– Ты полагаешь, мы питаемся твоими соплеменниками? – прищурился Гугумац.

– Ну, едят же индейцы обезьян. Чем мы лучше, с вашей точки зрения?

– У вас есть разум и речь.

– Убедил, – нехотя отступился Алекс.

У него мелькнула мысль, что, вздумай он напирать, случится что-нибудь непоправимое. Гугумац растянул губы в холодной улыбке, однако все остальные мышцы его физиономии остались каменными.

– Значит, вы принимаете жертвы в виде калек совсем с другой целью? – вырвалось у Алекса.

– Это дело сугубо местных жителей и наше, не так ли? – окрысился Гугумац. – И я бы не советовал тебе распинаться в разговорах с аймара, будто их инвалиды служат нам для опытов. Может, ты будешь отрицать, что ваша собственная медицина обошлась без вынужденных смертей? Ты бы лично хотел всю жизнь влачить нищенское существование калеки, выпрашивая лепешки на рынке? Мне нечего добавить…

Алекс медленно отодвинулся от стола, чтобы дать себе пространство для маневра. Этнограф выглядел так, будто только и ждал от гостя неосторожного жеста. Какое оружие припрятано у него в рукаве, какой робот-убийца сидит за ближайшим ящиком, было неизвестно.

– А как с дыханием на вашей подземной базе? – сменил тему Алекс. – Воздух там ваш или земной? Если ваш, то девчонкам придется ломать метаболизм. Типа того, что вы проделали с собой… И чем тогда будут дышать дети?

Аннунак принял такой вид, словно к чему-то принюхивается, затем расслабился.

– Мы уже давно не вдыхали воздуха своей планеты. Перестроить легкие было необходимо, чтобы не зависеть от аппаратуры. – Гугумац как будто опомнился, что выдает гостю нечто не предназначенное для его ушей. – Мы считаем тебя одним из нас, Алекс, и надеемся на твою лояльность. Помни, что Энки в любой момент может отдать приказ о твоем устранении – интерес ты представляешь только теоретический. Слишком много у нас других задач, чтобы разбираться с разной непредвиденной мелочью.

– Аймара встретили вас как богов, – холодно сказал Алекс. – Может быть, вам и стоит повести себя с ним как подобает истинным богам?

– Ты сам не понимаешь, о чем толкуешь, – поморщился Гугумац. – В таком случае нам пришлось бы ежедневно принимать кровавые жертвы и разить их Посохом смерти. Это дикари, Алекс, и нам не переделать их за месяц или год – нужна смена поколений, а лучше две. Вот здесь-то и помогут наши ребята, выношенные местными женщинами.

– А разве они не полетят с вами на родину?

– Мы не можем заглянуть так далеко вперед! Как ты не поймешь, Алекс? Мы несем этому народу культуру и технологии, благодаря им он возвысится над соседними племенами и вырастет в подлинную нацию! Тебе лишь нужно не мешать нам, а помогать всеми силами, об этом я и толкую. – Этнограф, очевидно, снова впал в раздражение от «неправильных» вопросов гостя. – Истинные боги! Тебе ли, пришельцу из будущего, или кто ты есть, толковать о богах? Мы видели космос изнутри, почти осязали вакуум – и что ты думаешь? Всюду пустота, если не считать звезд, планет и водородных облаков!

– Я тебя понял…

– Вот, держи переговорное устройство, – заявил Гугумац и вручил Алексу что-то вроде беспроводной гарнитуры для мобильника. – Когда захочешь сообщить нечто срочное и важное, свяжись с Тунупой, она перенаправит вызов по нужному адресу.

– Давно пора было выдать мне рацию. Ладно, если я узнаю об угрозе для аннунаков, то извещу вас, всемогущих и неприступных в своем поселке.

Ирония Алекса не тронула Гугумаца, поскольку с точки зрения логики во фразе гостя все было правильно. Этнограф лишь удовлетворенно кивнул, после чего Алекс поспешил откланяться.

Надев пончо, которое он скинул в теплой палатке, он вышел наружу и остановился, чтобы поточнее запомнить расположение объектов на территории базы. Кто знает – вдруг пригодится? В центре располагался, очевидно, офис или его аналог – прямоугольное здание из металлоконструкций, увенчанное тарелкой антенны. Рядом находились еще два, и по концентрации рядом с ними роботов можно было заключить, что это склад и мастерская. С другой стороны от «офиса» возвышалась новая постройка, в которую вошла колонна девственниц.

Похоже, в сердце холма действительно была прорыта система катакомб неизвестной глубины – то ли как защита от возможной атаки с воздуха, то ли по причине того, что на родине аннунаки привыкли гнездиться в подземельях.

На поверхности имелись также четыре небольшие жилые палатки наподобие той, где только что побывал Алекс. Сделав привязку к сторонам света, он зашагал в сторону Тайпикала.

– Тебе следует пожить у меня, – озабоченно сказал Уймун. – Вызвать паланкин? Это необходимо, поверь… Ядовитый шип слишком глубоко проник в тебя, без особой подготовки его не извлечь. Ты же понимаешь, я не могу перебраться в твой дом даже ненадолго, у меня пациенты.

– Вместе с ними положишь? – проворчал Аталай.

Ему казалось, что сделай он вдох поглубже – и взмоет к потолку, и там легкий сквозняк подхватит его и вынесет вон, к ласковым небесам. Значит, смерть его недалека…

– В отдельной комнате для близких родичей сына Солнца. Там сейчас только один человек.

Город все еще праздновал нежданный выходной, обсуждал удивительное шествие девственниц на холм и пил чичу, выставленную людям по указу щедрого сапаны Таури. После того как девы и боги скрылись на холме, аймара разбрелись по домам или продолжили прогулку по улочкам вокруг пирамиды Солнца. Купцы со всех сторон света, которым посчастливилось сегодня оказаться в Тайпикала, наверняка не могли нарадоваться такой удаче. Обмен товарами в лавках шел бойко.

К новым золотым монетам купцы отнеслись настороженно, хотя и принимали к обмену. Не ровен час, кто-то обиженный пожалуется солдатам на недоверие к нововведению. Ворчали про себя, но складывали монеты с портретом Таури в карманы.

В одну из таких лавок рядом с храмом и завернула короткая процессия из лекаря и четырех воинов с паланкином, в котором лежал «невесомый» Аталай. Верховный жрец видел через открытую дверь, как Уймун выменял сморщенный кактус ачума с обрезанными иглами и корнями на связку сушеных листьев коки. Купец из западной пустыни был явно доволен сделкой.

– Думаю, ачума здесь поможет лучше всего, – пояснил лекарь, когда пристроился рядом с паланкином и воины тронулись в путь. – Давно не обновлял запас, вот и решил взять свежий кактус…

Верховный жрец промолчал. Отчего-то он тревожился совсем не за себя, а за жен и детей, особенно Майту. Как-то девочка воспримет его смерть? Что будет с сыном Солнца Таури и его народом? Отсылая Ило к сапане, военачальникам и жрецам с вестью о своем временном недомогании, он лишь жалел, что не успел отговорить помощника от поспешных поступков.

Злоумышлять против богов? Может быть, невидимый шип, источающий сейчас яд в тело Аталая, и есть первый знак того, что боги разгневались? Но как же образ Уакарана? Нет, боги не могут таиться и посылать смерть исподтишка, их оружие открыто и честно, а разит без промедления и наповал! Только люди способны на коварство и заговор, даже против богов.