очутились на самом настоящем ледоколе, да ещё ко всему прочему отправятся на нём на целый месяц в путешествие и не куда-нибудь, а в Арктику.

Обменявшись мнениями насчёт пароходов, теплоходов, ледоколов, буксиров, карбасов, шхун, траулеров, катеров и прочих видов плавучих средств, бороздивших просторы Северной Двины, ребята притихли, зачарованные красотой могучей северной русской реки.

— Здорово? — спросил Женя таким тоном, словно эта красота была делом его рук.

— Ага! — согласился немногословный Женя.

— Расскажешь, не поверят.

— Ага! — сказал Женя.

— А ещё я очень рад, — заявил Волька после новой и довольной паузы, — что мы… — он опасливо оглянулся — нет ли где поблизости Хоттабыча, и продолжал на всякий случай вполголоса, — что мы хоть на месяц увезли старика подальше от Варвары Степановны.

— Факт, — сказал Женя.

— Помощник капитана! — прошептал Волька, кивнув на проходившего мимо молодого моряка с рыжеватенькими бачками на веснушчатом лице. — Пассажирский помощник!

Они благоговейно посмотрели на человека, который так равнодушно нёс своё овеянное романтикой высокое звание. А тот, пренебрежительно скользнув взором по юным пассажирам, остановил его на матросе, задумчиво облокотившемся по соседству с ними на поручни:

— Скучаешь, Евстигнеев?

— Так ведь опять на целый месяц чёрт знает в какую даль.

Ребята удивились: человеку не хочется ехать в Арктику! Чудак какой!

— Настоящий моряк на берегу — в гостях, а в море — дома! — веско заметил пассажирский помощник. — Известно тебе это?

— Ну, я не так чтоб уж очень моряк. Поскольку я — официант. К тому же ведь пятая только неделя, как женился.

— Итак, — сказал пассажирский помощник, считая по этой линии разговор исчерпанным, — возьмёшь на камбузе обед и отнесёшь в четырнадцатую каюту, гражданке Кольцовой…

— Фамилия, как у Варвары Степановны, — безмятежно заметил Волька Жене.

— Ага! — сказал Женя.

— Экскурсантка пожилая, — пояснил помощник капитана, — простудилась в пути. Ничего страшного, — успокоил он официанта, хотя тот не проявил никаких признаков беспокойства за здоровье гражданки Кольцовой, — отлежится денёк, и всё будет в порядке… Значит, давай исполняй. И прояви к ней особое внимание — заслуженная учительница республики, не кто-нибудь…

— Заслуженная!.. И фамилия Кольцова! — прошептал Волька. — Бывают совпадения!

— Ага! — согласился Женя внезапно охрипшим голосом. — Распространённая фамилия… Вроде как Иванов…

— Так что величай ты её, брат Евстигнеев, по имени, по отчеству, — завершил свои наставления пассажирский помощник и сверился с записочкой, которую извлёк из бокового кармана белоснежного кителя. — А имя её, отчество — Варвара Степановна…

У ребят потемнело в глазах.

— Мало что — Варвара Степановна, — попробовал было успокоить и себя и Вольку Женя, — ещё не факт, что это именно наша.

Но Волька вспомнил разговор в кабинете директора, когда он туда пришёл на экзамен по географии, и только безнадёжно махнул рукой:

— Она. Именно наша… И что с нею сейчас будет, подумать страшно… Не могла поехать куда-нибудь в Сочи!..

— А мы её всё равно спасём, — мрачно заявил Женя после короткой, но тягостной паузы. — Только давай думать — как.

Посидели они на лавочке, подумали, покряхтели по поводу невесёлой их судьбы: другим людям путешествие — удовольствие, радость, а им такая морока. Но раз уж получилось такое дело, надо спасать учительницу. А как? А очень просто: отвлекать.

Сегодня ещё можно было не беспокоиться — сутки она пролежит у себя в каюте, а потом надо будет так делать: один гуляет с Варварой Степановной или сидит с нею и беседует, а другой будет в это время отвлекать Хоттабыча. Например, Волька с Хоттабычем играет в шахматы, а Женя тем часом прогуливается с Варварой Степановной по палубе. Волька с Хоттабычем на палубе — Женя с Варварой Степановной беседует где-нибудь подальше, в каюте, что ли… Неясно оставалось только, что делать, когда экскурсанты будут сходить на берег и когда все будут собираться кушать в кают-компании.

— А если загримировать Варвару Степановну? — предложил было Волька.

— Что, бороду ей привешивать, что ли? — съязвил Женя. — Глупости! Тут гримом не спасёшь человека. Надо будет ещё подумать…

— О юные мои друзья! — окликнул их снизу Хоттабыч . — Где вы?

— Мы здесь. Мы сейчас, — ответили ребята.

Они спустились к Хоттабычу на прогулочную палубу.

— У нас тут спор с почтеннейшим Александром Яковлевичем, — сказал Хоттабыч, познакомив их со своим собеседником, — насчёт Индии…

Час от часу становилось не легче: если старик начнёт направо и налево выкладывать перед экскурсантами свои представления по географии, его высмеют, а он, того и гляди, обидится, и такая подымется катавасия, что самой большой ложкой не расхлебаешь.

— Рассудите нас, о юные мои друзья, разве не Дели — столица Индии?

— Конечно, Дели, — подтвердили ребята. — Факт, что Дели.

Вот это да! Они были поражены. Откуда это у старика вдруг появились правильные географические сведения? Разве что из газет?.. Ну конечно, из газет.

— А почтеннейший Александр Яковлевич утверждает, что не Дели, а Бомбей, — торжествовал Хоттабыч. — И ещё мы с ним поспорили насчёт того, сколь высоко возвышается над нашими головами стратосфера, и я сказал, что точную грань между тропосферой и стратосферой установить нельзя и что в разных местах земли она то выше, то ниже… И что линия горизонта, которая, как это доподлинно известно из науки географии, есть только плод нашего воображения…

— Хоттабыч, — строго перебил его Волька, — можно тебя на одну минуточку? — Они отошли в сторонку. — Признайся, это ты у меня зачитал учебник по географии?

— Да будет разрешено мне узнать, что ты подразумеваешь под этим странным словом «зачитал»? Если ты под этим словом подразумеваешь, о Волька, что я… Что с тобой, о якорь моего сердца? На тебе лица нет!..

У Вольки вдруг отвисла нижняя челюсть, а взор его застыл, обращённый на что-то, замеченное им здесь же, на прогулочной палубе, за спиной старого джинна.

Хоттабыч хотел обернуться, чтобы узнать, в чём дело, но Волька возопил:

— Не надо оборачиваться! Умоляю тебя, не оборачивайся!.. Хоттабыч! Миленький!.. Дорогой!..

И всё же старик обернулся…

К ним приближалась под руку с какой-то другой пожилой женщиной Варвара Степановна Кольцова, заслуженная учительница республики, преподавательница географии и классная руководительница седьмого класса «Б» 245-й московской средней школы.

Хоттабыч медленно