Чтобы в нужный момент раствориться среди москвичей, надо было сначала присмотреться к ним, чем Пиночет активно и занимался. Он много гулял по городу, специально выбирая многолюдные места, спускался в метро, заходил в магазины, закусочные и рестораны. Прошелся и возле «Президент-отеля», однако заходить внутрь все-таки поостерегся. Да и смысла не было – заказчик сообщил все, что ему было нужно.

Ежедневно перед его глазами проходило множество людей, но всех их объединяло одно – погруженность в себя и полное равнодушие к окружающим. Редкие экстраверты резко выделялись из толпы, вызывая настороженное недоумение у остальных. В принципе, ничего нового для себя Пиночет не открыл. Такое поведение было характерно для жителей любого крупного мегаполиса, где ему приходилось работать, и не сулило особых проблем. Если кого и следовало опасаться, так это стражей порядка. Их было много. Гораздо больше, чем он видел в Риме, Париже, Нью-Йорке или Вашингтоне. Но статью и выправкой они сильно уступали своим европейским и американским коллегам. Как правило, среднего, а то и вовсе не высокого роста, почти поголовно в мятой форме и пыльной, нечищеной обуви, они больше глазели по сторонам, чем делали свое дело, а если и проверяли документы, то у таких же небрежно одетых, неказистых мужчин. Однако Пиночет не обольщался. Во время проведения саммита городская полиция будет лишь во внешнем оцеплении. Участников саммита охраняют не они, а профессионалы из службы безопасности, которым лучше не попадаться на глаза. Но у него уже созрел план, как этого избежать.

И еще одна возможная встреча не давала ему покоя. Ее вероятность была ничтожно мала, но все-таки существовала. Поэтому Пиночет внимательно вглядывался в лица молодых девушек, опасаясь увидеть ту, которая сбежала от него в венесуэльской сельве, и одновременно желая этого. О, с каким удовольствием он свернул бы ей шею, если бы только она вновь оказалась в его руках. Но ее лицо, лицо, которое он, наверное, будет помнить до конца жизни, нигде не попадалось.

А время между тем неумолимо приближалось к часу Х. Пора было переходить от наблюдения к активным действиям. В разных районах Москвы Пиночет купил с рук у вертлявых парней, явно промышляющих скупкой и перепродажей краденого, три мобильных телефона. С одного из них отправил SMS-сообщение заказчику и сразу же выбросил, с другого позвонил по номеру, полученному от дона Гильрейры, после чего тоже выбросил. На следующий день с восьми утра Пиночет прогуливался по переулку напротив кассового зала Казанского вокзала – пришлось, сославшись на необходимость встретить приезжающего утренним поездом коллегу, уйти из дома раньше Наташи. В восемь сорок вместо восьми тридцати – ох уж эта российская необязательность – к вокзалу подъехал черный «БМВ» с номером 525. Из машины вышел молодой, коротко стриженный парень, прикинутый в джинсу, и скрылся в кассовом зале. Пиночет выждал еще минуту, затем пересек переулок, подошел к машине и, убедившись в отсутствии свидетелей, открыл багажник. Внутри лежал дорожный чемодан, тот самый, который он передал людям Гильрейры. Пиночет вынул чемодан из багажника, для чего пришлось приложить изрядное усилие, все-таки его содержимое весило более двадцати килограммов, и быстро зашагал дальше, а уже через несколько минут поезд московской подземки уносил его прочь от Казанского вокзала.

Возвратившись обратно в квартиру, он водрузил свою ношу на кухонный стол, проверил собственные контрольные метки, затем опустил оконные жалюзи и только после этого открыл чемодан. Там в специальных проложенных поролоном гнездах хранились точнейшие инструменты: сконструированный специально для московской акции фугас, дающий при подрыве сотню разлетающихся веером осколков, прошивающих любой бронежилет с той же легкостью, как раскаленная игла пронзает пачку сливочного масла, его любимый пятнадцатизарядный «глок» с двумя снаряженными запасными магазинами, упаковка шприцев-тюбиков из арсенала американских «зеленых беретов», содержащих сильнодействующий синтетический наркотик, полностью подавляющий волю и превращающий любого человека в послушную марионетку, а под всем этим арсеналом, в специальном отделении, – круглая кумулятивная мина, прожигающая танк от днища до верхушки башни и отличающаяся от армейской облегченным корпусом из ударопрочной пластмассы и магнитной пластиной в основании для закрепления на металлических конструкциях. Все было на месте. Дон Гильрейра сдержал свое обещание, переправив в Москву доверенный ему груз в целости и сохранности. Оставалось только подыскать «болвана», который, по замыслу Пиночета, и вручит участникам саммита подготовленный им сюрприз.

Он так увлекся лицезрением своих инструментов, что на какое-то время непростительно ослабил внимание. Не услышал приближающихся шагов на лестничной клетке, поздно среагировал на звук вставляемого в замок ключа и обернулся ко входной двери, когда Наташа уже влетела в квартиру.

– Где она?! – выкрикнула Наташа прямо с порога.

Пиночет немедленно захлопнул чемодан – на большее времени уже не оставалось, и поспешно вышел в прихожую, прикрыв за собой кухонную дверь.

– Кто?

Его удивление не было наигранным. Правда, удивил не столько вопрос, сколько внезапное возвращение хозяйки квартиры.

– Сам знаешь кто! Та, которую ты к восьми утра помчался встречать на вокзал!

Пиночет едва не рассмеялся. И было от чего. На свою беду, он так привязал к себе глупую женщину, что она его элементарно приревновала.

– Прекрати улыбаться! – продолжала негодовать Наташа. – Коллегу ему надо встретить! Решил, что я ничего не пойму! Где ты ее прячешь?! Здесь?!

Она так стремительно бросилась на кухню, что он не успел ее остановить.

– Это ее чемодан?! Что он делает на моем столе?!

– Нет! Это…

Но было уже поздно. Наташа откинула крышку чемодана и замерла, изумленно уставившись на его содержимое. Вряд ли она поняла назначение черного цилиндрического футляра или упаковки странных тюбиков, заканчивающихся полыми медицинскими иглами, но не заметить, тем более не узнать пистолет она не могла.

– Что это?

Наташа медленно обернулась. Весь ее гнев мгновенно улетучился. Теперь во взгляде были только растерянность и испуг.

– Мои инструменты, – ответил Пиночет, сняв с крючка полотенце, которым Наташа протирала вымытую посуду.

Она не испугалась. Пережитый шок парализовал страх. Впрочем, если бы она, наоборот, завопила от ужаса, это ровным счетом ничего бы не изменило. Заглянув под крышку чемодана, она только ускорила то, что и так должно было случиться.

Пиночет шагнул к ней и ловко набросил на шею скрученное в жгут полотенце, а потом отработанным движением затянул петлю. Женщина захрипела, но совсем недолго, немного подергалась и обмякла. Однако решение одной проблемы создало другую – куда девать труп? Ясно, что оставлять в квартире нельзя – начнет разлагаться, и трупный запах переполошит всех соседей. Правда, в случившемся был и положительный момент, теперь и квартира Наташи, и ее машина оказались в его полном распоряжении.

Вечером на машине Наташи Пиночет отправился к «Президент-отелю». Внешне ничто не предвещало опасности, тем не менее он запарковал трофейный «Опель» в ста метрах от входа. Купленный в охотничьем магазине компактный полевой бинокль с десятикратным увеличением давал отличный обзор, позволяя разглядеть не только поминутно открывающиеся стеклянные двери, но и строгие лица монументальных швейцаров.