— Я тоже слышал, но не в подробностях, — сказал Мафей. — Шеллар, расскажи, мне интересно.

— Я вкратце, — пообещал король. — Принц Орландо — последний уцелевший представитель королевского дома Мистралии. Я даже знал его лично, они неоднократно всей семьей гостили у дядюшки, да и мы к ним тоже ездили. Это было еще до приезда Элмара, мне было лет двенадцать, когда мы потеряли контакт… Мы с ним очень мило общались, с этим Орландо, хотя я в те времена даже улыбаться не умел, а он был темпераментный, как все мистралийцы. Он изучал магию и показывал мне какие-то несложные трюки, и мне страшно нравилось. Я потом полгода носился с идеей стать магом, пока мне не объяснили, что магом надо родиться… Но это несущественно. Когда в Мистралии произошел первый переворот, ему было где-то лет четырнадцать или пятнадцать, он был самым младшим в семье. Поскольку у него были выдающиеся способности к магии, Небесные Всадники его не убили, а попытались склонить на свою сторону, обратить в свою веру и сделать из него еще одного мистика для своего ордена. Так поступают все мистические ордена, я имею в виду, они всегда стараются привлекать к себе магически одаренных детей, чтобы воспитать из них сильных мистиков. Видите ли, если кто не знает, самые мощные мистики получаются именно из людей, имеющих природную способность к магии. То есть, обладающих Силой.

— А чем тогда различаются мистики и маги? — переспросила Ольга.

— Тем, что мистик может и не иметь магических способностей от рождения, а получить их путем различных ритуалов, самосовершенствования, медитации, в общем, разнообразных воздействий на психику, в результате которых можно найти путь доступа к Силе. Но если обычному человеку, чтобы достигнуть уровня магистра, нужно истово верить и проводить годы в постах и медитациях, человеку магически одаренному все дается намного легче и проще… и быстрее. Так вот, руководители ордена пытались обратить Орландо, но это у них не получилось, как они ни старались. Орландо был очень упрямый парень. Он провел несколько лет на цепи в полиарговом ошейнике, но так и не сдался. Когда Всадников поперли, Партия народного освобождения решила реставрировать монархию. Орландо освободили из заточения, подлечили и некоторое время носились с ним, а потом вдруг резко передумали. Я полагаю, он отказался быть марионеткой на троне, так как парень он был, как уже говорилось, горячий и упрямый. Поэтому его решили по-тихому убрать испытанным методом несчастного случая, но не успели. Он сбежал. На этом месте проверенные сведения кончаются и начинается бескрайний простор для гипотез. Легенд о дальнейшей судьбе принца Орландо существует десятка два, одна другой красивее. По всем версиям он до сих пор жив, и существует дюжина пророчеств о том, что он явится освободить страну от узурпаторов и привести к порядку и процветанию. Отличаются эти пророчества только названием партии, которую он возглавит. За эти годы в Мистралии разоблачили четырнадцать фальшивых принцев, так как каждая партия считала своим долгом иметь собственного. Кстати, чем мне симпатичны Пассионарио и его ребята с Зеленых гор, так это тем, что у них ни одного фальшивого принца пока не было, хотя их лидеры официально заявляют, что его высочество сражается за освобождение своего королевства в их рядах. Инкогнито, так сказать, чтобы никто не знал, а то слишком уж много охочих его заполучить под свой контроль. А вот, дескать, после победы он объявится официально, докажет свою подлинность и на законных основаниях займет престол. Может, и врут, конечно, но очень похоже на правду. Это одна из причин, почему мне так интересна любая информация об этих ребятах. Я до сих пор пытаюсь найти Орландо. Не для каких-то политических целей, а просто потому, что мы были добрыми друзьями, и я до сих пор по нему скучаю. И очень хотел бы снова его увидеть.

— Да? — усмехнулась Азиль. — И как тебе этот? Подходит?

— Он совершенно не похож на того мальчишку, которого я знал. Но кто может точно сказать, как он выглядит теперь, через двадцать лет? Время сильно меняет людей. А тяготы и лишения меняют еще сильнее. Что касается этого конкретного человека… По возрасту подходит, и вполне возможно, он действительно потерял Силу, но мне почему-то кажется, что это не он. Просто интуитивно кажется, без каких-либо оснований. А вообще, над этим вопросом можно думать хоть до бесконечности.

— Это если он действительно там, — проворчал Жак. — А вполне могло статься, что он не пережил охоту на магов и теперь инкогнито покоится где-нибудь в братской могиле. А вы тут думаете, надрываетесь.

— Вовсе нет, — улыбнулся король. — По имеющимся сведениям, правительство Мистралии все пять лет безуспешно пытается разыскать принца Орландо. Они, как и Пассионарио, с фальшивыми не связываются, им настоящего подавай. Хотя, их можно понять. Если король, пусть даже марионетка, будет иметь дело с королевскими домами других стран, его мигом разоблачат. Тот же Мафей посмотрит пристально и все поймет. А позориться президенту Гондрелло не хочется, да и советник не советует. Вот и ищут настоящего. А раз ищут, значит он где-то есть. И нечего быть таким пессимистом.

— Пессимист — это хорошо информированный оптимист, — не совсем к месту сказала Ольга. Просто всплыла в памяти фраза, вот и ляпнула. Королю понравилось и он тут же потребовал сказать еще что-нибудь в том же духе. Ольга задумалась.

— Меня подсиживают! — возмутился Жак. — Наглые конкуренты отбивают у меня хлеб! Я так и знал, что это добром не кончится! Я потеряю свою любимую непыльную работу!

— Я составлю тебе протекцию и устрою алкоголиком-собеседником, — пообещала Ольга. Все развеселились и стали давать Жаку полезные советы, он стал исправно отшучиваться, поддерживая всеобщий хохот.

Только принц-бастард Элмар по-прежнему сидел молча, глядя в пол, и если бы кто-нибудь заглянул в его опущенные глаза, то испугался бы. В них стояла скорбь и какая-то звериная тоска.

— Добро пожаловать в Лютецию — самый веселый город континента! — сообщил Кантор, выходя из здания телепортационной станции и жестом подзывая носильщика. — И самый огромный бордель, какой видел свет. Поедем в коляске или прогуляемся?

Саэта натянула на уши капюшон и поплотнее закуталась в плащ. Зима в Галланте была еще холоднее, чем в Ортане, а уж по сравнению с Мистралией, где зимы практически не бывало, здесь был прямо-таки мороз.

— Конечно, поедем, — ответила она. — Я замерзла. И у меня нет никакого желания шлепать по лужам на своих каблуках.

— Замерзла? — удивился Кантор. — Так надо было одеться теплее.

— У меня ничего теплее нет.

— Что же ты раньше не сказала? Давай тогда по пути в отель заедем в лавку и купим тебе плащ на меху и шапку. А то вдруг придется в Поморье ехать, а там в это время года уже снег лежит… Ты когда-нибудь видела снег?

— Видела, — проворчала Саэта. — Только издали, на вершинах гор. Он белый.

— Верно. А еще он мокрый и холодный. Как лед, только мягкий и рыхлый. Очень интересно. В Поморье дети зимой с ним играют, лепят разные фигурки… А еще лепят снежные шарики и бросаются ими друг в дружку. Ужасно веселая игра.