– Что? – улыбнулся он.

– Как ты вообще оказался в департаменте? – спросила я.

Дориан нахмурился, я вздохнула и отвернулась, досадуя на то, что осмелилась спросить. Лорд О’Шейли не из тех, кто откровенничает с девушками. Особенно, если девушка – авантюристка и вчерашняя преступница.

– Я поссорился с отцом на четвертом курсе. – Он вдруг нарушил молчание. – Из-за девушки. По мнению моих родителей, она была недостойна наследника герцога Фостера… Я настаивал, отец лишил меня содержания. Прошение о стипендии мне отклонили, несмотря на высокий магический потенциал, я не блистал знаниями. В ректорате вспомнили ту самую историю с сессией на младших курсах. И тогда ко мне пришел маркиз Санндригем. Он работал в департаменте и вербовал таких, как я. Предложил мне оплатить учебу взамен на работу в департаменте. Особого выбора у меня не было, вот я и согласился.

– И не прогадал…

– Возможно. А возможно, я просто слишком дешево продал свою душу… Мы приехали. – Дориан вышел и, невзирая на мои возражения, опять подхватил меня на руки.

Легко взбежал на крыльцо и пронес в мою спальню. Пабло, лежащий на кровати практически в обнимку с Корвином, вскочил и удивленно тявкнул, ворон раскаркался, выражая возмущение.

– Только вас там не хватало, – сообщил фамильярам лорд О’Шейли, аккуратно опуская меня в кресло. – Посиди, я наберу ванну.

– Я и сама могу. – Я встала и охнула, голова закружилась.

– Осторожно! – Дориан удержал меня за плечи и снова усадил. – Я открою воду и вернусь.

– Говоришь так, словно я не справлюсь одна, – улыбнулась я. Он не ответил, прошел в ванную комнату, а я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.

В памяти сразу всплыло полыхающее, как факел, тело, в носу запершило от гари, а плечи сдавило ледяными тисками. Я выдохнула и все-таки встала. Пошатываясь, добралась до двери в ванную и столкнулась на пороге с Дорианом.

– Так плохо? – Он с тревогой всматривался в мое лицо.

– Как ты догадался? – Я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой.

– Ты очень бледная. – Он провел ладонью по моей щеке и отступил. – Сама справишься или помочь?

– Что?

– Ты же не собираешься купаться в одежде.

– Верно, – выдохнула я. – Сама. Справлюсь… Надеюсь.

– Я буду в комнате. Если что – зови. – Он отступил, позволяя мне войти, прикрыл за собой дверь.

Я доковыляла до огромной ванны, уже наполовину заполненной водой, от которой шел пар. В академии нас учили, что лучшее средство после атаки поднятых из могилы – окунуться, смывая с себя остатки магии смерти. Голова болела, а плечи, там, где в меня впивались пальцы умершего, саднили.

Подавив желание залезть в ванну как есть, я все-таки сняла с себя платье. Страх уступал место апатии, и мне понадобились все силы, чтобы перелезть через белоснежный бортик и рухнуть в восхитительно горячую воду.

Пар окутал меня, делая мир вокруг нереальным, жар от воды разлился по телу, подпитывая огонь в крови. Я не знаю, сколько так просидела. Очнулась, когда поняла, что вода остыла, а кожа покрылось мурашками. Трясясь от холода, я выползла из ванны и завернулась в огромное пушистое полотенце, любезно оставленное на бортике лордом О’Шейли.

Хозяин дома так и сидел в кресле, правда теперь перед ним стоял сервировочный столик. При виде меня Дориан поднялся и подошел вплотную.

– Все в порядке? – Он внимательно всматривался в мое лицо.

– Да. – Я вдруг поняла, что стою перед ним, завернутая в махровую ткань. Но это, похоже, не волновало начальника Департамента магического контроля.

– Халат на кровати, – проинформировал он. – И я приказал принести чай.

– Только чай? – поинтересовалась я. Дориан усмехнулся.

– Не только. Еще и ром! Но тебе, – он вдруг легонько щелкнул меня по носу, – его нельзя.

– Почему это? – запротестовала я, оскорбленная такой несправедливостью.

– Чтобы запомнила, что нельзя лезть к поднятым трупам неподготовленной, – проворчал Дориан, подхватывая с кровати халат и накидывая чернильный шелк мне на плечи. – Иди, пей, пока не остыл.

– Можно и подогреть.

– Тогда он будет не таким вкусным. – Дориан протянул мне чашку с золотисто-янтарным напитком, в котором кружилась долька лимона. Я глотнула. Приторная горячая жижа обожгла рот, огнем разливаясь по горлу. Ром мне все-таки налили.

– Что это? – выпалила я, прокашлявшись.

– Горячий сладкий чай с лимоном и ромом. – Дориан недоуменно взглянул на меня. – Что-то не так?

– Попробуй. – Я протянула ему чашку. Он осторожно отпил и скривился.

– Да, с сахаром я переборщил!

– Переборщил? Сколько ты туда бухнул?

– Где-то половину. – Он указал на пузатую сахарницу.

– Хорошо не всю!

– Она была заполнена наполовину.

Дориану удалось сохранить серьезное выражение лица, а я рассмеялась.

– Ты невыносим!

– Мне говорили. – Он потянулся за чайником. – Подлить?

– Было бы неплохо. – Я протянула чашку. Присела на край кровати, отпивая приторно-сладкий напиток маленькими глотками, и взглянула на Дориана. – Спасибо.

– За что?

– За все… Тебе не обязательно возиться со мной.

– Может, мне это доставляет удовольствие?

– Извращенец!

Он с улыбкой отсалютовал мне бокалом и опорожнил его в один глоток. Разговор не клеился. Я слишком устала, а Дориан, видя мой осоловевший взгляд, предпочел промолчать. Он устроился в кресле, Корвин спикировал на спинку, а Пабло свернулся около меня калачиком, подпитывая своей магией. Несмотря на молчание, в комнате было… уютно? Да, пожалуй, это слово подходило больше всего. Почесывая лиса за ухом, я чувствовала задумчивые взгляды, которые бросал на меня лорд О’Шейли.

– Ложись спать, – посоветовал Дориан, когда я отставила чашку.

– А ты? – Вопрос вырвался сам. При мысли о том, что мне придется остаться одной в темноте, меня начинала охватывать паника.

– Я побуду здесь, – пообещал он, вытягивая длинные ноги. – Столько, сколько нужно.

– Но… Тебе же завтра в департамент, – робко возразила я, чувствуя, что вторгаюсь в чужую жизнь.

– Отчеты привезут сюда, – беспечно отмахнулся начальник департамента. – К тому же мне завтра необходимо пропесочить сотрудников, так что ночной дискомфорт придаст моей речи необходимый настрой!

– А когда ты арестуешь Диггори?

– За что?

– За… – Я выдохнула. – Убийство.

Дориан пожал плечами:

– Не вижу смысла в его аресте.