«Те, которые извлекают из древних писателей понятия о современной войне, скажут, что в 40-тысячной армии выгоднее иметь лишь 3600 лошадей и 4000 пехотинцев, чем 120 орудий; или иметь только 60 орудий и зато лишних 1500 лошадей и 2000 человек пехоты; но они ошибутся. Пехота, кавалерия и артиллерия армии должны находиться в определенном численном соотношении, эти рода войск не могут заменить один другого. Случалось, что неприятель мог одержать на наших глазах победу в сражении, он стоял на сильной позиции, имея 50 или 60 выгодно расположенных орудий. Тщетно было бы атаковать его, даже располагая превосходством в 8000 человек пехоты и 4000 кавалерии. Нужна была батарея равной силы, под защитой которой продвигались и развертывались бы атакующие колонны. Соотношение трех родов оружия было во все времена предметом размышлений великих полководцев.

Все они согласны в том, что:

1) на 1000 человек должно быть 4 орудия, так что численность артиллерийской прислуги составит 1/3 часть армии, и

2) кавалерия должна составить ¼ численности пехоты.

Надежда ворваться на батарею и овладеть пушками посредством холодного оружия или перебить канониров при помощи стрелков — это просто химера; иногда это случается; и разве мало есть примеров захвата больших трофеев посредством нечаянного нападения? Но вообще нет пехоты, будь она самая храбрая, которая без помощи артиллерии могла бы безнаказанно пройти 500 или 600 туазов[100]под огнем шестнадцати орудий, выгодно расположенных и обслуживаемых хорошими канонирами; не пройдя и двух третей пути, солдаты будут перебиты, переранены, рассеяны»[101].

Говоря о кампании 1812 года, Наполеон пишет, что в его артиллерийских парках приходилось в среднем на одно орудие по 30 лошадей и 35 человек. Но целесообразнее это соотношение довести до 35 лошадей и 40 человек.

Следует заметить, что к весне 1813 г. Наполеон создал практически новую артиллерию, имевшую в своем составе свыше 250 полевых пушек. Кроме того, в армии Евгения Богарне, не участвовавшей в походе в Европу, оказалось свыше 400 полевых пушек, что составляло 2―3 орудия на 1000 человек. В последующем это соотношение возросло до 4―5 орудий.

После сражений 1812 г., а главное, после осенне-зимнего похода от Тарутина до Польши русская армия не была готова к развертыванию наступательных действий. Дивизии действующей армии не были укомплектованы личным составом. В большинстве пехотных дивизий насчитывалось 1,5―2 тыс. человек. Корпуса были в основном двухдивизионного состава. Действия корпуса обеспечивали 3―4, а иногда только 2 артиллерийские роты. К 23 января 1813 г. численный состав действующей армии составлял 138 318 человек при 645 орудиях.

Насыщенность русской армии артиллерией была выше, чем французской. В ней в 1813 г. на 1000 человек приходилось 4―5 орудий, а в 1814 г. — 6―8 орудий.

Замечу, что в преследования французской армии принимало участие менее половины состава действующей армии (55 тыс. человек). Остальные силы были растянуты вдоль границы, блокировали крепости и обеспечивали коммуникации.

В период заграничных походов штатная организация пехоты, конницы, а также артиллерии часто нарушалась. Артиллерийские роты одной и той же бригады обеспечивали действия не одной дивизии, в состав которой они входили, а часто придавались различным пехотным дивизиям и отрядам. Дробились даже роты. Так, в составе артиллерии действующей армии к 23 января 1813 г. насчитывалось 11 конных артиллерийских рот (140 орудий), 15 батарейных рот (186 орудий) и 26 легких рот (319 орудий).

Для лучшего артиллерийского обеспечения действующих войск А.П. Ермолов предложил все артиллерийские роты разделить на три рода.

К первому роду относились роты, полностью укомплектованные и выступившие в поход. Для пополнения этих рот из артиллерийского резерва было взято 3286 человек и 3510 лошадей. К 27 февраля 1813 г. в действующей армии (без армии Витгенштейна) насчитывалось 47 таких рот — 16 батарейных, 23 легких и 8 конных.

Ко второму роду были отнесены роты, которые имели орудия (часто неисправные), ротных командиров, офицеров, фейерверкеров, но не имели рядовых артиллеристов и лошадей. Таких рот насчитывалось 73 — 25 батарейных, 36 легких и 12 конных. Все эти роты составляли артиллерийский резерв, при этом: 55 рот (19 батарейных, 27 легких и 9 конных) были отнесены к первому резерву, а 18 рот (6 батарейных, 9 легких и 3 конных) — ко второму резерву. О первом артиллерийском резерве генерал Ермолов писал в рапорте: «Сей артиллерийский резерв может подвигаться за армиею, когда надобность в нем предстанет». За счет артиллерийского резерва предполагалось сменить роты, понесшие потери в бою.

В разряд третьего рода входили 12 рот (2 батарейные, 6 легких и 4 конных), которые имели лишь часть людей и лошадей или только ротных командиров, офицеров и фейерверкеров. Из этих 12 рот предполагалось создать полностью укомплектованный артиллерийский резерв: 1 батарейную, 1 легкую и 1 конную роты. Ермолов писал: «Роты сии должны непременно иметь полное число людей и лошадей… В их же обязанности принимать к себе всех людей, выздоравливающих из госпиталей, которые принадлежат к ротам за гpaницeю находящихся, причисляя людей батарейных рот в батарейную, легких рот — в легкую, а конных рот — в конную».

Предложенная генералом Ермоловым система подготовки артиллерийских резервов позволила в течение 1813 г. доукомплектовать людьми, лошадьми и материальной частью 58 артиллерийских рот, из которых 38 рот было отправлено в действующую армию.

Артиллерийские резервы обеспечивали артиллерию действующих войск не только личным составом и материальной частью, но и зарядными ящиками, и боеприпасами. Так, из заготовленных боеприпасов на 129 дивизий (743 040 артиллерийских выстрелов, 95 748 960 патронов и 7990 пудов свинца) ими за границу было доставлено боеприпасов из расчета на 51 дивизию.

В результате потерь, понесенных в кампанию 1812 г., русская артиллерия оказалась слабо обеспеченной и конским составом. Выделение специальных средств и приобретение внутри страны 7040 лошадей позволило полностью укомплектовать артиллерию и конским составом. Мало того, в 12 ротах артиллерийского резерва оказалось возможным содержать удвоенное против штата количество лошадей, что было сделано за счет артиллерийских рот, отправленных в тыл на формирование. Наконец, в ходе кампании ряд артиллерийских рот был отправлен в действующую армию тоже с удвоенным штатным количеством конского состава.

Отечественные историки, как царские, так и советские, говоря о кампании 1812 г., единообразно отмечают превосходство русской артиллерии над артиллерией Великой армии. Она-де имела большую дальность стрельбы и тактически более грамотно использовалась. «В отличие от французских, русские войска применяли более подвижные и маневренные батальонные колонны. Такой более расчлененный боевой порядок был менее подвержен поражению сосредоточенным огнем артиллерии противника и был более гибким в бою»[102].