Это.., несчастный случай, – пролепетал он.

– Действительно несчастный. Ибо случай, мешающий моему отдыху, подлежит устранению.

Таких случаев не должно быть.

Именно этого голем и опасался. Иксанаэнному было наплевать на обычных существ, он лишь хотел, чтобы они держались от него подальше.

Предполагалось, что магический щит надежно оберегает его прибежище от вторжения, но видимо, через Петлю шел обходной путь. Теперь демон, источник всей магии этой земли, был раздосадован. А с досады он способен прихлопнуть Гранди, ведьму, а возможно, и весь Ксанф – как человек раздавил бы надоедливую муху.

Возражать демону казалось немыслимым. Но Гранди знал, что терять все равно нечего, а потому вступил в спор.

– Ты никогда не поступил бы так, будь у тебя хоть малейшее представление о настоящих проблемах настоящих живых существ! – выкрикнул голем.

Мысль, что он может о чем-то не иметь представления, показалась демону столь нелепой и забавной, что Иксанаэнный снизошел до ответа:

– Кто дерзнул спорить со мной?

Гранди уже понесло, и он забыл об опасности.

– Ты всемогущ! – выпалил голем в лицо демону. – У тебя нет никаких проблем, а потому тебе нет дела до наших. Но случись тебе побывать на моем месте, хоть на минутку, ты изменил бы мнение!

Демон призадумался.

– Это что, пари? – осведомился он уже не столь сурово.

– Называй как хочешь! Ты ничего не знаешь о реальной жизни.

– Ну-ну…

В следующее мгновение сознание Гранди проникло в разум и тело демона. Его мысленный взор без труда пронзал толщу камня и прозревал сущность мироздания. Голем ощутил себя демоном, и этот демон пребывал не в лучшем расположении духа. На протяжении многих десятилетий он неуклонно терял свою значимость и не видел способа переломить эту тенденцию. В физическом смысле он оставался всемогущим, но в социальном аспекте все обстояло сложнее. Прочие демоны Системы обретали все большее уважение в ущерб его статусу. Ничем непримечательная демонесса Земли, которую прежде и не называли иначе, как Землянкой или Земляникой, теперь считалась весьма цивилизованной особой.