Я чувствовала себя сиделкой, в какой роли, собственно, и выступала. День выдался долгим, за окнами скоро стемнеет. Это тревожило меня. Судя по всему, у Сони есть знакомые стригои; что, если они заглянут сюда? Она не была среди них изгоем, иначе откуда бы Донован знал о ней? Я должна быть особенно бдительна, а ведь усталость сказывалась и на мне. Братья уже спали. Сидни, видимо следуя своему человеческому расписанию, нашла одеяло, подушку и устроила что-то вроде постели на полу.

А я? Сейчас я застряла где-то между человеческим и вампирским графиком жизни; Дмитрий, по-моему, тоже. На самом деле мы жили по расписанию «делай, что должно», в котором долгому сну места не было.

Внезапно по связи до меня докатилась волна возбуждения и изумления. Эти чувства не указывали ни на какую опасность, но любопытство подтолкнуло меня проверить, как там Лисса. Я знаю — даже в те моменты, когда я проникаю в ее сознание, мое тело остается настороже. Почему бы не посмотреть, как Лисса завершила испытание?

Конечно же, прекрасно. Она ехала назад, ко двору, усталая, но довольная собой. И не одна она. Все ее спутники, похоже, ощущали то же самое… все, за исключением Эйвы Дроздовой. Она единственная не выдержала и воспользовалась телефоном, чтобы попросить о помощи. Лиссу это удивило. После утреннего нытья Маркуса Лазара казалось более вероятным, что именно он сдастся. Но нет, этот хоть и немолодой человек справился; следовательно, он будет участвовать и в дальнейших испытаниях. Эйва старалась не встречаться ни с кем взглядом, с унылым видом уставившись в окно. Место в Совете оставалось за ней, но королевой ей однозначно не быть.

Лисса сочувствовала ей, но не очень. Испытания для того и предназначены — чтобы отобрать лучших. Кроме того, у Лиссы были и свои проблемы. Бодрствование в светлое время дня нарушало нормальный вампирский режим, и сейчас ей больше всего хотелось вернуться, уйти в свою комнату и несколько часов спокойно поспать.

Вместо этого по возвращении она обнаружила, что их ожидает целая толпа.

Парковка находилась на окраине двора, поэтому Лисса была поражена, увидев, что все пространство заполнено взволнованными мороями. Между ними, словно призраки, сновали стражи — прямо как во время выдвижения кандидатов, — по возможности поддерживая порядок. Пока фургоны пробивались к гаражам, толпа продолжала расти, люди заглядывали в окна, стараясь разглядеть кандидатов.

Лисса с ужасом смотрела на толпу, опасаясь вылезать из машины. Ариана успокаивающе улыбнулась ей.

— Это нормально. Их интересует одно — кто выбыл, а кто нет. А вот кто больше всех сгорает от любопытства.

Она кивком указала в сторону переднего фургона, и через ветровое стекло Лисса разглядела шесть других кандидатов. Поскольку испытание в лесу было подготовлено только для шести человек, группу разделили пополам. Остальные кандидаты пройдут проверку завтра.

Лисса привыкла к тому, что королевские морои соблюдают порядок и правила приличия, и такое их возбуждение удивило ее. Конечно, в толпе были и прибывшие ко двору простые морои. Все толкались, заглядывали через головы друг друга в попытке выяснить результаты, выкрикивали имена некоторых кандидатов. Мне даже показалось странным, что это не сопровождается песнями и размахиванием флагов.

Лиссу и ее спутников, вышедших из фургона, встретили приветственными криками, быстро прокатившимися по всей толпе. Почти сразу стало ясно, кто выдержал испытание, а кто нет. Толпа еще больше наэлектризовалась. Лисса застыла на месте, растерянно оглядываясь по сторонам. Одно дело — деловито обсуждать с друзьями преимущества ее выдвижения, и совсем другое — внезапно почувствовать на себе, что на самом деле означают выборы.

Она была сосредоточена на нескольких вещах: моя безопасность, поиски убийцы, прохождение испытаний. Сейчас, глядя на толпу, она осознала, что выборы значительнее ее, значительнее всего, что она могла себе представить. Для собравшихся здесь это была не шутка и не жульничество, чтобы использовать брешь в законе и оттянуть время. На кону буквально стояла их жизнь. Морои и дампиры, живущие в других странах, подчинялись законам этих стран, но одновременно подчинялись здешнему правительству, чья власть распространялась далеко за пределами двора, по всему миру, на всех мороев и дампиров, считающих себя членами нашего сообщества. Да, монарха выбирали мы, но потом наше будущее формировал именно он.

В конце концов стражи позволили членам королевских семей пробиться сквозь толпу и забрать своих кандидатов. У Лиссы никого не было. Джанин и Эдди, вопреки тому, что заявляли раньше, не могли проводить с ней сутки напролет все семь дней в неделю; и семьи у нее не было. Она медленно шла сквозь хаос, ошеломленная этим моментом осознавания. В душе ее сражались противоречивые эмоции. Она обманывала всех, но только сейчас ощутила, что это низко; возникло желание немедленно пойти и снять свою кандидатуру. В то же время внезапно ей захотелось быть достойной этих выборов, захотелось идти с гордо поднятой головой, успешно выдержать испытания, пусть даже она участвует в них по своим, скрытым мотивам.

Наконец сильная рука легла ей на плечо. Кристиан.

— Давай выбираться отсюда. — Он потянул ее за собой, проталкиваясь сквозь толпу. — Эй, не хотите немного помочь принцессе?

Последние слова были обращены к стоящим неподалеку стражам.

Впервые на моих глазах он повел себя как королевский морой, опирающийся на власть, данную ему по праву рождения. Для меня он был ехидным, циничным Кристианом. По правилам же моройского сообщества и поскольку ему уже исполнилось восемнадцать, формально его можно было рассматривать как лорда Озера. Я совсем забыла об этом; но стражи — нет. Они ринулись к Лиссе, помогая Кристиану пробираться сквозь толпу. Лица вокруг нее слились в неясное пятно, шум — в глухой рев. И все же иногда что-то доходило до сознания. Люди выкрикивали ее имя, говорили о возвращении дракона, который был символом семьи Драгомир.

«Все это на самом деле, — билось у нее в голове. — Это реальность».

Стражи успешно вывели Лиссу из толпы и, убедившись, что ей ничто не угрожает, оставили ее на пути к дому, где она жила. Она любезно поблагодарила их за помощь. Наконец они с Кристианом оказались в ее комнате, и она рухнула на постель, все еще не придя в себя окончательно.

— О господи! Просто безумие какое-то.

Кристиан улыбнулся.

— Что именно? То, как вас встречали? Или само испытание? Не совсем понимаю, о чем ты.

Лисса оглядела себя. По дороге домой ей дали бумажные полотенца, но одежда все еще оставалась влажной и мятой. Туфли и джинсы были в грязи, а на что похожи волосы, даже думать не хотелось.

— Да, мы… — Слова застряли у нее в горле — и не потому, что она внезапно раздумала произносить их. — Не могу рассказать. Заклинание не позволяет.

— Какое заклинание? — спросил он.

Лисса закатала рукав, приподняла повязку и продемонстрировала ему крошечную татуировку в виде точки.