Итак, описанная в первой книге история приключений наших героев в зазеркалье завершена. Вместе с этим можно было бы завершить и наш рассказ. Однако по зрелом размышлении мы пришли к выводу, что нечестно будет, возбудив любопытство читателя показом внешней стороны явлений, оставить его в полном неведении о скрытых пружинах и механизмах, являющихся их причинами.

Во второй книге мы постараемся восполнить этот пробел изложением той части истории Дамы и Зеркальщика, которая осталась неизвестна нашим героям. И нашим проводником в этом новом мире станет зеркальщик Бруно, поскольку сам он и является – конечно, вместе с Дамой, – главной скрытой переменной как нашего повествования, так и многих других знаменательных событий, случавшихся на протяжении пяти веков. Поэтому все следующие главы пройдут под знаком одного и того же аркана Таро, и это Маг. А начнем мы свой рассказ о зеркальной магии и зеркальных магах, естественно, с изобретения зеркал. И непременно с Венеции – ведь только здесь все это и могло начаться…

Зеркало. Зазеркалье. Привычный бытовой предмет, и в то же время – магический портал в таинственную реальность.

Существование пространства за зеркалом очевидно в самом буквальном смысле. Ведь мы собственными глазами (очами) видим все, что там находится. Кажется, стоит только руку протянуть – и мы дотронемся до вещей, которые так ясно воспринимаем. Но нет – рука наталкивается на непреодолимую преграду, границу миров – нашего и иного, недостижимого. Большинству животных так и не удается понять, что мир за зеркалом как-то связан с миром перед ним, а забавные зверьки, которые находятся так близко и с которыми так хочется поиграть, – это их собственные отражения. Однажды Чарльз Дарвин, наблюдая за самкой шимпанзе, вертящейся перед зеркалом, словно заправская модница в магазине, предположил, что это свидетельствует о наличии у обезьян осознания себя, иными словами – души. Полтора века спустя психологи и биологи развили эту догадку Дарвина в знаменитый зеркальный тест – способ оценки уровня самосознания у людей и животных. Дети обычно начинают узнавать себя в отражении в возрасте полутора лет. Среди животных зеркальный тест успешно проходят человекоподобные обезьяны, дельфины с косатками, слоны, а также, как это ни удивительно, сороки и даже скаты манта, именуемые еще гигантскими морскими дьяволами. Опознание внешнего отражения в зеркале требует наличия внутреннего отражения – сознания. Более того, в этом сознании уже должна присутствовать идея себя как кого-то отличного от окружающего мира и других существ. Кого-то, кто живет, хочет, чувствует, страдает, к чему-то стремится и чего-то боится. И кто внезапно может переместиться в иной мир – за зеркало.

Этот скачок за зеркало всегда пугал людей, словно вместе с внешним отражением туда могло попасть, а там остаться, затеряться, сгинуть и наше внутреннее отражение – душа. Поэтому мы так настороженно и с опаской относимся к зеркалам. Мы знаем, что разбить зеркало – к несчастью. Мы занавешиваем зеркала в доме, где кто-то недавно умер. Многие верят, что через зеркало, через отражение можно сглазить, навести порчу. Недаром Иван Грозный требовал, чтобы зеркала для его жены делали только слепые мастера. В Японии вам никогда не отдадут и не продадут зеркало, принадлежавшее раньше другому, – полагают, что в зеркале остается душа хозяина. В Европе не принято подносить к зеркалам маленьких детей, в Азии запрещают смотреться в зеркала больным – из опасения, что те умрут, отдав зеркалу душу. Но чтобы появились все эти поверья, сначала должны были появиться зеркала. Конечно, первым зеркалом, природным, была вода. Но нас – по причинам, о которых будет сказано ниже, – вода в качестве зеркала не интересует. Речь идет о рукотворных зеркалах, созданных специально, чтобы улавливать и показывать отражения.

История искусства изготовления зеркал уходит в глубь веков, как сегодня считается, не менее чем на семь тысячелетий. С древности люди полировали камень, горный хрусталь, затем металл. Египетские зеркала были бронзовые, давали тусклое неясное изображение и очень быстро темнели от сырости. В античную эпоху состоятельные граждане могли купить себе полированные зеркала из стали или бронзы величиной не больше ладони. Изображение в них было гораздо более отчетливым, но поверхность таких зеркал быстро окислялась и требовала постоянной чистки.

Греческие историки утверждали, что при осаде римлянами Сиракуз знаменитый математик Архимед при помощи множества зеркал сфокусировал свет солнца в настолько мощный луч, что сжег им корабли римского флота, стоявшие в гавани. Но как это ему удалось при существовавших тогда (да и теперь!) возможностях изготовления зеркал, остается совершенно неясным. Множество ученых-оптиков впоследствии безуспешно пыталось воспроизвести этот легендарный опыт. Сегодня принято считать, что история с Архимедом и его зеркалами – не более чем выдумка.

Первые зеркала из стекла были созданы римлянами две тысячи лет назад. Римляне накладывали стеклянную пластинку на свинцовую или оловянную подкладку – и получалось зеркало. К сожалению, римское стекло не было прозрачным, поэтому такие зеркала ненамного превосходили металлические. Новшество не закрепилось, и после падения Рима о стеклянных зеркалах ничего не было слышно на протяжении многих веков.

К середине тринадцатого века в Европе впервые научились выдувать сосуды из стекла, и еще примерно сорок лет понадобилось, чтобы это изобретение применить для изготовления зеркал. Делали их так: через трубку мастер вливал в горячий сосуд расплавленное олово, которое растекалось ровным тонким слоем по поверхности стекла. Когда шар остывал, его разбивали на куски и получали зеркала. Эти вогнутые осколки были очень небольшими, сильно искажали изображение, но зато отражение в них впервые стало таким ярким и чистым. Эту технологию освоили сначала в Голландии, затем во Фландрии, а также в немецком Нюрнберге, где даже возник первый в Европе зеркальный цех.

В начале пятнадцатого века венецианцы братья Данзало дель Галло выкупили у фламандцев патент, и с тех пор Венеция целых полтора века удерживала монополию на производство чудесных венецианских зеркал, в которых все предметы выглядели даже красивее, чем в действительности. Как считалось, этот эффект достигался за счет того, что венецианские мастера добавляли в отражающие составы золото и бронзу.

Еще в конце тринадцатого века власти Венеции приняли решение перенести мастерские вначале за черту города, а потом и вовсе на отдельный остров. Именно с тех пор остров Мурано стал центром производства венецианского стекла, там же, естественно, стали изготовлять и зеркала. Чужаки не имели права заниматься производством стекла на Мурано, фабрику могли построить только те, кто уже был в профессии: или сыновья владельцев других местных фабрик, или мастера-стеклодувы. Вывоз сырья за пределы Венеции запрещался, разглашение технологий производства каралось тюрьмой или смертью. Однако наряду с этим стеклодувам предоставлялись и особые привилегии. Гордые стеклоделы, словно дворяне, носили на поясе по два кинжала для защиты от разбойников. Самой почетной из привилегий была та, что дочери главных муранских стеклодувов имели право выходить замуж за венецианских патрициев и при этом их потомство сохраняло все дворянские титулы. В середине пятнадцатого века на острове Мурано трудилось более трехсот семей мастеров-стеклоделов, а всего на острове постоянно проживало до двадцати пяти тысяч человек. По меркам любой другой европейской страны это был крупный город, но по сравнению с великолепной Венецией это, конечно, был лишь рабочий пригород, хотя и населенный необычными мастерами-аристократами.