Мы договорились встретиться в центральном вестибюле, и вот уже после этого разговора я поспешил в столовую — привык питаться по жёсткому расписанию, желудок подводить начало. Увы, на раздаче оказалось не протолкнуться от студентов, пришлось идти в буфет на третьем этаже.

Цены там были выше, и это обстоятельство отпугивало ценителей простой, сытной и недорогой пищи, но нисколько не смущало посещавших институт слушателей «Общества изучения сверхэнергии». За одним из столов приметил Юлию Сергеевну, а та, в свою очередь, заметила меня и одарила на редкость пронзительным взглядом васильковых глаз, ещё и беззвучно пошевелила губами, будто затейливое ругательство выдохнула.

Постыдно сбегать я не стал. Набрал постных блюд, к коим успел привыкнуть за время лечения, добавил пару стаканов компота и расположился за свободным столом. Компания монархистов отобедала раньше, но это не помешало Юлии Сергеевне дождаться меня в коридоре и утянуть в глухой закуток.

— Подлец! — с выражением произнесла она там. — Ты куда запропал?!

— Приболел, — отделался я полуправдой, поднёс ко рту кулак и два раза хекнул. — Сильно. Только выписали.

— Как так можно?! Сложно было позвонить? Я, между прочим, волновалась!

— Я, знаешь ли, не ясновидящий, а своего номера ты мне не давала.

— А в справочнике посмотреть?

— Ума не приложу, почему ими больничные палаты не снабжают.

Барышня надулась и с обидой произнесла:

— Хотел бы связаться — нашёл способ!

С этим было не поспорить, и я примирительно улыбнулся.

— Ладно, не злись.

— И что у тебя с лицом? — потребовала объяснений Юля, приглядевшись ко мне внимательней.

— Обгорел, — небрежно ответил я. — Слушай, тебе ещё нужно описание той техники?

Стояли мы достаточно близко друг к другу, чтобы уловить лёгкий аромат цветочных духов, и я не справился с искушением, приобнял девушку за талию и притянул к себе. Та спешно высвободилась и округлила глаза.

— С ума сошёл? А если увидит кто? — Она нервно оглянулась и лишь после этого подтвердила: — Да, Петенька, нужно. Очень нужно!

— Завтра воскресенье, так? Какие планы на день?

Юлия Сергеевна откинула с лица чёлку, миг поколебалась, затем спросила:

— Где встретимся? — И сразу добавила: — Только не в той ужасной гостинице! Я туда больше не пойду! Там все на меня пялились, будто на девку гулящую!

— И не придётся, я на квартиру съехал. «Под пальмой» в десять устроит?

— Нет, так рано не могу, в десять только пасхальная служба закончится, а мне ещё переодеться придётся. Давай в одиннадцать?

На том и порешили.

После я отправился к заместителю коменданта и потратил на все формальности от силы полчаса. Смены мне поставили на понедельник и четверг с двух часов пополудни и до десяти вечера, оклад назначили ни много ни мало — двести сорок рублей.

— Пока не пройдёшь обучение, твой потолок сто восемьдесят, — сразу предупредил Роберт Маркович. — Итого за два дня будет набегать шестьдесят рублей. Плюс талоны на трёхразовое питание.

— Всё равно оклад больше, чем в комендатуре, — беспечно улыбнулся я.

— За вредность доплачивают, — с мрачным видом выдал представитель моего нового работодателя, и я как-то сразу ему поверил.

После пришлось тащиться на военную кафедру. На учёте там я уже состоял и оттого полагал, будто все формальности много времени не займут, но ошибся. Нет, документы им уже переслали, закавыка возникла с подготовительными курсами.

— Дуй в двадцать пятый кабинет! — отфутболил меня Касатон Стройнович, стребовав должное количество подписей; я так и поступил, а там — очередь.

Пришлось присаживаться на лавочку. Крайним я пробыл недолго, постоянно подходили студенты — преимущественно юноши курса с третьего или четвёртого, но присутствовало тут и несколько барышень: эти сбились в кучку и о чём-то шушукались, время от времени стреляя подведёнными глазками по сторонам.

К счастью, надолго никто в кабинете не задерживался — большинство так и вовсе сдавали то ли курсовые, то ли рефераты и сразу отправлялись восвояси. От силы через полчаса я уже переступил через порог и притворил за собой дверь.

— Здрасте, Георгий Иванович, — пробормотал озадаченно. — Давно не виделись.

— Садись, Пётр, в ногах правды нет, — предложил капитан Городец, а сам поднялся из-за стола и принялся отпирать железный шкаф. Вынул оттуда стопку книжиц и передал их мне. — Возвращаю учебные пособия.

И точно — это были те самые брошюры, которые изъяли из моей комнаты после ранения. Я принялся рассовывать их по портфелю и спросил:

— А вы как тут?..

Вопрос повис в воздухе: прежде чем ответить, Георгий Иванович вернулся на своё место, устроился поудобней и сложил руки на животе.

— А я тут преподаю, — заявил он после затянувшейся паузы. — Провожу инструктаж по работе со служебной и секретной информацией, веду курсы по организации контрразведывательной деятельности и противодиверсионных мероприятий. Но тебя будут учить другие люди.

Я указал на железный шкаф.

— То есть моё удостоверение просто переложили в другое место?

— Того удостоверения больше нет, а значит, оно никогда и не существовало вовсе. Сейчас у тебя будет вступительный курс, потом выучишься на начальника караула, а как наберёшься опыта, повысишь квалификацию до дежурного по контрольно-пропускному пункту. Считай, обещанного сержанта получишь. Ты рад?

— А то как же!

— В апреле обойдёмся без практических занятий. Постарайся к маю форму набрать. Поблажек никто давать не будет. И учти: для тебя ничего не изменилось, каждый понедельник жду отчёта о проделанной работе. Это ясно?

— Предельно, — подтвердил я с тяжёлым вздохом.

— Тогда вот тебе график занятий, расписывайся за вступительный инструктаж и не задерживай людей.

Я так и сделал, а уже на выходе с военной кафедры столкнулся с Матвеем. На него и без того глазели из-за высокого роста, мощного сложения и формы с нашивками младшего сержанта, а на громогласный окрик:

— Петя! — Повернулись решительно все, не только я.

— Привет! Привет!

В главный корпус мы не пошли, покинули здание через боковой выход и расположились на лавочке у кустов сирени.

— В гробу я такое обучение видел, — пожаловался Матвей. — Уж на что мастер требовательный, эти умники ему фору дадут! Ещё заданий надавали, будто в школе! Да я б лучше каждый день воровские малины штурмовал!

— Скажешь тоже!

— Точно! Там главное дверь вынести и войти быстро, чтобы ничего скинуть не успели. Блатные так-то спокойные и не дёргаются обычно, действительно резких один на полсотни от силы.

Я только хмыкнул.

— С Варей поговорил? — напомнил Матвей о своей просьбе.

— Поговорил.

— Ну и?

Засомневался было, стоит ли откровенничать, но потом всё же решил не запираться, только предупредил:

— Строго между нами.

— Обижаешь!

— Её Василь бросил. Письмо прислал: мол, так и так, всё кончено.

— Вот