– Погоди, купец, еще не все.

Степан достал из саней груз в холстине:

– Это тебе, от боярина.

Андрей куражиться не стал и принял подарок.

Сев в сани, Степан укатил.

Андрей отпер калитку и вошел во двор. Ногой толкнул дверь в дом:

– Полина, подарок боярский возьми, а я разденусь.

Жена взяла у него из рук груз и поставила его на лавку.

– Тяжелое. Что это?

– Не знаю, сам еще не видел.

Андрей скинул тулуп и валенки, подошел к лавке и развернул тряпицу. Ба! Перед ним стоял ларец. Тот самый, что он нашел, – вот и отметины от топора.

Андрей откинул крышку, и любопытная Полина сразу в него заглянула:

– Андрюша, да тут деньги! Много!

Андрей перевернул ларец над столом. Зазвенели монеты. Он сгреб их в кучу:

– Считай.

Чего-чего, а уж деньги женщины считать любят и умеют! Пальчики Полины так и мелькали.

– Тринадцать рублев! – подвела она итог.

– За два дня заработал, да еще с боярином Олтуфьевым знакомство свел, – похвастал Андрей.

– Есть иди, проголодался, наверное! – Полина обняла Андрея. – Ой, да от тебя вином пахнет!

– Боярин фряжским угощал.

– Вкусное?

– Приятное. Целый кувшин выпили.

– А за что он тебе деньги дал? Уж больно изрядно!

– Много будешь знать, скоро состаришься! – пошутил Андрей и легонько щелкнул ее по носу.

Андрей поел с аппетитом. Известное дело – вино пробуждает желание поесть.

После, в постели, когда Полина уснула после любовных утех, Андрей долго раздумывал. После неудачной ходки в Коломну он приуныл, а потом неожиданно повезло. Хоть бросай торговые дела и становись частным сыщиком. Но в этот раз ему повезло: мозги включил, анализировал. Однако удачу и везение тоже нельзя со счетов сбрасывать – они были на его стороне. Но так может быть не всегда. Предсказаниями заняться? На костях гадать, на картах… Так ведь церковь против, что произойдет в будущем – один Господь знает. Вот и выходит – крест свой дальше нести надо.

Утром он поднялся бодрый, поел и сразу направился к своему дому, где была конюшня. Там уже хлопотал Михаил. Лошадь была накормлена и вычищена.

– Доброго утречка, хозяин! Что прикажешь?

– Людей набирать надо, коней покупать. Сергея и Пантелея жалко, но жизнь продолжается.

– Верно.

Людей долго набирать не пришлось – Михаил нашел их в этот же день среди своих знакомых. «Все люди проверенные, не подведут, – заверил он Андрея. – И коней любят».

Взяли четверых – в прошлую ездку Андрей понял, что обоз должен быть больше. Еще пришлось покупать сани. А коней Михаил и новые ездовые выбирали.

Андрей меж тем спрос изучал. Мало товар привезти – надо, чтобы он востребован был, чтобы купили быстро. Деньги в торговле должны крутиться, иначе прогоришь.

Несколько дней он вместе с Михаилом, возившим его на санях, объезжал старшин с ремесленных слободок. Беседовал уважительно, расспрашивал – что надо? Он помнил выгодную сделку с рыбаками, когда продал им большую партию соли.

И сейчас такие товары нашлись. Медники бы взяли листы меди, причем много. Только где их взять? На ярмарке в Коломне Андрей их не видел. Листовую медь привозили в Великий Новгород шведы на кораблях. Но до Новгорода далеко, туда на корабле по теплу сходить можно.

Визиты к старшинам принесли пользу: златокузнецы, как называли ювелиров, заказали Андрею необработанный янтарь и олово в слитках.

И к выбору товара для распродажи или обмена в Коломне Андрей на этот раз подошел серьезнее. Понятно, что воск и мед тоже купят. Однако же в княжестве Рязанском и другие диковины есть, на которые покупатели охочи. Цветное кружевное плетение из Михайлова набрал – на двое саней. Взял еще стеклянных бус, кои из Персии привозили. Еще соболей три мешка – зимой у них мех самый лучший.

Безопасности внимание уделил. Кроме топоров – дров на костер нарубить, оборониться в ближнем бою, сулицы на все сани взял. Короткое такое копье, размером в рост человека. И обороняться можно, и метнуть в недалекую цель. Прятать его удобно: положил вдоль саней у борта, прикрыл рогожей – вроде и нет ничего.

Через несколько дней выехали.

Однако уже к вечеру Андрей понял, что у большого обоза свои минусы есть. Не только разместить людей и лошадей более хлопотно – это понятно, так обоз еще на ходу растягивался: то упряжь подтянуть кому-то надо – ослабилась, то рогожа с груза сползла.

– Нет, мужики, так не пойдет! – заявил он на первой же стоянке, сидя за столом в трапезной. – Отныне держаться всем ближе, кучно. Мои сани последними идут, все на виду будут.

Через седмицу они вполне благополучно прибыли в Коломну. Конечно, верхами было бы куда быстрее, но лошадь с санями за день проходила не более двадцати – двадцати пяти верст, а на телегах – и того меньше. Летом дорога вверх-вниз ныряет, трясет на кочках, за колесами присмотр нужен: то спица сломается, то обод лопнет, то чека вылетит. Сани куда удобнее: ломаться нечему, и дорога по льду гладкая, скорость выше.

К его радости, михайловские цветные кружева новгородцы тут же обменяли на янтарь. Кружева еще в Вологде плели, но они всегда были только белые, и рисунок другой.

Две подводы он загрузил оловом. Металл в слитках тяжелый, а на санях его и не видно почти, вроде как пустые.

Стеклянные бусы тоже быстро купили. А вот с соболями два дня стоял. Не один он мягкую рухлядь привез, конкуренты не дремали. К тому же соболиный мех – не заячий дешевый, не каждый купит. Этот мех, как и горностаевый, – для богатых.

Еще воска он брал, одни сани, и его понемногу, да разобрали. Купцов заморских ноне мало было, наверное, зима и морозы русские испугали.

Узнав, что он из Переяславля, подходили и спрашивали ловчих соколов. Андрей удивился, но оказалось – в княжестве и такие есть.

За пять дней он распродал свой товар и купил на обратную дорогу. Утром шестого тронулись в обратный путь.

Пять дней ехали спокойно и даже расслабились: по своей, рязанской земле уже ехали. Как вдруг из-за поворота реки, из русла замерзшего ручья на реку выскочила разбойничья ватажка. Одеты они были в рванье, зипуны рваные, на обросших волосьями головах – заячьи треухи.

Они сразу рванули к передним саням – лошадь остановить. Мужики схватились за сулицы. Оружие привычное, как татары или литвины нападали, с таким в ополчение шли.

Андрей достал из-под меховой шкуры ружье и зарядил его. Разбойников он вначале всерьез не принял – это не литвины, напавшие на него в прошлый раз. У тех кони, сапоги, одежда добротная, а эти – голодранцы. Но действительность оказалась хуже.