Хотя больше всего Тане в данный момент хотелось сбежать. От Паши, от отчима, от всех! Эх, оказаться бы сейчас.., да где угодно! На Мальдивах, в Сочи! А еще лучше – у себя, в «Пятой власти». В агентстве, где тебя держат за умного человека и уважают. В кабинете, который сторожит верная секретарша. В коллективе, который прислушивается к каждому твоему слову…

Только все это мечты, мечты… Как она может сбежать?!

Таня представила лицо Валеры. Вот она ему удружила так удружила! Мало того, что не помогла – в тот единственный раз, когда он попросил ее о помощи! Да еще и кашу какую заварила – и вначале, когда убежала из особняка, и потом, когда передала Синичкину хулиганскую записку и разместила свои фотки на порносайтах, и теперь, когда подбила Пашку уехать из Мележа… Хорошо хоть, Павел ее сейчас не ругает.

Синичкин ласково обнял ее за плечи, спросил:

– Тошно тебе?

– Еще как, – вздохнула Таня.

– Зря мы это затеяли…

– Спасибо, конечно, за «мы», но затеяла это я, – жестко сказала она. И добавила:

– Ты, Пашуня, не бойся. Я проигрывать умею, прятаться за тебя не буду.

И Валере скажу, что идея была моя. Что это я тебя заставила.

– Какая разница, чья идея, – благородно отмахнулся Синичкин.

Но по его лицу читалось: «Эх, дурак я! Купился на идиотскую выдумку…»

– Ну, возьми себя в руки, – попросил Паша. – Давай выпьем кофе и поедем назад. Может, Валерий Петрович даже не заметит, что мы уезжали…

Таня только усмехнулась.

– А если и заметит… Ты все равно не расстраивайся, Танюша… Ты же хотела как лучше.

– Договаривай уж до конца, – попросила она.

– О чем ты? – не понял он.

– Как о чем? Хотела как лучше, а получилось – как всегда.

Синичкин открыл было рот – кажется, хотел продолжить свои утешения. Но в этот момент зазвонил Танин мобильник. Она взглянула на часы: четыре двадцать утра.

Одиннадцатое июля, пятница.

Ночь

Едва раздался телефонный звонок, Пашино участие как ветром сдуло. Он дернул плечом, едко прокомментировал:

– Клиент, больше некому.

Таня взглянула на определитель. На дисплейчике телефона высвечивалось «ВИКА». Господи, только ее сейчас не хватало! Не отвечать?

– А ты девушкам тоже услуги оказываешь? Вот не знал… – продолжил ехидничать Синичкин.

Таня метнула в него уничтожающий взгляд и нажала кнопку приема.

– Да, Вика?

– Таня, Таня! У меня беда!

Голос дрожит, срывается. Слезы, похоже, льются ручьем.

«Но мне-то что до твоей беды? – в отчаянии подумала Таня. – У тебя что, мужа разве нет? Или мамы?»

А Вика всхлипывает и, кажется, напугана до смерти.

«Мне даже неинтересно, что у нее случилось», – поняла Таня. За последние сутки столько всего произошло, что просто не осталось сил переживать за кого-то еще, кроме себя.

– Они сказали, что не приедут! Чтобы я такси ловила!

– Вика, – холодно сказала Таня. – Ты знаешь, сколько сейчас времени?

– Не зна-аю. Ночь. Страшно. Как я буду такси ловить?!

Новый приступ плача. Нет, просто бросить трубку будет жестоко.

– Ладно, Вика. Давай, только быстро. В чем дело?

– Ма-аленький! Во-оды отошли! В роддом надо!

– Ну, так в чем проблема? – сухо спросила Таня. – Буди своего благоверного и вызывай «Скорую».

– Его дома нет! Обещал прийти и не пришел!

– Значит, сама «неотложку» вызывай, – пожала плечами Таня.

Она решительно не понимала, как можно не знать таких элементарных вещей.

– Я вы-зы-ва-ала! – прорыдала Вика. – Они скаа-зали, что не приедут!

– Да что за чушь! – Таня начала злиться. – Как это – не приедут? Мы что, в Мозамбике? Они обязаны приехать! Возьми себя в руки!

– Живот очень болит, – прохныкала Вика.

– Ну, так набери еще раз «ноль три» и объясни им все. У них специальная служба есть для перевозки рожениц. Приедет «Скорая» и отвезет тебя в роддом.

– А у меня контра-акт! – взывала Вика.

Тане показалось, что она сходит с ума.

– Какой контракт? О чем ты?

– Контра-а-акт с девятым роддомом. Там написано, что доставку они не обеспе-ечива-ают.

– То есть как это? – не поняла Таня.

– Му-уж опла-атил контракт. Чтоб я в девятом роддоме рожала. А на «Ско-орой» спрашивают: «У вас контракт с роддомом есть?» Я отвечаю: «Есть». А они говорят: "Вот и добирайтесь сами туда, с кем контракт.

На такси".

– Бред какой-то, – решительно заявила Таня. – Не могли они так сказать!

– Ска-азали!

– Ну, так позвони еще раз. И не говори им про свой контракт. Просто объясни, что тебе очень плохо.

Они обязаны за тобой приехать. В любом случае.

– Та-аня! – всхлипнула Вика. И вдруг закричала в голос:

– Ой! Больно, больно!

– Позвони в этот свой девятый роддом! – перебила ее Татьяна. – Пусть оттуда за тобой машину пришлют.

– Бо-ольно! Не мо-могу!

Плача не слышно. Только частое, болезненное дыхание.

– Эй, Вика?

Тишина.

– Вика?!

В ответ – хриплый шепот.

– Таня.., пожалуйста… Дмитровское шоссе, шестнадцать, тридцать три.., пожалуйста.., прошу тебя, Таня.

– Вика, я сейчас не могу. Позвони своей маме.

Или какой-нибудь подруге. Не знаю, кому хочешь звони!

Глухой стук. Похоже, телефонная трубка выпала из Викиных рук.

– Вика! Ответь сейчас же! Вика!

– Что ты кричишь? – К Тане подошел взволнованный Синичкин.

– Вика!

Но в трубке – только еле слышные стоны.

Таня в сердцах нажала на «отбой».

– Что случилось? – потребовал Паша.

– Да с дурой одной связалась, – зло ответила Таня. – Звонит среди ночи и нервы треплет.

– Выкинь из головы, – посоветовал Паша.

– Уже выкинула… – слабо улыбнулась Таня.

И вдруг спросила:

– Слушай, а как ты думаешь – ничего не случится, если мы выедем в Мележ чуть попозже?

Синичкин взглянул на часы:

– Прилечь хочешь? Прийти, в себя? Конечно, отдохни. Часок времени, думаю, у нас есть. Как раз и рассветет, по светлоте поедем.