Хлопец испуганно замер, ожидая, что сейчас обвалится всё. Однако взрывов больше не было, и едва свет фонаря пробил клубы пыли, Сашка увидел, что коридор как-то странно перекосился, потолок в нескольких местах провис и готов вот-вот рухнуть, а в боковой стене, чуть выше завала, темнеет небольшое отверстие. Не раздумывая ни секунды, Сашка полез по куче щебня к этой дыре. Сейчас, повинуясь инстинкту, он просто хотел уйти подальше от опасного места. Наверное, подсознательно Сашка понял, что эта дыра — единственная возможность вырваться из каменного мешка.

Взрыв, разрушивший стену, открыл доступ в какое-то необычное подземелье. Даже сейчас, в состоянии испуга, Сашка не мог не заметить разницы. Все прежние подвалы были кирпичные, а этот узкий ход, куда Сашка с трудом протиснулся, целиком был выложен из дикого камня и даже пол в нём напоминал плиточную мостовую.

Где-то слева послышался шорох осыпающейся земли, Сашка рванулся вправо и почти сразу уткнулся в новый тупик. Хлопец беспомощно завертелся на месте и тут же заметил в боковой стене узкую стрельчатую арку. Он заглянул в проём и облегчённо вздохнул. Перед ним была узкая лестница, уводившая круто вниз. Без колебаний Сашка начал спускаться по ступеням и в конце концов очутился перед дверью, окованной железными полосами, в центре которой красовался толстый засов с висячим замком, похожим на кованую банку с дужкой. Отчего-то Сашка решил, что лестничный спуск идёт по краю крепостного холма и, значит, за дверью должна находиться или река, или на худой конец замковый ров. Во всяком случае, в то, что перед ним выход, он не сомневался.

Поглядывая на засов, Сашка прикинул в руке вес железного стержня. Его тяжесть добавляла уверенности, с таким ломиком древние запоры не выглядели слишком страшными. Приспособив повыше фонарь, Сашка ощупал засов и петли со всех сторон. Засов был ещё крепок, но из широкой фасонистой ключевины обнадёживающе сыпалась ржавчина. Сунув стержень в дужку замка, Сашка упер его в двери и потянул. Замок поддавался туго, но вот внутри его что-то хрустнуло, и дужка приподнялась.

Засов удалось отодвинуть, орудуя стержнем, как рычагом. Сначала двери не поддавались. Пришлось несколько раз, забив стержень в узкую щель между оковкой и косяком, тянуть изо всех сил. Со скрежетом и хрустом, с трудом поворачиваясь на изъеденных ржавчиной петлях, дверь медленно приоткрылась. Сашка навалился на неё плечом, открывая пошире, потом взял фонарь и шагнул внутрь. Стремясь как можно скорее выяснить, куда он попал, Сашка поднял фонарь над головой и замер от изумления. Никогда и нигде не пряходилось ему видеть ничего подобного. Он уже привык к тому, что свет фонаря теряется в тускло-серых переходах. Но здесь свет, отражаясь от чистой стены, сложенной из белых каменных плиточек, показался ему ослепительно ярким.

Но главным было не это. Сияние и блеск многократно отразившейся лампочки исходили от вещей, лежавших на низкой каменной скамье, тянувшейся вдоль стен комнаты, или стоявших прямо на полу. Сосуды странной формы блестели золотыми и серебряными боками. Какие-то непонятные предметы, украшенные сверкающими каменьями, грудились в дальнем углу. На подставке стояло богато отделанное седло с непривычно высокими луками, и всё это блестело, мерцало, переливалось, а прямо у ног остолбеневшего хлопца лежала большая груда тёмных кожаных мешков. Один из них осел под собственной тяжестью, и через истлевший от времени шов на белый плиточный пол высыпалась струйка жёлто-золотых монет.

Прошло несколько минут прежде чем Сашка овладел собой и более или менее огляделся. Теперь он увидел не только отдельные предметы, собранные в незапамятные времена в эту комнату, но и надпись, выбитую во всю ширину задней стены. Но напрасно Сашка напрягал память, приглядывался, беззвучно шевелил губамы. Ни одного слова разобрать не удалось. И всё равно от надписи на хлопца пахнуло очарованием древней тайны, случайно приподнятой завесы времени…

И тут, словно возвращая Сашку на землю, сверху вновь послышались глухие взрывы. Пол под ногами ощутимо вздрагивал, и каждый раз искристая груда вспыхивала в свете фонаря новым, завораживающим светом. Словно во сне хлопец сделал один шаг, другой. Наклонился над какой-то шкатулкой и подцепил пальцем кольцо, игравшее изумрудными отблесками. Машинально сунув его в карман, Сашка торопливо выскочил из удивительной комнаты, прикрыл за собой хрипящую при движении дверь, задвинул засов и даже повесил на место замок с оборванной дужкой. Потом повернулся и во весь дух помчался по лестнице вверх, в знакомый ему каменный коридор.

Уже на последних ступеньках лестницы Сашку охватил дикий, почти животный страх. Всё пространство коридора было заполнено мелкой, взвешенной в воздухе земляной пылью, и световой луч беспомощно упирался в серую непроглядную муть.

Почти ничего не соображая, на ощупь, цепляясь за шероховатую кладку стены, Сашка начал пробираться в глубь коридора. В одном месте ему под ноги с мягким шорохом ссыпался земляной завал. Сашка инстинктивно рванулся назад и вдруг ощутил, как по его лицу скользнула свежая воздушная струйка.

Сашка замер на месте. Нет, это ему не показалось. Он чувствовал, что рядом, едва заметно холодя щеку, тянул воздушный поток. Боясь поверить своей догадке, Сашка поспешно наслюнил палец и поднял вверх. Мокрая подушечка сразу захолодела и, пользуясь пальцем, как указателем, Сашка начал искать направление тяги. Он даже забыл о так напугавшем его обвале и перелез через земляную груду, почти не обратив на неё внимания.

Сейчас мысли хлопца были заняты только одним: не потерять в давившем на него со всех сторон пыльном сумраке спасительную вентиляционную струйку. Холодок на пальце все усиливался, и, следуя за ним, Сашка выбрался к груде бутового камня, перемешанного с землёй. Здесь явственно тянуло сквозняком. Было даже заметно, как пыльные струйки, закручиваясь, уходили вверх в тёмный треугольный провал.

Сашка вскарабкался на камни и, не колеблясь ни секунды, влез в дыру. Да, это было именно то, на что он надеялся. От земляной груды уходил вверх квадратный, выложенный кирпичом, вентиляционный канал. Он оказался довольно просторным, и хлопец, упираясь ногами и руками в боковые выступы, начал подниматься.

Сначала лезть было трудно, потом Сашка наловчился, а поднявшись метров на пять, он нашёл в кладке большую трещину. Канал шёл ещё выше, но хлопец решил рискнуть. Царапая руки и обдирая на выступах кирпичей пуговицы, Сашка протиснулся в какой-то подвал.

Воздух здесь был совсем другой и после сырого затхлого подземелья странно свежий. Он пах травой, нагретым на солнце камнем, и неожиданно совсем рядом, за стенкой, Сашка услыхал фырканье автомобильного мотора. Не помня себя от радости, он закричал:

— Ко мне! Сюда! Я здесь!..

Но за стеной никто не отозвался. Тогда хлопец сунул стержень в какую-то щель, надавил, и вдруг казавшаяся такой прочной стена начала рассыпаться, на голову Сашке посыпались кирпичи, перед глазами у него всё завертелось, и он полетел в податливую мягкую тьму…

Майор, всё это время ходивший по комнате, приостановился, глянул на закрытые двери и сказал: