Весняна, виконтесса из рода Зеленых Вепрей, поражала каждого необычайной красотой, особенно в сравнении с простолюдинками. И дело не в гибкой фигуре, упругих округлостях, карих глазах, точеном носике и пухлых вишневых губах. Даже не в пышных, цвета воронова крыла, волосах. А в том, что, как долго бы мужчина ни рассматривал девушку, спроси потом, какое у нее сложение или рост – все, на что он окажется способен, это сделать рукой неуверенное волнистое движение и задержать ее где-то на уровне собственного подбородка.

Весняна томилась пребыванием в Оплоте. Преподаваемые здесь науки ее не интересовали, и если б не огромная библиотека, а также недвусмысленный приказ матери, девушка давно сбежала бы домой. Там, по крайней мере, она могла ходить куда ей заблагорассудится без неизбежной свиты из безусых юнцов с совершенно глупыми взглядами на влюбленных лицах. Весняна была уверена, что если бы не личный запрет Мастера, то даже высокое положение не уберегло бы ее от неприятностей с этими ярыми почитателями противоположного пола. Правда, если взглянуть с другой стороны, навязчивое ухаживание вносило в ее жизнь хоть какое-то разнообразие. А то порой Весняне хотелось плакать, кусаться, царапаться и бить посуду… Лучше всего – о голову ненавистного Ксандора.

Ведь именно он был виновником ее заточения. И все из-за того ужасного предсказания. С первого дня, как только по приказу королевы матушка отправила ее в Оплот, девушка поклялась поквитаться с уродом. Подумать только, это чудовище напророчило целый ворох бед и несчастий всему Зелен-Логу сразу после ее замужества! Хорошенькая перспектива: весь век проходить в старых девах, дабы предотвратить несчастья, существующие в воображении кретина-предсказателя и внушенные венценосной тетушке. А ей уже скоро семнадцать! И хоть сердце девушки еще ни разу не забилось учащенно при виде мужчины, тем более досадным могло стать мгновение, когда оно отзовется.

С чисто женской прозорливостью Весняна даже не сомневалась, что все эти беды астролог придумал либо по наущению братца Вышемира, либо – что еще хуже – с тайным намерением самому жениться на ней! От подобной мысли Весняну всегда бросало в дрожь и липкий ужас. Тогда уж лучше умереть девице, чем согласиться разделить ложе с этим уродом.

И чем дольше ее удерживали в Оплоте, тем сильнее становилось желание виконтессы покинуть стены этой, хоть и весьма гостеприимной, но все же тюрьмы.

Весняна тяжело вздохнула, невнимательно отщипнула тонкими пальчиками зеленую виноградину из ближайшей грозди и положила ее в рот. Но тут же передернулась вся и с отвращением сплюнула. Жизнь узницы и без того была не слишком сладкой, чтобы портить ее еще и вкусом несозревшего винограда.

Если бы княжна знала, что Остромыслу ведомы все ее переживания и томления, более того, что Мастер-хранитель уже давно решил, каким образом лучше для всех, а в первую очередь для нее самой, устроить судьбу девушки, возможно, думы барышни были бы не столь печальны. Или – наоборот? Ведь ни одному мудрецу еще не удалось понять женщин. Так где уж тогда браться прогнозировать поведение взбалмошной девицы, у которой и без того семь пятниц на неделе, и фиалки в голове цветут.

От грохота падающего железа, услышанного обостренным слухом, Остромысл даже вздрогнул. Гремело и бряцало так, словно где-то в стенах Академии одновременно свалилась на каменный пол добрая полусотня латников. А вслед за этим стал нарастать изумленный гул голосов с вплетающимися в него одинокими ахами да охами.

– Мастер! Мастер! – словно первогодок послушник, в кабинет Остромысла влетел запыхавшийся мудрец Совва. – Там… там…

– Создатель сошел с небес? – иронично приподнял бровь хранитель.

– Нет, – мудрец был так возбужден, что даже не воспринял шутки. – Хуже… Доспех чернокнижника Темна с пьедестала свалился!

* * *

Топот копыт и звон сбруи обеспокоил только сорок. Пугливые птицы оказались единственными живыми существами, кого заинтересовала небольшая кавалькада, ровной колонной неспешно въезжающая во внутренний двор Академии. Я остановил отряд и удивленно огляделся. Все здесь было не так, как в замках. Ни сторожей, ни слуг. Никто не ринулся принимать коней. А те несколько быстро снующих по двору, одетых в одинакового покроя белые, серые и черные балахоны, существ неизвестного пола только с любопытством взирали на воинов и следовали по своим делам. Будто не отряд вооруженных ратников гарцевал во дворе обители, а воробьиная стая копошились в пыли.

– Эй! – рявкнул десятник Гладила одному из них, торопливо пробегавшему мимо, при этом едва не наткнувшись на лошадь. – Есть тут кто зрячий? Или в Оплоте не принято встречать путников?

– Ждите, не до вас сейчас… – бросил на ходу тот и умчался.

– Стряслось у них тут что-то? – недоуменно пожал плечами десятник. – Странно, гарью не тянет, а все мечутся, как угорелые. Но кто-то же должен встречать гостей, или нам самим о себе позаботиться? Как распорядитесь, господин сотник? Ждем, или…

– Подождем немного, – решил я.

Не пришлось. Чуть погодя к нашему отряду степенно приблизился пожилой мужчина и учтиво поклонился:

– Приветствую, милостивый сударь, в стенах Оплота. Смею ли спросить, по какому делу пожаловали вы в жилище скромных хранителей Равновесия?

– Приветствую и тебя, мудрец, – ответил я на поклон и соскочил с коня. – Сотник Зеленецкого замка и прибыл с поручением от графини Звениславы к Мастеру-хранителю Остромыслу.

Тот поклонился еще раз.

– Я всего лишь наставник, господин рыцарь… – поправил меня хранитель. – Обращайся ко мне: наставник Вавула или просто – Вавула. А как прикажешь тебя называть?

– Игорем зови. Но я тоже не рыцарь, а обычный воин.

– Как тебе будет угодно, Игорь, – опять поклонился тот. – Смею заметить, что сотник не может быть обычным воином, но, если ты так настаиваешь, спорить не буду. Скромность украшает мужчину. Будет ли мне позволено поинтересоваться, насколько важно твое дело? Следует ли для этого беспокоить Мастера? Может, я смогу помочь? Или кто из мудрецов?

– Мы прибыли, чтоб сопроводить домой виконтессу Весняну… – открыл я белую часть своих поручений, не видя надобности делать из нее тайну. О поручении атамана Вернигора пока решил промолчать.

– За виконтессой? – переспросил наставник. – Что ж, с этим и в самом деле только к Остромыслу. Королева Беляна поручала девицу его личной опеке. Соизволишь последовать за мной?

– Соизволю. Но сначала распорядись, чтоб выделили помещение для отдыха моим людям, и вели их накормить.

– Не беспокойся ни о чем, сотник Игорь. Послушники все исполнят надлежащим образом. Прошу за мной, – ответил Вавула и двинулся к одной из множества дверей, ведущих внутрь здания. Мне не оставалось ничего другого, как поспешить следом.

Наблюдающая за ними из окна светелки виконтесса Весняна вдруг почувствовала, как ее сердце стремительно ухнуло куда-то вниз и там быстро-быстро затрепыхалось. А потом, будто ничего и не произошло, воротилось на место и вновь забилось ровно и спокойно, заставив девушку слегка побледнеть и крепче опереться руками о подоконник.