— Ну, вы смотрите, любуйтесь моей Пустотой. А у меня ещё ритуальный круг не завершён. Приду попозже.

И растворился, словно никогда его и не было.

Драуг мельком глянул под ноги, охваченные жаром пламени. Потом на Яшраха, который побледнел, но держался. Чародей махнул рукой, указывая на путь, которым они пришли.

— Пустота! — донесся его крик. — Моих сил надолго не хватит, бежим!

И хоть это Фьялбъёрну совершенно не нравилось, но что поделать! Трижды прокляв Янсрунда, Пустоту, недоумка Вессе и игры богов, он помчался за Яшрахом. Южанин, несмотря на свои длинные одежды, делал ноги так быстро, что можно было восхититься. И поторопиться следом.

Впрочем, в узкий проход между скалами они влетели почти одновременно. И, не сбавляя скорости, помчались дальше.

— Поднимаемся, — шумно дыша, бросил Яшрах и указал на кривую дорожку, вьющуюся по скале. — Ввысь… — рваный выдох, — эта зараза… не ползёт.

Фьялбъёрн полез за другом. И сам заметил, что полотно тьмы разлилось только по пологому берегу и водному простору. Зубья скал как торчали, так и торчат. Да и щупальце спряталось. Ну и видок. Драуга мысленно передёрнуло. Вроде бы ничего такого, а смотришь — и кажется, что нет тебя на этом свете. Просто… исчезаешь.

— Почему оно нас не преследует? — спросил он.

Яшрах тем временем проворно карабкался по каменным выступам вверх. Слишком сосредоточенный и мрачный, явно не в восторге от происходящего. Вместо ответа он только махнул в сторону пологой вершины, спрятанной под склоном другой скалы. Удобное место — можно и на воду смотреть, и самим спрятаться. Некоторое время прошло в тишине. Но едва выбрались, Фьялбъёрн повторил вопрос. Собственные раздумья у него были, но казались не слишком убедительными. Почему Вессе не кинулся за ними? Обленился? Посчитал не угрозой, а так… мелкой неприятностью? Либо сам совсем плох и поэтому сбежал, не рискнув тягаться?

С высоты открывался вид на Маргюгрову пучину, точнее, на её малую часть. Круг из зубьев скал скрывал непроницаемый туман. Фьялбъёрн выругался. Как предусмотрительно. Он присмотрелся и понял, что этот самый туман жутко похож на тот, из которого состояло щупальце пустоты.

По телу пробежала дрожь. И пришлось признаться себе, что тут на самом деле… страшно. Страшно даже ему — мертвому ярлу, командиру живых мертвецов.

Яшрах стоял, опираясь спиной на холодный голый камень, и мрачно смотрел туда же, куда и Фьялбъёрн.

— Он чего-то боится, — наконец-то подал он голос. — И боится сильно. Мои огненные чары ему не понравились. Сумел нас только напугать и сам трусливо спрятался. Хотя у меня стояла обыкновенная защита. Пока она колебалась и меркла, я пытался дотянуться до спрятанного за скалами в воде.

Фьялбъёрн оторопело посмотрел на него. На миг ему показалось, что послышалось. Потом он нехорошо прищурился и уточнил медовым голосом:

— То есть, когда ты сказал про силы, то имел в виду, что тяжко мериться ими с самой Пустотой?

Яшрах не изменился в лице, продолжая сверлить взглядом «обиталище пустоты». Он явно слышал, о чем его спрашивают, но отвечать не спешил.

— Знаешь, когда-то у нас появился черный искусник, — медленно сказал он. — Пришёл однажды из пустыни, замотанный в дорогие сандарканские ткани, спустил с руки скорпиона-вестника и исчез. Потом его видели в другом городе… и дальше. Пока не обошёл весь пустынный край.

Фьялбъёрн слушал молча, чуть хмурясь, но не перебивая. Знал, что уж коль Яшрах завёл долгий разговор, то это не просто так.

— …а потом пришли его слуги, — продолжил южанин. — У них черная кожа и металлические глаза. Над ними бессильны чары жизни и смерти, но каждый год они уводят в рабство людей, которых больше никто и никогда не видит.

В тёмных глазах Яшраха ничего не отражалось. Будто смотрел не на тёмную гладь, а куда-то вглубь себя. И с каждым словом, становившимся всё тише и тише, было не по себе.

— Всегда есть то, что заберёт и жизнь, и смерть, Фьялбъёрн, — произнес Яшрах. — И ни та, ни другая не смогут ему воспротивиться…

Драуг молча сжал спрятанный в одежде амулет, не смея перебивать южанина. Нужно связаться с командой. Сами они тут долго будут блуждать. А так хоть какая надежда, что всё решится быстрее. Яшрах размеренно продолжал:

— Я ищу его давно. Очень давно. То, что можно подчинить, взять с собой, обратить себе на пользу и уничтожить нашего врага. Пустоту, великое Ничто.

— Подчинить? — хрипло переспросил Фьялбъёрн. — Ты хочешь подчинить Пустоту? Не в боги ли ты метишь, мой друг?

Яшрах бросил на него взгляд, и бледные губы растянулись в жуткой улыбке.

Чайки кричали громко. Возмущались, глядя на браво идущий по волнам корабль и моряков, которые даже не думали что-то бросить на прокорм пернатым бандитам. Кружили над палубой, садились на мачту.

Но собравшаяся на носу команда не обращала на них внимания. Взоры всех были обращены к стройной валкаре, закованной в серебряную кольчугу. Серые глаза Астрид метали молнии, а копье в руке того и гляди могло полететь в чью-то голову. После того, как корабль всласть побросало у берегов Островов-Призраков рукой Гунфридра, «Гордый линорм» швырнули аж в Маргюгрову пучину, чтобы забрать Фьялбъёрна и Яшраха. А сейчас волны на огромной скорости несли его к Морскому народу.

— Гунфридр гневается на тебя, Фьялбъёрн Драуг, — громко и грозно сказала Астрид. — Владыка недоволен, что службу ему ты променял на смертную девицу. Вот станешь сам себе хозяином — тогда и будешь решать, что делать. А сейчас — повинуйся. Ты же и моими посланиями пренебрег, и волей своего повелителя. Неужто забыл, зачем тебя направляли к дроттену Бо? Все дела оставил ради прекрасных глаз и гибкого тела, да?

Фьялбъёрн стоял, словно скала. Только ветер рвал полы плаща и седые волосы. Ни единый мускул на лице не дрогнул. Астрид пылала негодованием, казалось, вокруг неё разливался золотистый ореол, полный ослепительного пламени.

— Как ты мог, ярл? Как ты мог?

Команда молчала. И пусть им не нравилось, что вестница ветра и моря бросает в лицо их ярлу злые слова, перечить ей никто не осмелился. Кто хоть раз попадал под горячую руку богов, знал — каково это. Но в то же время Фьялбъёрн был уверен, что на «Линорме» его никто и не думал осуждать. Йанта здесь всем пришлась по нраву. Если поначалу её достали, как улов бескрайнего моря, то потом, увидев колдовскую силу и почувствовав искренний веселый нрав, приняли как свою. И оставлять на забаву Повелителю Холода не собирались. Ишь, чего удумал, чужих ворожей в плену держать!

Но Астрид, которой, кажется, и самой досталось от Морского Владыки с лихвой, сейчас было не до трезвого понимания чужих бед. Валкара горела праведным гневом и готова была излить его на любого, кто ей что-то возразит.

— Как ты мог вообще не обратить никакого внимания на мои слова? Как только Пустота не сожрала тебя, ярл! И правильно бы сделала, между прочим. Ведь ключ к спасению находится у Морского народа. Почему же ты так поступил?