Проклятье, ну скажи ты, что любишь, что ждал… Хоть один раз скажи!

– Ну что вы, госпожа графиня, – запротестовал он, наконец позволив Реате сделать шаг назад. – Никто уже и не вспоминает тот случай. Просто, сами понимаете, человек я небогатый… Дорого, по борделям-то!

Ублюдок! Как же она ненавидела этот его шутливый тон, за которым упрямо мерещился Рите отблеск отточенного металла. Она могла швырять ему в лицо любые оскорбления, Арвин только разводил руками и смеялся в ответ. Он позволял ей это. Но не приведи небо уязвить его по-настоящему: добром это не кончится. Командир эверрских стражников, несмотря на безобидный вид и шутовские ужимки, был действительно опасен. Каждый раз в его обществе Гарту не оставляло чувство, что она идет по тонкому льду не вставшей толком реки: вот-вот раздастся треск, и холодная темная вода сомкнется над головой.

Со стороны лестницы зазвучали голоса, отразились от стен. Обход.

– Убирайся.

– Значит, завтра?

Гарта не ответила, развернулась и, не оглядываясь, двинулась к себе.

Они оба недоговаривали. Она придет завтра ночью, как бы это ни было опасно или унизительно. А он… А он любит и ждал.

Лиар Нейд Альвир, наследный принц Эверрана. Эверран, Вентра

То, что человек, который теперь стоит напротив, невиновен, Лиар знал уже в первые минуты знакомства. И теперь был бесовски рад, что не ошибся. Неожиданно, надо сказать! Градоправители, часто выбиравшиеся из простонародья, дорвавшись до какой-никакой власти, зачастую начинали таковой злоупотреблять. Уже через пару лет пребывания на подобной должности почти любого можно было смело вешать за расхищение городской казны – не прогадаешь. Впрочем, на мелкие нарушения регент обычно смотрел сквозь пальцы: а что толку шило на мыло менять, следующий, что ли, лучше будет? Ну а самых зарвавшихся показательно казнили раз в несколько месяцев.

Однако господин Дорран, похоже, был тем самым редким исключением. Все документы за последний год, хранившиеся в доме городского совета, Лиар с ребятами просмотрели за первые сутки и никаких нарушений не нашли. Поговорили с местными: опять ничего порочащего градоправителя. Нет, ясное дело, что и недовольных его руководством хватало – ну, а как иначе, для всех хорошим быть нельзя, Альвиру ли не знать? Кому-то чего-то всегда не достанется, кто-то сам метит на твое место… Да и вообще, чувствовалось в горожанах какое-то напряжение. Но все-таки глава совета Вентры был совершенно чист.

О том же говорило и прекрасное состояние здешних улиц, и недавний ремонт участка дороги, приписанного к городу. Нанеся визит в дом градоправителя, принц окончательно уверился в его добропорядочности – ничего, на что могли быть потрачены деньги из казны, там попросту не имелось. Уютно, красиво, но нет и следа роскоши. Салфетки кружевные, коврики, это да – жена Доррана была искусной кружевницей, с ней господину градоправителю вообще повезло. Альвир, когда ее первый раз увидел, подумал, что дочка. Потом предположил, будто Дорран – кряжистый пожилой мужчина с высокими залысинами – поздно женился. Однако их старший сын уже служил в городском гарнизоне, а значит, госпожа Айна была отнюдь не так молода, как сперва показалось. И любила она мужа, это видно.

И от всего этого Альвиру было как-то по-детски радостно: он любил, когда везет хорошим людям. Это обнадеживало, что ли. Дорран не наживался на чужих бедах, не отбирал деньги у родного города, не рвался вверх по служебной лестнице, наступая на трупы предшественников… И рядом с ним была прекрасная женщина, у них росло трое здоровых детей, и, несмотря на суровое лицо градоправителя, Нейд не сомневался, что человек он счастливый. И это было здорово.

В любой другой ситуации Лиар непременно принялся бы искать человека, настрочившего ложный донос, – вот таких уродов принц собственными руками отправлял бы в пекло безо всяких угрызений, – но сейчас тратить на это время не собирался. Во-первых, ему нужно было как можно скорее оказаться в столице, а во-вторых… Да не было, скорее всего, никакого доноса из Вентры! Альвир готов был поставить свой меч против ржавой кочерги, что бумага та написана по приказу графа Ивьена. Дяде нужно было выставить принца из замка, вот и все.

А потому задерживаться в Вентре Лиар не собирался. Он принес свои извинения Доррану, заполнил пару бумаг в присутствии нескольких уважаемых людей города и готов был прямо сейчас выдвигаться в замок. Только богов альвировские планы, как водится, интересовали мало. Стоило ему спуститься со ступеней ратуши, как откуда-то из-за поворота послышался конский топот: судя по звуку, сюда приближался одинокий всадник – очень быстро приближался. Хм, передвигаться верхом в черте Вентры разрешение имеют немногие. Интересно…

Четверо гвардейцев из эскорта спешно обнажили клинки, Дорран, провожавший высокого гостя, нахмурился. Сам Альвир за оружие не хватался – незачем. Он вслушивался в дробь копыт и уже знал наверняка, что никакой угрозы всадник не несет. Так мчатся не за чьей-то головой – за помощью. Да и конь, похоже, не боевой, а так, деревенская кляча.

Принц хотел было сам выйти на прилегающую улицу, но взмыленный парень лет четырнадцати уже вылетел на площадь. Судя по тому, что лошадь под ним была даже не седланой, спешил он здорово.

– Господин Дорран! Этот у Красного пруда, про которого охотники рассказывали… – тут он заметил принца, задохнулся и умолк.

Альвир нетерпеливо махнул рукой. Речь явно шла о чем-то важном – да и кто понесется с такой скоростью, да еще без седла, ради ерунды? – но пока принц ни беса не понимал. А вот градоправитель, кажется, был в курсе: несмотря на скупость его мимики, видно было, что мужчина сильно встревожен.

– Медведь? – деревянным голосом уточнил он.

– Да какой медведь?! Демон, честное слово! – в голосе мальчишки отчетливо сквозила начинающаяся истерика. Пиару очень хотелось попросить внятных объяснений, но встревать он не решился, парень и без того из последних сил держится. – Не бывает таких медведей, чтоб так… там один с вилами сунулся, так его – в лоскуты!.. И двух коров, и…

Так, понятно. От этого толку не будет. Лиар обернулся к Доррану.

– Вы понимаете, о чем речь?

– Лесника недавно зверь разодрал. Охотники рассказывали, что видели медведя не то больного чем, не то раненого… Я отправил несколько человек выследить, разобраться – не вернулись. Если действительно к жилью вышел, плохо дело.

Бесову мать!.. Плохо – это он мягко выразился, у Лиара на языке совсем другие слова крутились. Соваться к людям у этих грозных на вид,