Он тоже смеется, но все же, уже беззлобно, пинает автомат еще разок.

– Смейся сколько хочешь, – отвечает он, грустно ухмыляясь, – но я ныне мужчина в кризисе.

Я делаю пару шагов к автомату, где замечаю упаковку Skittles, застрявшую в механизме, наполовину свисающую с полки.

– В кризисе из-за Skittles, – поясняю я, внутренне смеясь над тем, как типична для Тайлера Даннинга эта ситуация.

Он понуро кивает:

– Это худшая разновидность.

Я подхожу к стеклу, осматривая заевшую каретку.

– Я уже его тряс, – объясняет он. – Я даже залез рукой под дверцу…

Я толкаю плечом в стекло, обрывая его слова. Я ударила сильнее, чем намеревалась, и весь автомат ударяется о стену с громким грохотом. Упаковка Skittles падает вниз на поддон.

Тайлер смотрит на меня с полуоткрытым ртом. Не успевает он ничего сказать, как на другой стороне коридора открывается дверь. Из нее показывается голова Оуэна.

– Что происходит? – спрашивает он, его глаза обеспокоенно округлились. Когда они находят меня, то в них будто выключается свет.

– Наша Джульетта только что поколотила автомат, – говорит Тайлер у меня за спиной с восхищением в голосе.

– Оу, – отвечает Оуэн без эмоций, и его взгляд перемещается на Тайлера. Не говоря мне ни слова и не глядя даже в мою сторону, он скрывается обратно и закрывает дверь.

Я смотрю на нее после его ухода, чувствуя, как испаряется моя веселость последних нескольких минут. Тайлер легонько меня подталкивает.

– Эй, боксер, – говорит он, и я оборачиваюсь, решительно выбрасывая из головы Оуэна и его равнодушие. – Тебе лед нужен? Показалось, что могло быть больно.

Я задумчиво потираю плечо.

– Вообще-то мне даже понравилось.

Тайлер долго смотрит на меня, а потом пожимает плечами, расслабляясь. Он открывает упаковку Skittles и наклоняет ко мне, не взяв ни одной:

– Хочешь? Без тебя их бы не было.

Я чувствую, как расплываюсь в улыбке, и вытягиваю руку. Он трясет пакетик, и на мою ладонь выпадают два сиреневых и одно зеленое драже. Мы бредем по коридору, ничего не говоря, пока не поравнялись с группой девятиклашек, играющих в карты на полу.

– Завтра последняя репетиция, – говорит Тайлер, притормаживая около них и насыпая еще Skittles мне в ладонь. – Ты готова?

Я смотрю на него краем глаза.

– Зависит.

– От чего?

– От того, не забудешь ли ты поднять ногу, когда будешь с меня скатываться в сцене в спальне. – Я морщусь, вспоминая неделю репетиций той сцены в ноябре и повлеченные этим синяки на бедре.

– Но это выглядит красиво! – протестует Тайлер. – Джоди говорит, что это выглядит красиво из зала.

– Мне все равно! Ты меня каждый раз задеваешь коленом! У меня будет повреждение нерва к концу этой пьесы!

Он смеется, и я тыкаю пальцем ему в лицо.

– Я серьезно. Если сделаешь так на завтрашней репетиции, я наемся чеснока перед премьерой.

Он изображает ужас на лице.

– Ты не сможешь так поступить со мной.

Я угрожающе киваю.

– Думаешь, тебе сейчас сложно играть со мной в тандеме? Посмотрим, как тебе будут даваться слова «Нет, это были жаворонка клики, глашатая зари», когда от меня пахнет десятью порциями сырого чесночка.

– Ах, эти актрисы, – Тайлер закатывает глаза. Затем его голос смягчается. – Но вообще-то вместе с тобой играть здорово. Ты – великолепная Джульетта.

– Что, правда? – фыркаю я, устремляя взгляд в пол. – Мне кажется, что я пробираюсь наугад. И думаю, что при виде настоящего зрительного зала я просто замру и забуду все слова.

«Зрительного зала, в котором будут люди из приемной комиссии ТИЮО».

Тайлер останавливается перед дверью.

– Все боятся этого. Но так не случится, – он ободряюще улыбается. – Ты же все знаешь, – он кивает на дверь, и я понимаю, что это, по всей видимости, его комната. – Мы могли бы пройтись еще раз, если хочешь?

«Почему бы и нет?» – думаю я про себя. Репетиция с Тайлером меня уж точно отвлечет от моей пустой комнаты и того выражения лица, с которым Оуэн закрыл свою дверь.

– Это было бы здорово, – говорю я, следуя за Тайлером в его комнату.

Она пуста, но я быстро догадываюсь, что его сосед – Джереми, потому что на одной из кроватей лежит рюкзак с вышитой на нем надписью «Джереми». Подходя ко второй кровати, я на секунду задумываюсь, удалось ли Кейт договориться со своей соседкой, кто из них где сегодня занимается сексом, и вообще не единственная ли я, кто сегодня будет спать одна в своей постели.

Я закрываю глаза, вспоминая свои строки, и настраиваюсь на свою первую сцену, а Тайлер садится на кровать рядом со мной.

– Ну, что?.. – начинаю я сцену.

Остаток реплики заглушен губами Тайлера, которые впиваются в мои. Его руки хватают меня за талию, нос его вжимается в мой глаз. Это не поцелуй Ромео – нежный и вдумчивый; это Тайлер, который целует меня так же торопливо и горячо, как и год назад. «Какого черта он делает?»

Я толкаю его рукой в грудь.

– Какого черта? – ахаю я, вытирая губы.

– Я думал, это очевидно. – Он хмурит лоб, но голос его звучит на удивление спокойно.

– Что очевидно? – Я вскакиваю с кровати.

Он машет рукой на дверь, глядя на меня так, будто это я сошла с ума.

– Я тебя пригласил к себе в спальню порепетировать…

Я ушам своим не верю.

– И ты думаешь, что после пары комплиментов моей актерской игре и Skittles я просто прыгну обратно в твою кровать?

– Не обязательно из этого что-то раздувать, – говорит он легко, от чего моя голова снова идет кругом.

«Что не раздувать?» – хочется спросить мне. Неужели отношения с Маделайн для него значат так мало, что он готов ей изменить со мной? Или он и правда влюблен в Маделайн, но интрижка со мной так незначительна, что он даже не считает ее угрозой их отношениям? Даже не знаю, какой вариант хуже.

– Раздувать? – выдавливаю я. – Я думала, ты влюблен в мою лучшую подругу.

Тайлер пожимает плечами.

– Маделайн об этом знать не обязательно. Если ты ей не скажешь.

Я на мгновение лишаюсь дара речи. Тайлер оказался еще хуже, чем я думала, – а я уже знала, что он плохой. Даже когда он изменил и бросил меня, я не ожидала, что он пойдет на что-то подобное. Причинить боль Маделайн без причины, просто ради того, чтобы развлечься с кем-то, с кем он уже был, но променял.

– Мы уже это проходили, Тайлер, – слышу я свой голос. – Помнишь? Это ты от меня отказался.