предательством приключилась, и рыцари, что несли ее, разбили камень. Остатки плиты территориально здесь должны быть. Мне бы это очень пригодилось… Хотя шансов мало. Ну, и что смешного? Я же просил!

– Дай угадаю, этот текст тебе подсунули в библиотеке агнологов, и эта крупица «истины» не подтверждена ни в одном другом официальном источнике? Угу, ясно, – хмыкнул Тристан, и поднял руки, словно сдавался. – Да, Илия, это смешно. Еще немного, и ты встанешь на кривую дорожку кесаря Рольфа, который снаряжает нелепые экспедиции за волшебными чашами, зеркалами и прочими мифическими штуками. Не надо меня толкать!

– Это мне говоришь ты?

– Да, это тебе говорю я.

Позже он пробурчал, что пойдет, куда Илия прикажет, и что его дело малое. А когда они нашли первый осколок, Тристан безо всяких эмоций заверил, что ему понятно. И пошел дальше под громкий гогот Илии. Всего осколков было пять, все они были достаточно крупными и легко складывались в цельную плиту. Не хватало только пары незначительных фрагментов. Под вечер они разбили лагерь и собрали камни воедино. Илия прочел:

– Завещание или завет. Это же одно и то же на староскальском, да? Эльфреда, короля Эскалотского. Найди себе семь рыцарей, чтобы все семеро творили то, что творят мудрейшие из людей. Первого рыцаря – кузнеца, чтобы не только знал оружейное дело, но и сам мог взяться за молот и выковать то, что приказывает выковать. Второго рыцаря – корабельного мастера, чтобы сам он мог построить флот тебе, на котором отправитесь вы в набег… Эльфред ходил в набеги? Что? Третьего рыцаря… Я не понимаю слово. Чтобы мог ты безо всякого опасения доверить ему замок в свое отсутствие. А! Кастеляна, там было рыцаря-кастеляна. Четвертого рыцаря – пахаря, человека простого, возделывавшего землю по роду или по нужде, чтобы знал тот, как народ прокормить в голодные годы. Пятого рыцаря – хитреца, чтобы мог он умаслить слух мужеский… чего? А, человеческий… лучше любого посла и найти союзников там, где были одни лишь враги. Шестого рыцаря – певца, чтобы воспел он всех вас, как лучший из поэтов. И, наконец, найди седьмого рыцаря – предателя, и сразу же прости его за все зло, еще им не свершенное, что придется нести ему одному, чтобы никому из вас нести не пришлось. Угу, – подытожил Илия.

– Какие-то сомнительные у него советы, – безо всякого смущения произнес Тристан.

Илия заметил, что Тристан не видит в древней реликвии ничего сакрального, хотя их находка – ценное археологическое сокровище, и спросил, что его смущает.

– Во-первых, наставления Эльфреда устарели, что, конечно, логично. В Пальере нет военно-морского факультета, да и знания о современном оружии у нас, знаешь, неактуальные. А про предателя звучит, как старческая притча, – Тристану не нравилось происходящее, он пыхтел и вертел кусочки плиты в руках.

– А во‐вторых? Ты сказал «во-первых», – уточнил Илия, когда Тристан вопросительно вскинул брови.

– Точно. Меня немного смущает то, как легко мы нашли камни тысячелетней давности. Притом что мы не очень тщательно искали. Я до первого так вообще любовался пейзажами, пока ты под ноги пялился.

Когда Тристан волновался, он всегда немного тараторил и спотыкался о некоторые слова. Сейчас его речь неслась вперед быстрее мыслей Илии.

– Да что случилось? Чего ты завелся? – он был недоволен тем, как настроение Тристана омрачало их открытие.

– Ты прости мой скепсис, дружище, но мне это все, – он обвел пальцем лежащие фрагменты завета, – видится одной сплошной подставой. Удивительное дело, агнологи десятки лет изучали вопрос о возрождении Эльфреда и ни разу не удосужились подняться в горы, чтобы найти такой ценный артефакт. Да они за серебряной вилкой пятисотлетней давности готовы нестись на край света, если она доказывает какую-то их теорию. А тут – ничего себе, манускрипт Эльфреда Великого. Валяется на тропе у нас под ногами? Сам поверишь, что они сколько раз сюда взбирались и не нашли?

Он был во всем прав, признался себе Илия. Правдивость его слов просачивалась в надтреснувший кувшин ликования. Он разочарованно взглянул на осколки.

– Склоняюсь к твоей версии, – сквозь зубы признал он.

– Хвала Истине, просветил! – выдохнул Тристан.

Часть плиты, брошенная Илией, покатилась в сторону кустов и, растолкав шуршащую листву, спряталась в зарослях,

– Ты наблюдателен и указал на очевидное, а я, дурак, с радостью повелся на уловку. Наверно, я бесповоротно отчаялся, – Илия взглянул вслед улетевшему осколку. – Только теперь у меня еще больше вопросов.

– Зачем они так заморочились с подделкой?

– Да.

– И не водят ли они так же Рольфа за нос уже несколько лет?

– Да.

– И не солгали ли они, назвав тебя проводником Эльфреда?

– Что?

Они с Илией взглянули друг на друга: Тристан – пронзительно, Илия – потерянно. За возней с камнями они и не заметили, как ночь сменила сумерки, и теперь отблески костра плясали на их лицах, а их сгорбившиеся над камнями тела отбрасывали длинные танцующие тени на склон, – и все это было много древнее, чем фальшивка, лежавшая у их ног.

– Сам посуди, с кого все началось? На основании каких-то проверок… на чем – на крови и астрологии – и кто назначил тебя проводником?

– То есть ты считаешь, что я здесь по ошибке? – возмущенно выдохнул Илия.

– Нет, но я допускаю ошибку или намеренную ложь, чтобы создать себе короля-марионетку.

– О, кукольные метафоры из твоих уст считаются за каламбур? – процедил Илия.

Тристан закатил глаза и замер в таком состоянии, словно искал внутри себя нужные слова.

– Твоя доверчивость уже привела нас к тому, что мы где-то в лесах горы Раската на полном серьезе читали подставной завет, которого и в оригинале, возможно, никогда не водилось. Прошу, давай сейчас об этом поговорим.

– Давай поговорим, – Илия бушевал, он уселся поудобнее и с утрированным вниманием уставился на Тристана.

Адъютант же сделал вид, что не заметил его вызова, и раздвинул руками осколки плиты.

– Смотри, у нас есть множество материалов и утверждений, каждое из которых предоставили агнологи, – он разбивал каждую фразу ударом ребра ладони о землю. – Что кроме этого? Я точно знаю свое пророчество. Джорна предрекла, что это война того, кто борется со Лжецом. Что, если речь шла не о Великом кесаре? Что, если этот Лжец начал войну и внушил всему миру байку о королях?

– Потрясающее умозаключение, конспиролог. А еще Джорна говорила, что я отправился в поход за Истиной и что я – наследник «мысли и намерения» Эльфреда, – Илия ткнул указательным пальцем в опустевшую площадку в кругу каменных осколков.

– И что это значит? В поход за Истиной может пойти любой,