всего, будет больно… Линка рассказывала, как у них это было с Мишей в первый раз. Она даже плакала! Но меня все равно не отпускало возбуждение и горячее предвкушение. Женя Молотов станет моим первым… Боже, разве могла я когда-то представить такое?.. Прислушавшись к себе, снова поняла, что была готова на всех уровнях. Что доверяла ему на тысячу процентов.

Несмотря на почти бессонную ночь, утром я проснулась бодрой и встретила его в приподнятом настроении. Собираясь в универ, успела поговорить со Светой, которая скучала на процедурах. Ей уже не терпелось вернуться домой, но врачи не отпускали. Я старалась приходить к тете как можно чаще, чтобы сгладить унылые дни в больнице, да только этого видимо не хватало. И она не переставала ругаться, что я трачу время на эти посещения, когда лучше бы отдыхала или училась. А пообщаться мы можем и по видеосвязи.

В этом утреннем разговоре, Света неожиданно отметила, что я как-то изменилась. И прямо так и спросила: «влюбилась что ли?» Я ответила честно, что да. И что возможно скоро представлю ей своего парня. Она впервые за долгое время так оживилась. Видимо переживала, что я в своем загруженном ритме жизни остаюсь без любви.

Выходя из квартиры, я чуть не споткнулась о что-то больше и белое. Замерев, раскрыла рот от изумления. У стены возле моей двери стояла кем-то аккуратно оставленная корзина белых роз. Она была такая огромная, что я кое-как затащила ее в квартиру. Сразу после поспешила вниз по лестнице, но ни Гелентвагена ни Женьки у подъезда не оказалось.

Задумчиво улыбнувшись, я достала телефон и написала ему в мессенджер:

«Спасибо за доброе утро »

Затем направилась к остановке, периодически включая экран смартфона. Однако Молотов был в офлайне и не читал мое сообщение. Я проверяла соцсеть, когда приехала на пары и потом в течение дня, но он куда-то пропал. Стараясь излишне не переживать, я приложила все усилия, чтобы сосредоточиться на учебе. Потом мне сразу предстояло ехать на смену в дом Молотовых, так что у меняв любом случае будет возможность поблагодарить его лично.

Следуя к остановке после пар, я то и дело оглядывалась на дорогу. Вспоминала, как Женя вчера перехватил меня. Но хорошего понемногу, Марина… Наконец приехав к месту работы и зайдя на территорию, я принялась жадно выискивать черный Гелик. Внедорожник, увы, не нашла, зато сразу отметила какую-то напряженную обстановку. Возле поста собралась чуть ли не вся охрана во главе начальника дядь Валеры, и они что-то сосредоточенно обсуждали.

Я почему-то сразу подумала о Ксюше. И о Савве и о Жене, и обо всей это жесткой ситуации с наркотиками… Даже все как-то резко отошло на второй план. Переодевшись, я не утерпела и пошла первым делом в столовую, надеясь там застать Рыжика. Однако нашла только Маргариту.

Ее вид меня насторожил. Она сидела за столом, склонив голову и приложив ко лбу смоченную тряпку.

– Маргарита?.. Что с вами?! – беспокойно выдала я, подбежав к ней. – Плохо?

Она неоднозначно мотнула головой. Я сбегала за водой, но та отказалась пить.

– Что случилось? Расскажите! – попросила я, доставая ее планшет и суя в руки.

Однако кухарка лишь сосредоточила на мне взгляд, то ли не желая рассказывать, то ли не в состоянии. Беспомощно потоптавшись рядом и не добившись никаких ответов, я решила оставить женщину. Но только собралась уходить, как она неожиданно поднялась из-за стола и крепко взяла меня за руку. Куда-то настойчиво потянула из столовой с взволнованным видом.

Маргарита вышла со мной из дома и уверенно направилась к пристройкам, где размещались апартаменты для персонала. Зайдя внутрь, повела меня по коридорам, пока не остановилась у какой-то двери. Тихонько постучав по ней, женщина принялась напряженно ждать ответа.

– Уходите! – вдруг раздался оттуда надрывной голос Ксюши.

Кухарка прикрыла глаза, затем резко посмотрела на меня и дрожащей рукой начеркала на планшете:

«Прошу, поговори с ней! Я очень боюсь!»

Она сложила руки в мольбе, и сердце сжалось, когда я заметила, как затряслись ее губы.

– Ксюша? Это Марина! – решительно воскликнула я, снова постучав по двери.

Честно говоря, думала, девчонка не откроет. Если даже матери не открыла, только Бог знал, что с ней сейчас происходило. Однако вдруг послышались шаги, и Маргарита успела спрятаться в соседнем коридоре как раз перед тем, как дверь распахнулась.

Я растерянно застыла, уставившись на растрепанную Ксюшу. А она, увидев меня, внезапно заревела в голос. Затем кинулась в объятия, вцепившись так крепко, будто могла упасть.

63

Пришлось приложить усилия, чтобы завести ее в комнату. Там я бережно усадила Рыжика на кровать и принялась вытирать ей слезки, пытаясь успокоить. А она, захлебываясь плачем, торопилась рассказать, что произошло.

Предчувствие из-за обстановки в доме меня не подвело, но я и предположить не могла насколько все плохо… Савву отпустили. И он сразу примчался сюда, чтобы боем выбить встречу с Ксюшей. Парень понял, что она отказалась от него. Ради его свободы, ради любимого – отступила первой. И оказался не готов с этим смириться.

Пока она говорила, у меня самой собирались слезы в глазах. Он таранил ворота своим Марком – вот почему они были нараспашку, когда я пришла – провоцировал охрану, они даже угрожали ему оружием! Но Савва как ошалелый шел напролом.

Ксюша видела из окна большую часть конфликта. У нее случилась истерика, однако она понимала, что не имеет права выходить к нему. Маргарита держала дочь в объятия все то страшное время и закрывала ей уши, чтобы она ничего не слышала.

Только Женя смог остановить друга. Нашел правильные слова и силой увез Омона подальше. Когда же на территории наступила тишина, Ксюша отстранилась от матери и хладнокровно сказала, что проклинает их с отчимом.

После этого рассказа я впала в ступор. И в груди разболелось так, будто мне дали под дых с размаху. Я не могла осудить девчонку за ответную жестокость… Ее душа была не просто ранена, а сожжена и уничтожена! Я не представляла, как она восстановится. Тем более Рыжик решила с завтрашнего дня жить в общежитии при университете и, по сути, оставалась совсем одна.

– Ты просто возьмешь и уйдешь? – осторожно спросила я. – Думаешь, тебе позволят родители?..

Она встретилась с моими глазами, и в ее взгляде сверкнул холод.

– Пусть попробуют остановить. Больше ему не о чем переживать, так