– А если я вам скажу, что в Аламее уже формируются горные бригады из егерей и казаков? После того как хваленая дворцовая гвардия провалила операцию, решено использовать наемников.

Степан почувствовал, как сразу напрягся брат.

– Эти головорезы знают свое дело… – проговорил Борис.

– Вы считаете, что они могут переломить ход событий?

– Я считаю, что будет очень много крови. – Борис взял чай, сделал большой глоток. – Но никакого блицкрига уже не состоится, поздно. Грядет утомительная и затяжная партизанская война. К тому же я не сомневаюсь, что в драку вмешаются дикие кочевники.

– Им-то зачем?

– Это их жизнь. Налететь, раздолбать, ограбить… Им так же трудно пройти мимо любой заварухи, как свинье – мимо корыта с помоями.

– Печально, печально… – снова вздохнул Банго. – Вы не представляете, насколько грустно мне смотреть, как наши деньги сгорают в огне войны.

– Но вы же можете их вернуть, – сказал вдруг Степан. – Вы упомянули о государственном обеспечении… – И, словно спохватившись, добавил: – Простите, что я вмешиваюсь.

Банго усмехнулся.

– Друг мой, вернуть деньги и дурак сможет. Но мы-то рассчитывали на большее. Мы думали, что на наши вклады ремонтируют горное оборудование, приводят в порядок пути, реконструируют старые печи. Мы надеялись меньше чем за год получить первые дивиденды. Я даже не говорю о затратах на финансовую разведку и управление инвестициями…

– Я плохо знаю ваши законы, – признался Степан. – Но если финансированием управляет обычное акционерное общество – почему не объявить внеочередное собрание акционеров? Почему не сменить совет директоров и не начать новую финансовую политику? Война остановится, если ее обескровить, разве нет?

– Увы, нет, – развел руками Банго. – Мир не восстановить в одностороннем порядке. Если король просто отведет войска, это не усыпит растревоженное осиное гнездо. Кечвеги уже не успокоятся и не простят, а плато Эль-Пиро станет разбойничьей землей, где невозможно вести дела. Да вы и сами должны это знать.

– Но с ними можно договориться! – воскликнул Степан и тут же замолчал, заметив предостерегающий взгляд Бориса.

– Разве? – Банго прищурился. – Насколько я знаю, именно это и пытались сделать власти Хеленгара. Но закончились переговоры бесчеловечным расстрелом дипломатической миссии. Или у вас другие сведения?

Борис тихо прокашлялся.

– Вообще-то да, – сдержанно кивнул он. – У нас совсем другие сведения.

* * *

– Дориан Умбар не пытался договориться с кечвегами, – сказал Борис. – Он пришел и в ультимативной форме потребовал присягнуть короне. Ничего даже не пообещав взамен.

– Откуда это известно? – Банго надвинулся на Бориса, словно собирался его немедленно проглотить.

– Я участвовал в первой дипломатической экспедиции. Все было на моих глазах. Первое, что сделал геральд-министр, это унизил старейшин рода. Так что ни о каких переговорах не было и речи.

– Ты уверен, что все было именно так?

– Я вам больше скажу. Расстрел дипломатической миссии – это провокация, которую организовал и оплатил сам геральд-министр, чтобы развязать руки военным.

– И ты можешь это доказать?

– Э-э… – Борис растерялся. – Под рукой доказательств нет. Мы как раз собираемся их достать. А пока – только мое честное слово.

Советник откинулся на спинку стула.

– А ты – действительно осведомленный человек. – Он с чувством склонил голову.

– В меру возможностей.

– Но что из этого? Хотите сказать, что кочевники пойдут на переговоры?

– Безусловно.

– С трудом себе это представляю. Особенно меня интересует, кто же выступит в роли дипломата. Сейчас любому титулованному чиновнику из Ривы в горах отрежут голову, не успеет он и рта открыть.

– Если в этом вообще есть какой-то смысл… – Борис почесал переносицу. – Я могу стать посредником.

– Что?! – Советник хлопнул ладонью по столу и расхохотался.

– Рад, что вас развеселил, но тем не менее… – обиженно заговорил Борис, однако Банго его прервал:

– Ты хоть понимаешь, что ты такое? Ты – ноль! Разжалованный служака с мертвой репутацией. Ты в розыске! И ты хочешь выступать от имени влиятельных финансовых кругов? От имени королевского двора?

– Я не собираюсь выступать от имени короля, – тихо, но твердо произнес Борис. – Я сказал, что буду посредником. Я добьюсь того, чтобы кечвеги хотя бы выслушали дипломатов, прежде чем резать им головы.

– Интересно, как? Нет, я прекрасно понимаю, что у офицера-оперативника есть дружественные контакты среди всякого сброда. Но речь не о том, чтобы перекинуть пару мешков товара через забор. На кону – военная политика целого государства! Что же ты такого скажешь вождю кечвегов, что он остановит на тебе хотя бы взгляд?

Борис вдруг легко, по-детски улыбнулся:

– Я скажу ему: «Здравствуй, сынок».

– Прошу прощения. – Советник уставился на Бориса и нервно заморгал. – Я что-то не расслышал…

– Вы все слышали. Вождь народа кечвегов, верховный горный мастер, урожденный Синбай Октау дэбе Горн – мой кровный сын.

Показалось, что Банго превратился в статую. Он остановил на Борисе свой буравящий взгляд и застыл. Лишь пальцы левой руки быстро выбивали дробь на поверхности стола.

– Ты смеешься надо мной, пограничник? – вымолвил он наконец.

– Если я буду над вами смеяться, то не доживу до вечера, – спокойно ответил Борис. – А я планирую прожить чуть больше. Синбай – мой сын. Проверяйте.

Советник поспешно встал, словно и впрямь собрался бежать и проверять.

– Мне необходимо провести консультации, – объявил он. – Вам же интересно будет присутствовать при одном мероприятии. Думаю, вы еще успеете. Идите во двор, там все объяснят.

– Минутку! – Борис тоже встал. – Вы еще не знаете, как было организовано нападение на дипломатическую миссию. Мы так и не поговорили о доказательствах.

– Думаю, сейчас это не важно, – отмахнулся Данго. – Расскажете в другой раз. До скорой встречи.

И он стремительно направился к выходу. Но в дверях вдруг остановился, обернувшись к Борису.

– А все-таки наши интересы пересеклись, пограничник.

– Я этому безумно рад, господин советник, – почтительно ответил Борис.

* * *

– Да черт возьми, он меня даже не выслушал! – прошипел Борис, когда они спускались по лестнице.

– Не волнуйся, еще расскажешь, – ответил Степан. – Мне показалось, ты и так его сегодня достаточно удивил.

– Интересно, на какое мероприятие он нас позвал. Надеюсь, нас не станут посвящать в члены братства.