Защитник. Да, это вообще не полагается. Но в данном случае, я думаю, мы это как-то уладим.

Лариса. Но я не могу ручаться. Сеня, он, знаете, такой самолюбивый, такой гордый и непреклонный.

Защитник (растроган). Моя жена то же самое говорит обо мне. Я знаю, что он гордый и непреклонный. А вы с ним ласково так и по-женски… Вкусненького ему что-нибудь принесете. У вас что-нибудь есть?

Лариса. Да, да, конечно. Я уже кое-что принесла. Вот видите (достает из сумки синюю курицу), это моей маме выдали как ветерану труда.

Защитник (брезгливо морщась и слегка отступая). Гм. Да. Симпатичная курочка. Но вы ее поберегите. Пусть ее ваша мама кушает. А мужу вашему мы достанем что-нибудь другое. Пожалуй, я вам выпишу пропуск в наш спецбуфет. Там иногда кое-что бывает. Возьмите ему колбаски, пивка… Он пиво любит?

Лариса. Да, конечно. Но все-таки я боюсь. Сеня такой гордый, такой непреклонный.

Защитник. Знаю, знаю. И, поверьте, уважаю его за это. Но вы попробуйте, поговорите, а мы со своей стороны тоже попробуем как-нибудь на него повлиять.

3

Затемнение. Лариса и Защитник исчезают. На сцену вывозят клетку, в которой сидят Подоплеков и Наседка. Подоплеков хлебает баланду, а Наседка, вцепившись руками в прутья клетки, смотрит куда-то вдаль.

Подоплеков (отодвигая миску). Нет, не могу я есть эту баланду. У меня же гастрит, изжога. Неужели человеку даже в последние дни его жизни нельзя дать чего-нибудь съедобного?

Наседка (насмешливо). Да, безобразие. Могли бы доставить из ресторана шашлык по-карски и бокал холодного грузинского вина.

Подоплеков. Ладно, нашел место для шуток.

Наседка. А я не шучу. Раньше приговоренного хотя бы спрашивали о последнем желании. Чего он хочет. Выкурить гаванскую сигарету или переспать с женщиной. А потом выводили во двор, читали приговор, молитву, завязывали глаза. Причем ты мог отказаться и встретить смерть с открытыми глазами.

Подоплеков. Да-да, я именно так и сделаю. Я откажусь завязывать глаза, и я скажу… я что-нибудь им скажу.

Наседка. Да что ты! Ничего не скажешь.

Подоплеков. Почему это не скажу? Обязательно скажу.

Наседка. Да не успеешь ты ничего сказать. Сейчас это совсем не так делают, сейчас просто входят в камеру…

Подоплеков. Не хочу, не хочу, не хочу ничего слушать! (Затыкает уши, но неплотно.)

Наседка. Стыдно, Подоплеков. Стыдно прятать голову, как страус. Надо до конца оставаться мужчиной. Так вот, входят в камеру вертухаи с черным мешком…

Подоплеков. Это зачем еще черный мешок?

Наседка. На голову надевают.

Подоплеков. Не желаю никакого черного мешка. Я хочу с открытыми глазами…

Наседка. Ага, они тебя спросят. Они мешок на голову, руки скрутят и в соседнюю камеру. А там пол к середине покатый, а в середине дырка.

Подоплеков. Зачем дырка?

Наседка. Для стока крови.

Подоплеков (затыкая уши). Не хочу слушать!

Наседка. А ты ничего не услышишь. Мешок на голову, голову к дырке, бабах, и все.

Подоплеков. Не надо, не надо мне этого рассказывать. Я боюсь. (Дрожа от страха, забивается в угол.)

Слышен ужасающий скрежет ключа. В камеру врываются Горелкин и Юрченко с черным мешком. Кидаются к Подоплекову.

Не надо! Я не хочу! Я боюсь!

Горелкин (к Юрченко). Да не того берешь! Этого надо.

4

Оставив Подоплекова, милиционеры вмиг скручивают Наседку и в черном мешке выволакивают из клетки. Подтаскивают к Защитнику, который сидит в отдалении за столом. Отпускают руки, снимают мешок.

Наседка. Надо же, костоломы какие! Так же и руки можно вывернуть. (Докладывает Защитнику.) Так что все сделал, как вы велели.

Защитник. Ага, поговорили?

Наседка. Поговорили, дрожит как осиновый лист. На все готов.

Защитник. Ну и хорошо. Объявляю вам благодарность.

Наседка. Рад стараться.

Защитник. Вы свободны.

Наседка. Слушаюсь! (Уходит.)

Защитник (Горелкину). Теперь пригласите жену.

Горелкин выходит, возвращается с Ларисой. Она с сумкой.

Ну что, Лариса Павловна, принесли? Очень хорошо. Надеюсь, там, в буфете, неплохие продукты?

Лариса. Да уж продукты, ничего не скажешь.

Защитник. Это нам за вредность такие дают, Лариса Павловна. Ну что ж. Сейчас вам будет предоставлено свидание с мужем. Возможно, он покажется вам немного нервным. Ничего не поделаешь, переволновался. Как ни говорите, а здесь не курорт. Да, а продукты, между прочим, лучше переложить в этот мешочек.

Лариса. Зачем? У меня сумка хорошая.

Защитник. Порядок, Лариса Павловна. Некоторые жены в таких сумках норовят принести что-нибудь недозволенное. Иногда в подкладках прячут даже бритвочки или мышьячок. Подержите! (Пересыпает содержимое сумки в мешок.) Ну вот и хорошо. Пожалуйста, Лариса Павловна!

5

Распахивает перед ней дверь клетки. Лариса входит. Защитник запирает дверь. Остается снаружи подслушивать. Подоплеков, не замечая Ларисы, видит только черный мешок, забивается в угол, заслоняется руками.

Подоплеков (кричит). Нет! Нет! Нет! Не хочу!

Лариса (растерянно). Сеня, что с тобой? Это же я, Лариса.

Подоплеков. Лариса? (Открывает глаза.) Значит, все уже позади? Все кончено?

Лариса. Сеня, что ты говоришь? Что кончено?

Подоплеков. Да, он правильно говорил. Это оказалось не так уж страшно. А теперь я чувствую такой подъем! Такую необыкновенную легкость! (Ларисе.) Слушай, а ты почему здесь? Разве ты умерла раньше меня? Но ведь когда меня забирали, ты была еще живая.

Лариса (обнимая его). Сеня, бедный, ты заболел. Ты заболел! Ну, ничего. Ничего! Это не важно. Я тебя вылечу. Ты знаешь, как я о тебе беспокоюсь. Даже вот курить начала. (Достает сигарету, чиркает спичкой.)

Подоплеков. Ой!

Лариса. Что с тобой, Сеня?

Подоплеков. Что ты спичками так чиркаешь неосторожно? Сера отлетела. Больно. (Озаренный догадкой.) Слушай, а раз больно, значит, я жив? Жив?