же надо вытянуть информацию и не настроить против себя «нижнюю». А это то ещё испытание.

Конечно, Ирине было легче. Её смущение, какие-то специальные ошибки выглядели мило и для меня были своего рода сигналами, что всё идет как надо. Этот минидопрос был сродни лишения девственности. Мелочь, а приятно — быть первым. Хотя, это и дополнительная ответственность. Чуть пережал — у человека возникнет отторжение к тому, в чьих руках кожаное орудие. Возможно, отторжение останется навсегда.

Исправлять негативный опыт намного сложнее, чем сразу создавать позитивный. «Мастеру» вообще всегда сложнее. От него исходит инициатива, он несет ответственность за свои действия. Нанести в первый раз тяжелую психологическую травму партнеру вряд ли удастся, самое страшное, что может случиться — разочарование. А вот когда замахнулся на человека, держа в руке флогер или плеть, то можно запросто не рассчитать силу. Как было с той вампиршей Элизабет. Она слишком уверовала в свои силы и свою безнаказанность. Не рассчитала свои возможности.

Я же всё рассчитывал и в итоге провел десять минут с пользой. Добытая информация значительно упростила мою деятельность и сузила круг подозреваемых до троих человек. И одной из этих людей была сама Ирина.

Да-да, она не вычеркивалась из списка подозреваемых, поэтому я старался показать себя с лучшей стороны, чтобы сегодня вечером не уезжать в общагу, а проверить свою версию, уже не ограничивая себя во времени.

Как только закончилось отведенное время, так я отбросил флоггер и приказал Ирине подняться. Как только мы вышли из комнаты, так я с легким кивком произнес:

— Госпожа Разумовская, благодарю вас за разъяснение действия с логарифмами. Они, проклятые, никак мне не давались.

— Ах что вы, господин Южский, не стоит беспокоиться. Если у вас встанет… то есть возникнет какой-нибудь другой вопрос, то без сомнения — я всегда к вашим услугам, — легко улыбнулась Ирина.

На каменной роже орка-охранника снова не появилось никаких эмоций. Похоже, что он был посвящен во многие тайны семейства Разумовских, поэтому повидал многое и всякого.

— Эх, если пользоваться вашей добротой, то я хотел бы сегодня разобраться ещё с одной большой темой, — я выделил последнее слово «металлическим» тоном.

— Думаю, что после ухода гостей, у меня останется немного энергии, чтобы проработать вашу тему, — чуть склонила голову Разумовская.

Прекрасно. Значит, в общагу я сегодня не вернусь. Но надо тогда подготовиться к ночи. Мой небольшой дипломатик с зельями лежал в машине водителя Савелия, поэтому я проводил Ирину вниз, к гостям и на время отошел. Если мне предстоит выдержать ночью схватку против суккуба-зазовки, то надо бы выпить несколько нужных эликсиров.

А если не предстоит, то всё равно понизить чувствительность кожи. Потому что, судя по огонькам в глазах Разумовской, ночка предстояла та ещё.

А вообще… Каждому, кто решил окунуться в БДСМ-мир, нужно как следует взвесить все «за» и «против» и хорошенько разобраться в причинах, толкающих на этот путь. Если это обычный интерес, лучше ограничиться игровыми сессиями и специальными девайсами с ванильным партнером. Если это желание наказать себя за что-то, размышления о каком-то предназначении, роли — полезнее сходить к психологу.

По мне — лучше заняться обычным сексом и отдаться ощущениям без вспомогательных элементов. Но это по мне, а ведь вы помните, что я говорил о разных точках зрения?

Глава 21

Что было ночью? Ночью было многое… Под этим определением я понимаю то, что было море страсти и огня. А также океан эмоций, наслаждение, граничащее с болью и боль, которой наслаждаешься.

Как только гости покинули поместье, так я почти сразу же ринулся в заветную комнату. Через несколько минут Ирина присоединилась ко мне. Госпожа Разумовская оказалась умелой и опытной в вопросах использования красной комнаты. Она показала мне такие вещи, о которых я даже не знал. И не могу сказать, что мне это не понравилось.

Да уж, в моё время молодежь не была такой раскрепощенной. Или была, а я в это время изучал боевые искусства и смешивал растения? Пока другие развлекались, я корпел над тем, чтобы в дальнейшем выжить. И не только выжить, но ещё и дать жить другим.

По поводу того, что надо было выжить… Ирина оказалась вовсе не суккубкой. Просто повернутой на БДСМ девочке. Очень страстной, покорной, но вполне обычной девочке. На протяжении всей ночи я следил за ней, но суккубья сущность никак себя не проявила.

Ирина не была зазовкой. Что же, тогда стоит вычеркнуть её из списка подозреваемых. Осталось две девушки. Это существенно сужало поиски, но вместе с тем, это затрудняло мою работу. Ну да где наша не пропадала…

Ранним утром меня напоили чаем и вежливо предложили воспользоваться такси. Ну да, чтобы не наводить на боярыню тень сомнения. Конечно же было бы подозрительно, если бы мы приехали вместе. А так… Я шепнул Савелию, что покину поместье вместе с одной из приглянувшихся дам, тот, уже изрядно набравшийся, только кивнул в ответ.

Приехавшее такси мигом домчало меня до общежития. Там пока ещё все спали. Я тихо переоделся и уже собрался было уходить, когда зацепил рукой стул. Тот не преминул с грохотом принять горизонтальное положение.

Чопля, сонно подняв голову с подушки, спросила:

— Ты только пришел или уже уходишь?

— Ну ты и спать, коза, — деланно возмутился я. — Вообще-то полночи рядом продрых, а теперь собираюсь на учёбу. Могла бы господину бутеров на утро приготовить.

— Хлеб в хлебнице, колбаса и сыр в холодильнике. Если не справишься — звони! — пробормотала Чопля и уронила голову обратно.

Вот и как с ней после этого общаться?

Мне захотелось завернуть её в наволочку и зашвырнуть в окошко подальше. И только мысль о том, что потом придется одному куковать, остановила меня. Всё-таки привык я к этой засранке, а она этим и пользуется.

Возле гимназии ко мне подкатила зеленорожая страхолюдина, которая к тому же ещё и хреново пахла. С большим трудом я признал в нем знакомца по каталажке.

— Сивый? — на всякий случай спросил я.

— Ага. Помнишь, барчук, помнишь, — осклабился остатками желтых зубов бомж из обезьянника.

— Ты чего здесь забыл? Или поступать решил? — ухмыльнулся я в ответ.

— Не, я энто… по другому вопросу, — шмыгнул бомж носом.

— Попрошайничать вздумал? Так тебя быстро обратно отправят.

— Не, не поэтому… Ты мне вот что скажи, барчук… Не слышал ли ты чего о «Медовом блине»? А то я туда надысь наведался, а тама разгром полный. Говорят, что и хозяина знатно помяли…

Бомж уставился на меня хитрым глазом.

— Не понимаю, о чем ты, — покачал я головой. — Ни о каком «Медовом пироге» я не знаю и знать не хочу.

— О блине, барчук, о блине, — снова оскалился Сивый и махнул рукой. — Ладноть, ежели не знаешь, то и я мучить тебя не буду. Знать ошибся я, хорошее о тебе подумал.

На нас оглядывались. Ну да, зрелище беседующего хорошо одетого молодого человека с бомжом в лохмотьях не могло не привлечь внимания.

Сивый вздохнул, почесал кудлатую башку и побрел прочь.

— Эй, Сивый! — окрикнул я его.

Он тут же обернулся. Его кустистые брови вскинулись вверх. Я сунул руку в карман и извлек пачку денег. Часть вчерашнего выигрыша… Сегодня всё равно получу больше, так что…

— Ты это… мужик вроде нормальный. Вот, передай той девчонке. Пусть хоть еды купит или ещё чего там ребенку. В общем, передай. Скажи, что на улице нашел. И это… держи рот на замке, а то если что просочится, то будешь завидовать хозяину «Медового блина».

Деньги перекочевали из моей руки в карман бомжа.

— Барчук! — тут же расцвел Сивый. — Да я вообще могила! Да я никому… Да ни в жисть…

— Проваливай, бомжацкая твоя рожа! Чего ты ошиваешься возле гимназии? Куда только охранка смотрит⁈ — поднял я голос, а вместе с ним и руку.

— Ох! Ухожу-ухожу, барин! Не бей дурачка! — подхватил игру понятливый бомж. — Я тута вообще случайно оказался! В библутеку шел! Во!

Он подмигнул мне на прощание и посеменил прочь, переваливаясь на ходу подобно утке.

Я повернулся к гимназии. При этом чуть ли не нос к носу столкнулся со Старицким и его подпевалами. Сам Николай выглядел не лучшим образом. На поцарапанном лице красовались нашлепки, правая рука залита гипсом и хранилась в нашейной повязке.

— Что, новых друзей ищешь, Южский? — с презрением проговорил Николай.

— Ну да, ищу тех, кто верен и кто не покинет в трудную минуту, — со смешком ответил я, поглядывая на его подпевал.

— Что-о-о? — набычился Николай.

— Снова хочешь получить по холеной роже? Так у меня за этим не заржавеет, —