Однако первое впечатление оказалось обманчивым. Плечи мага заметно подрагивали, он был напряжен, как натянутая тетива. Общение с Деардом Рё’Теном явно не приносило ему радости.

– Натт Мёрке? А ты что тут делаешь? – некромант наконец привык к свету и разглядел свою ученицу.

– Лабораторная работа. Аспирант Арц дала нам совместное задание, – придумал Фирс, придя на помощь девочке, которая растерялась и не знала, что сказать.

– Керинна Арц? Вы серьезно? – вскинул брови Деард.

– Она мой ментор на турнире, – напомнил южанин, и некромант лениво кивнул.

– Точно! Припоминаю что-то такое. С работой в крипте совсем отстал от жизни академии, – преподаватель выглядел рассеянным и небрежно сунул Хасселу ключ от склепа. – Закроете после вашего лабораторного задания.

– Господин Рё’Тен! – обратилась Натт к преподавателю. – Не рассказывайте никому, пожалуйста.

Губы некроманта слабо дрогнули.

– А вы популярны, адептка Мёрке. Столько молодых людей вокруг и столько секретов. Впрочем, мне нет никакого дела. Только не поубивайте друг друга. Вы, кажется, не очень ладили с юным южанином.

– Адептка Мёрке вернется в Тэнгляйх в целости и сохранности, – пообещал Фирс, едва сдерживая свою фирменную кривую усмешку.

– Молодые люди? О ком это говорил архитрупоед?

– Смотрю, ты осмелел, когда магистр ушел, – Натт выдержала взгляд мага.

– Я вопрос тебе задал, – Хассел казался взбешенным, и девочка вновь засомневалась в правильности решения приехать на кладбище.

– Деард видел, как мы с Нииском совершали обряд по упокоению души. Должно быть, он это имел в виду, – зачем-то снова оправдывалась заклинательница, но нападки Фирса и издевка Рё’Тена сильно обидели ее, и не хотелось прослыть ветреной в глазах стихийника.

– Ладно, прости. Не мое дело, – Хассел быстро пришел в себя и выглядел почти дружелюбно. То ли удовлетворился ответом Натт, то ли устал ссориться. – Пойдем, а то скоро совсем стемнеет.

Парень протянул было руку девочке, но тут же одумался и направился к склепу.

Внутри все было почти без изменений, лишь вдоль стен разместили больше осветительных сфер, отчего катакомбы стали немного уютнее, если можно назвать таковыми полузатопленные помещения с тухлой, мутной водой.

Студенты выбрали себе сапоги по размеру из горы обуви, сваленной за дверью.

– Может, расскажешь теперь, зачем мы сюда пришли? – Натт нервно оглядывала залы и вздрагивала всякий раз, когда особо крупная капля срывалась с потолка.

– Я не был с тобой до конца честен, Мёрке. Мне действительно нужна именно ты. Лагос Штейну рассказал о твоей реакции на огонь. Он считает, что мы можем быть полезны друг другу. Хочу провести несколько экспериментов, если ты не против, конечно, – надменность исчезла из желто-карих глаз стихийника, и он покорно ждал решения напарницы.

– Оказывается, ты можешь быть вежливым. Раз я пришла, то, видимо, не против. Что от меня требуется?

– Для начала покажи то, что делала магистру Штейну. Я должен увидеть сам, – с этими словами Хассел запустил руку в наплечную сумку, вытащил внушительный коробок спичек и протянул его Натт. – Зажги.

Девочка чиркнула по терке коробка, и искрящееся пламя, сопровождаемое едким черным дымом, едва не опалило ей волосы. Натт уронила спичку в воду, и поверхность тут же вспенилась, окрашиваясь бурым.

– Это что еще такое, Хассел? – некромантка попятилась от дымящегося пятна.

– Штормовые спички никогда не видела? – насмешливо спросил маг. – Они, кстати, под водой отлично горят.

– Вижу, а предупредить нельзя было?

– Прости, не сдержался, – на лице стихийника не появилось ни капли раскаяния. – Штейну сказал, ты огня не боишься.

– Я, может быть, и нет, но вот волосы отлично горят. Одежда, кстати, тоже, – Мёрке передразнила тон мага. – Успела проверить, когда твои друзья закидывали меня файерболами в коридорах.

– Они мне не друзья. Ладно, извини. Это очень мощные спички, будь осторожна, не опали челку, – запоздало напутствовал Хассел, когда Натт взяла вторую.

Густо чадящее пламя взвилось вверх.

– Нужно затушить ее, я правильно поняла? – поинтересовалась Мёрке.

– Да, как в кабинете Штейну. Попробуй.

– А если не получится? – некромантка вспомнила бурлящую под ногами воду.

– Будем думать после. Давай же! Огонь тебе почти до пальцев дошел!

Натт выдохнула и зажала пламя между подушечками. Она даже не почувствовала жара, алый язычок просто бесследно исчез, и о нем напоминал лишь неприятный резкий запах в воздухе.

– Как ты это сделала? – Фирс схватил прогоревшую спичку.

– Не знаю, и не знала бы, пока Штейну не показал, – Натт нравилось видеть Хассела таким восхищенным.

– Хорошо, еще один эксперимент, и перейдем к главному, зачем я позвал тебя сюда, – стихийник положил крохотную сферу на пустой постамент.

Девочка терпеливо ждала инструкций мага.

– В этой сфере мое пламя. Штейну помог заключить немного, но учти, это уже не спичка.

– Быть осторожной? – улыбнулась заклинательница, наблюдая, как в шарике отплясывают оранжевые сполохи.

– Именно, Мёрке. Просто сдави его, хорошо?

Натт хотела попросить мага звать ее по имени, но вспомнила, что еще вчера Хассел обращался к ней, как к трупоедке, и смолчала. Зажала сферу между ладоней, как он велел. В этот раз было немного тепло, а между пальцев появились язычки пламени, но тут же пропали.

Фирс Хассел пританцовывал на месте, и от сапог по воде расходились волны:

– Это просто нереально, Мёрке! Давай дальше? – в его желтоватых глазах горел азарт, который мгновенно передался заклинательнице.

– Давай.

– Вытяни руки.

Натт послушалась, и Хассел тут же переплел свои пальцы с ее. Сердце девочки забилось почти так же часто и испуганно, как на площадке в астрономической башне. Фирс стоял слишком близко, и она могла разглядеть едва заметный шрам на его щеке, сосчитать длинные светлые ресницы.

– У тебя милые веснушки, Мёрке. О, чего покраснела-то? – стихийник говорил мягко и без привычной издевки в голосе.

– Спасибо. Откуда шрам?

– Хлестануло веткой, когда мы с Виллмой совершали очередную вылазку из Тэнгляйха. Нравится? – мальчик повернул щеку, чтобы Натт лучше разглядела шрам.

– Почти не видно.

– Веснушки у тебя тоже заметны только после солнечных дней. Поменьше сиди в подвалах.

Некромантка чувствовала, что Фирсу тоже тяжело дышать, а его ладони стали обжигающе горячими.

– Сам притащил меня сюда, Хассел.