Приведенные факты в целом верны, а вот подразумеваемая причинно-следственная связь между ними, как возмущенно заявило бы большинство политологов, определенно надуманна. В сирийской войне климатические изменения не повинны.

Некоторые примиренцы рисуют грядущее потепление в радужных тонах. «Меньше людей будет погибать от переохлаждения», — писал лоббист Майрон Эбелл, которому Дональд Трамп поручил возглавить преобразование Агентства по охране окружающей среды. Далее он рассуждает:

Во многих местах жизнь станет приятнее. В Саскатуне в январе будет не минус двадцать, а минус десять. И я не думаю, что многие станут жаловаться, если зима в Миннеаполисе станет больше похожа на зиму в Канзас-Сити… А для стариков и людей хрупкого здоровья более теплая погода будет, несомненно, не только приятнее, но и здоровее5.

И все это, вероятно, правда, пусть и цинично-равнодушная к судьбам миллиардов людей, живущих в более теплых краях.

Научный журналист Мэтт Ридли указывал на начавшееся озеленение планеты — наблюдаемое в многочисленных экосистемах увеличение растительной массы — как на главный экономический и экологический выигрыш от повышенного содержания CO2 в атмосфере6. Мэтт отмечает, что углекислый газ представляет собой важнейшее сырье для растений: фермеры привыкли для лучшего роста огородных культур повышать концентрацию CO2 теплицами. В будущем, предполагает Ридли, от насыщения земной атмосферы углекислым газом выиграют и поля, и леса. Однако этот оптимистический сценарий нужно рассматривать вкупе с вероятностью расстройства погодных механизмов, которое обернется засухами, бурями и наводнениями в сельскохозяйственных территориях и разбалансированием хрупких природных экосистем. В сентябре 2017 г. ураган «Мария», предположительно усиленный климатическими изменениями, уничтожил в Пуэрто-Рико бóльшую часть дождевых лесов и до 80% сельскохозяйственных растений.

Все подобные прогнозы основаны на множестве актуальных переменных, сложным образом взаимодействующих с другими переменными, не всегда до конца нам понятными. Чуть измените значение переменной или характер их взаимодействия, и прогнозы изменятся радикально. Полезно задумываться о том, что может случиться, но лишь немногие солидные ученые готовы говорить о том, что должно случиться.

Трансформирующие прогнозы

Завтрашняя погода не зависит от наших предсказаний — она будет какой будет, что бы ни сказали прогнозисты. И наоборот, если страхи относительно губительного глобального потепления заставят нас сокращать выбросы углекислого газа или внедрять меры геоинжиниринга, воздействующие на климат, то само предсказание повлияет на дальнейшие события.

Само оглашение предсказания может повлиять на сбывание этого предсказания. Страны, громко предрекающие войны, сами же их и начинают. Национальные банки, ставящие целью не превысить определенный уровень инфляции, побуждают рынки к соответствующему поведению, которое и дает нужный результат. Именитые эксперты, заявляющие, что та или иная компания разорится, нередко тем самым ускоряют ее крах. Родители, вслух низко оценивающие шансы ребенка на экзамене, способствуют его неудаче. Все это самоисполняющиеся прогнозы.

И наоборот, самоопровергающиеся предсказания — это те, которые, если поступать в соответствии с ними, не исполняются. Своевременные предупреждения о потенциальных масштабах вспышки Эболы в 2014 г. были настолько пугающими, что заставили международное сообщество действовать, и так удалось избежать большей части того полумиллиона с лишним случаев лихорадки, которые предсказывал Центр контроля и профилактики заболеваний. Адепты теории глобального потепления надеются, что их нынешние тревожные прогнозы завтра помогут не допустить исполнения худших прогнозируемых сценариев.

Условные прогнозы могут быть самоисполняющимися и самоопровергающимися. Условие «Если вовремя сделаешь уроки, я дам тебе $20», вероятнее всего, повлечет за собой выплату. Предупреждения «Отправишь этот документ — и ты уволен», скорее всего, будет достаточно, чтобы человек успешно избежал такого развития событий.

Обещание тех или иных действий — это форма прогноза, который мы воспринимаем как истину, если он исходит от достаточно надежного человека или организации. «Буду в семь возле театра», — говорит ваш возлюбленный, и вы по опыту знаете, что это правда. «Европейский центробанк готов сделать все необходимое, чтобы сохранить евро. И поверьте, этого будет достаточно», — заявил в 2012 г. президент ЕЦБ Марио Драги, и авторитета человека и учреждения хватило, чтобы успокоить рынок и снизить рост государственного долга7. Четыре года спустя газета Financial Times так охарактеризовала этот самоисполняющийся прогноз: «Все признают, что он спас еврозону, оказавшуюся на грани распада»8.

Таким образом, прогнозы не только направляют наши действия и формируют важные решения: оглашение прогнозов может изменить будущее, непосредственно способствуя их исполнению или опровержению. Прогнозы, чья достоверность такова, что их принимают как истину, подталкивают людей к действиям и меняют окружающую действительность. Когда налицо несколько убедительных прогнозов и мы выбираем один, которому верим, которого придерживаемся и которым делимся, он-то в итоге может и определить наше будущее.

Утопия или антиутопия?

Роботы наступают.

И не только роботы. Сочетание искусственного интеллекта (ИИ) с большими данными, сверхчувствительными сенсорами и небывалой плотностью сетей коммуникации обернется тем, что машины скоро научатся лучше людей выполнять многие физические и интеллектуальные задачи. Лучше — и намного, намного дешевле.

С распространением роботов многие профессии исчезнут совсем. Уже сегодня множество производственных задач выполняют автоматы. Кассиры в магазинах, кассиры в банках, операторы колл-центров постепенно вымирают. Следующими будут водители такси и грузовиков, вытесненные беспилотными автомобилями. Сейчас только в США работает 3,5 млн водителей грузовиков. Не сильно отстанут и работники умственного труда, выполняющие типовые операции: бухгалтеры, юристы по недвижимости, финансовые обозреватели, секретари, больничные лаборанты и т.д. И даже ручную работу вроде приготовления пищи, уборки или стрижки мы потеряем, лишь только роботы немного прибавят в ловкости и координации движений.

Машины сделают лишними миллионы, а возможно, и миллиарды людей. Резко усугубится неравенство.

Машинное обучение неизбежно позволит компьютерам стать умнее нас, и тогда они могут решить захватить власть. «Следует избегать категоричных прогнозов о пределах возможностей будущего ИИ», — предупреждала группа экспертов в 2017 г.