Летом 2004-го я взялся за работу над очередным своим сольным альбомом. Сначала мы попробовали вокалиста по имени Йорн Ланде (Jorn Lande) из германской команды Masterplan. Это был отличный парень с превосходным голосом, звучавшим очень похоже на Ронни Джеймса Дио. Но потом оказалось, что Гленн Хьюз свободен и может снова записаться со мной. Гленн - очень талантлив, с ним хорошо работается, мы прекрасно ладим друг с другом, поэтому идея новой попытки создать совместный альбом показалась нам вполне стоящей.

Мы отправились в репетиционную в Бирмингеме, чтобы поработать над песнями будущего "Fused". В первый день, когда мы собрались, у нас была встреча с Майком Эксетером (Mike Exeter), инженером моей домашней студии. Майк предложил: "Гленн, чашечку кофе?"

"Да, с удовольствием."

Поить Гленна кофе оказалось фатальной ошибкой, потому что, как только он его выпил, тут же перевозбудился. Бац! Будто вынюхал три дорожки кокса разом. Мы на стенки лезли от его гиперактивности.

"Ну, Тон, ладушки. Тон, поехали, Тон!"

Он не мог усидеть и пяти секунд.

Я сказал: "Гленн!"

Он ёрзал и продолжал болтать: "Ага, ну, прости, я не пью кофе! И мне... мне и вправду не стоило его пить!"

Он не затыкался. Вошёл Майк и подытожил: "Этому кофе больше не наливать!"

Всё было так же, как во время сессий в DEP. Я поиграл Гленну риффы. Он - человек того сорта, что будет петь под всё, чтобы ты ему не играл.

"О, это мне нравится. И это нравится. И это!"

"Так и над чем бы ты хотел поработать?"

Мы выбирали один из риффов и строили от него песню.

"Fused" был опубликован в июле 2005-го года компанией Sanctuary Records. Мы съездили в промо-тур, чтобы представить альбом, много материала прозвучало в радио-эфире, но в концертное турне в поддержку пластинки мы так и не отправились, так как я отбыл на Ozzfest с Black Sabbath. Было приятно получить хорошие отзывы критиков и аудитории. После того, как почти всю карьеру тебя поливают ужасными обзорами и негативными статьями, это уже не имело для меня такого огромного значения, но было приятно узнать, что так много людей высоко оценило нашу музыку.

Мы были близки к этому раз восемь, наверное, и 13 марта 2006-го года нас наконец ввели в американский Зал Славы Рок-н-Ролла. А за пару месяцев до этого нас ввели и в британский Музыкальный Зал Славы.

Если уж пошёл дождь, то льёт как из ведра.

В британский Зал мы попали в ноябре 2005-го а Александрийском Дворце на севере Лондона. На церемонии мы сыграли "Paranoid", и всё прошло замечательно. Представил нас Брайан Мэй. По этому поводу были небольшие прения, так как Шарон хотела, чтобы это сделал Ангус Янг из AC/DC. А я настаивал, чтобы это был Брайан. Затем она захотела, чтобы они сделали это вместе, но Брайана эта идея не прельщала. Я рад, что он не стал сильно упираться. Так как он отказывался выступать, мне пришлось позвонить ему и попросить: "Пожалуйста. Ради меня."

Он приехал и произнёс прекрасную речь, просто превосходную. Я очень горд за него.

Там играл и Оззи со своей группой, несколько слов в этой связи сказал Ангус Янг. Ну, первыми несколькими его словами были: "Привет, меня слышно? Слышно меня?" Наверное, он так же хорош говорить на этих чёртовых мероприятиях, как и я.

Ближе к концу 2006-го года меня пригласили на халтурку с Землянами, русской командой, игравшей в Кремле. У них была годовщина, и они намеревались сыграть "Heaven And Hell" и "Paranoid". Я ответил: "Я согласен только на "Paranoid"."

Я просто хотел сделать всё по-быстрому, так как не был в курсе, кто они, чёрт возьми, такие, но коллектив достаточно известен в России, к тому же мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Вернее, когда они сделали первоначальное предложение, я попросил Ралфа: "Я не очень-то хочу этим заниматься. Возьми, удвой сумму."

Они согласились, и я сказал: "Ладно."

И я туда полетел. Там же были Тони Мартин и Гленн Хьюз, а также Рик Уэйкмэн со своим сыном, Адамом, и Бони Тайлер (Bonnie Tyler). В тот вечер, когда я прибыл, промоутер повёл меня перекусить, и количество выпитого оказалось смертельным. Всё происходило в таком ключе: выпей стопку того и стопку этого, наливай да пей за следующий тост по поводу чего бы там ни было. Уже после нескольких шотов я подумал: грёбанное пекло, если я в таких занятиях проведу пару дней, то не выживу. Я упился в полный хлам. И сказал: "Мне пора в койку. Завтра я играть должен! Я пошёл."

А они мне: "Ты нас обижаешь, знаешь ли!"

Ну, приехали, вот дерьмо. Я обычно вообще не пью шотами.

"Не, не. Ещё по одной!"

И я выпил. И назавтра я себя чувствовал не так сногсшибательно.

Перед шоу я сидел в своей гримёрке, и тут раздался стук, влетела целая армия народу. Около двадцати человек, куча фотографов, операторов, телохранителей - абсолютное безумие. Кто-то прицепил мне медаль и произнёс: "Это за мир."

Он потряс мою руку перед камерами свалил.

Шшшш-уух - и они исчезли так же быстро, как появились.

На этом всё.

И что это было?

Я так и не узнал, кто это был. Насколько я понял, Путин собственной персоной.

А потом был концерт. Там присутствовали только очень не бедные люди, по всей видимости все связанные с правительственными структурами, и все при полном параде. Это был маленький театр, может мест на двести, прямо в Кремле. Играть на подобном мероприятии - дело донельзя странное.

С Тони Мартином я встретился впервые со времён турне в поддержку "Forbidden", с 1995-го года. Он вышел и спел "Headless Cross". Хорошо, что мы увиделись с ним, сначала на концерте, а позже ещё в ресторане.

С рестораном вышла другая история. Он был закрыт для обычных посетителей, так что получилась закрытая территория для народа, связанного с шоу. Мы пошли туда пообедать, я, мой гитарный техник, помощник и один из сотрудников офиса промоутера. Если не считать нас, место было абсолютно пустым. Я попросил винное меню и выбрал дорогое вино. Мне принесли бутылку, налили, я сделал глоток и сказал: "Это вино прокисло."

Подошёл менеджер по залу и спросил: "Что не так с вином?"

"Прокисшее оно."

Я глянул ему в лицо, он был настолько разъярён!

"Оно не прокисло. Они не могло прокиснуть!"

Но таким оно и было. Возможно там нечасто попадаются люди, готовые отвалить такие деньги за бутылку вина. Принесли другую.

Оно тоже оказалось прокисшим.