– Расследование еще не закончено, – медленно проговорил Майлз. – Вы не можете обременять девятилетнего ребенка государственными тайнами, если уж на то пошло. На самом деле я даже не знаю, что из всей этой истории вообще станет достоянием широкой публики.

– То, что не делаешь сразу, потом делать трудней, – вздохнула она. – Как я теперь выяснила.

Майлз подтащил стул и жестом предложил ей сесть, затем извлек из-под скамьи табурет. Усевшись на него, он спросил:

– Вы сказали ему, что уходите от Тьена?

– Даже этого я ему не говорила.

– Тогда, я думаю… На сегодня вам следует ему сказать лишь, что его отец погиб из-за неисправности респиратора. Не упоминайте о комаррцах. Если он начнет выпытывать подробности, направьте его ко мне, а уже я скажу ему, что есть вещи, которые ему знать не положено. Или пока не положено.

Ее внимательный взгляд спрашивал: «Могу я тебе доверять?»

– Будьте осторожны, не то вызовете еще более острое любопытство.

– Это я понимаю. Но когда мы вернемся в Форбарр-Султан, мне бы хотелось, с вашего позволения, чтобы вы поговорили с Гр… с одним моим другом. Он тоже фор. Когда-то он находился примерно в том же положении, что сейчас Никки. Его отец погиб при… э-э-э… трагических обстоятельствах, когда он был еще слишком мал, чтобы знать подробности. И когда лет в двадцать столкнулся с некоторыми нелицеприятными фактами гибели отца, это для него было довольно большой травмой. Готов побиться об заклад, что он знает гораздо лучше нас, что именно следует рассказать Никки и когда. Он очень здравомыслящий человек.

Катриона задумчиво кивнула:

– В этом есть смысл. Мне бы очень этого хотелось. Спасибо.

Сидя на своем насесте, Майлз отвесил ей полупоклон:

– Рад услужить, сударыня.

Он хотел познакомить ее с Грегором-человеком, своим сводным братом, а не с императором Грегором, символом Барраярской империи. Это может послужить нескольким целям.

– А еще мне надо сказать Никки о дистрофии Форзонна, и этого откладывать нельзя. Я уже договорилась в клинике Солстиса о приеме на послезавтра.

– Он не знает, что является носителем?

Катриона покачала головой:

– Тьен не позволял мне говорить ему. – Она серьезно посмотрела на Майлза. – Думаю, что вы в детстве были некоторым образом в положении Никки. Вам тогда пришлось выдержать много медицинских процедур?

– Бог мой, я выдерживал их годами! Что я могу посоветовать полезного? Во-первых, не лгите, что не будет больно. Не оставляйте его надолго одного. – Кажется, наконец-то появилось что-то, что я действительно могу для нее сделать. – Если позволят обстоятельства, мне бы хотелось съездить с вами в Солстис и оказать любую помощь, какая в моих силах. Я не могу отправить с вами вашего дядю – он с завтрашнего дня по уши увязнет в технических проблемах, если появится список запчастей.

– Но я не могу отрывать вас от обязанностей!

– Мой опыт мне подсказывает, что если Судху до сих пор не арестовали, то послезавтра мне будет нечего делать, кроме как напрягать извилины. И денек, проведенный вдали от моих проблем, возможно, поспособствует найти новый подход к делу. Так что вы лишь окажете мне услугу, уверяю вас.

Она задумчиво закусила губу.

– Должна признать… Я буду рада компании.

Она имеет в виду компании вообще или его компании конкретно? Тише, парень. Даже думать об этом не смей.

– Вот и отлично.

Из коридора донеслись голоса.

– Дядя приехал! – подскочила Катриона.

– Быстро он управился. – Майлз проследовал за ней в коридор.

Профессор Фортиц сунул чемодан охраннику и крепко обнял племянницу, бормоча соболезнования. Майлз с завистью наблюдал за сценкой. Теплые объятия дяди сделали то, чего не смог сделать холодный профессионализм сотрудников Имперской безопасности, – Катриона разрыдалась. Потом она вытерла слезы, отправила охранника с чемоданом в бывший кабинет Тьена и повела дядю в гостиную.

После короткого совещания было решено, что профессор пойдет с ней за Николасом. Майлз поддержал эту идею, несмотря на обуревавшее его желание вызваться добровольцем – очевидно, следствие любовного томления, как мысленно иронично отметил он. У Фортица есть на это право родственника, а Майлз был чересчур близок к смерти Тьена. К тому же он не слишком твердо стоял на ногах: действие болеутоляющих и стимуляторов, принятых перед обедом, сошло на нет. А третья доза за день будет большой ошибкой. Поэтому он проводил профессора с Катрионой и связался по закрытому комму с штаб-квартирой СБ в Солстисе.

Никаких новостей. Майлз побрел в гостиную. Дядя Катрионы приехал, так что Майлзу нужно отсюда уезжать. Собрать вещички и отчалить в тот таинственный отель, о котором он говорит всю неделю. Теперь, когда Фортиц расположился в комнате для гостей, в этой маленькой квартирке ему нет места. Никки понадобится его детская кроватка, и будь он неладен, если снова вынудит Катриону заказывать гравикойку. Нет, ему определенно пора отваливать. Он явно не настолько нейтрально вежлив с хозяйкой, как ему казалось, если этот хренов охранник смог отпустить такие комментарии, что Тумонен стал задавать дурацкие вопросы о чемоданах.

– Вам что-нибудь нужно, милорд? – Голос стоявшего у входной двери охранника заставил Майлза подскочить.

– Хм… да. Когда кто-нибудь из ваших ребят прибудет сюда из Солстиса, пусть прихватит для меня армейский спальник.

А пока суд да дело, Майлз улегся на диван, свернулся калачиком и провалился в забытье.

Когда маленькая команда вернулась домой вместе с Никки, Майлз мгновенно проснулся. Он сел и к моменту появления мальчика уже успел обрести более или менее приличный вид. Никки казался подавленным и испуганным, но не хныкал и не бился в истерике. Он явно скрывал свои чувства внутри, а не выплескивал их наружу. Как и мать.

Поскольку здесь у Катрионы не было подруг, которые могли бы принести, как принято у барраярцев, кастрюльки со снедью и пирожки, Майлз отправил охранника за ужином. В присутствии Никки трое взрослых вели разговоры на нейтральные темы, потом мальчик ушел играть к себе, а Майлз с профессором удалились в кабинет обменяться информацией. Найденное наверху новое оборудование действительно оказалось довольно необычным. Осколки силовой установки, мощи которой вполне хватило бы для небольшого скачкового корабля, оплавленные, судя по всему, плазменным фонтаном взрыва. Профессор назвал это «действительно интересным» – кодовая фраза, которая немедленно заставила Майлза насторожиться.

В разгар работы по комму объявился полковник Гиббс, холодно улыбнувшись обоим Аудиторам с тем самым выражением глаз, которое Майлз уже начал узнавать как Гиббсов вариант экстаза.

– Милорд Форкосиган, у меня есть первое задокументированное подтверждение того, что вы ищете. Мы проследили серийные номера двух ускорителей, которые люди лорда Фортица обнаружили в космосе, до отдела использования избыточного тепла. Ускорители закуплены восемь месяцев назад. Изначально были доставлены на опытную станцию.