– Повелитель. – Приветствие прозвучало как вызов.

– Князь Шерон.

Шерон был на несколько лет старше остальных и резко выделялся на их фоне массивными плечами и прекрасно сложенным торсом. Вторая его половина сделала бы честь любому жеребцу.

В глазах Шерона застыл невысказанный вопрос, а гнев, полыхавший в нем, готов был в любой момент перерасти в ярость.

Джанелль шагнула вперед, разрушая это застывшее молчание, сжала пальцы в кулачок и изо всех сил стукнула гостя по предплечью.

Кентавр сгреб ее в охапку и поднял в воздух, пока их глаза не оказались на одном уровне.

– Это за то, что ты не поздоровался, – пояснила Джанелль.

Шерон вгляделся в ее лицо и наконец улыбнулся.

– С тобой все в порядке?

– Было – до тех пор, пока ты меня не помял.

Кентавр со смехом поставил ее на пол.

Кто-то охнул.

Сэйтан ощутил, как вдоль позвоночника пробежала дрожь, и повернулся к двери.

Он не ожидал их прихода, поэтому даже не подумал, как остальные отреагируют на появление таких гостей. Но они откликнулись на его зов. Пришли. Дети Леса. Деа аль Мон.

Оба обладали стройным, сильным телом, что было свойственно этой расе, как и изящные, заостренные уши. У обоих были длинные волосы серебристого цвета, свободно ниспадавшие на спину. Они обладали большими глазами зеленовато-голубого оттенка, хотя у девушки радужка казалась скорее серой.

Габриэль замерла, едва переступив порог. Мальчик – о нет, было бы очень глупо счесть Шаости обычным юнцом – медленно, молча двинулся вперед.

Сэйтан невольно поборол инстинкт, подсказывающий, как вести себя при появлении неизвестного ему Верховного Князя. Элан и Аарон не пробудили в нем этих чувств, поскольку не подошли к Повелителю. Шерон сумел лишь вызвать рябь на поверхности воды. Но этот, спокойно глядевший на Сэйтана своими большими голубыми глазами, заставил обычную агрессивность и властность, составляющие неотъемлемую часть природы Верховного Князя, вскипеть в его душе.

Сэйтан ощутил, как быстро достигает границы, за которой сможет убить, и знал, что Шаости испытывает те же чувства, однако инстинкт же подсказывал, что необходимо сдержаться.

– Шаости, – произнесла Джанелль своим полуночным голосом.

Он медленно повернулся к девушке.

– Это мой отец, Шаости, – произнесла она. – По моему выбору и желанию.

После долгого молчания Верховный Князь Деа аль Мон положил руку на грудь над сердцем.

– По твоему выбору, кузина, – ответил он обманчиво тихим и мелодичным голосом.

Джанелль направилась вместе с девушками в семейную гостиную и прикрыла дверь.

Мужчины испустили дружный вздох, исполненный облегчения.

Шаости вновь повернулся к Сэйтану:

– Ее не было слишком долго, и нам не хватало ее. Тишьян сказала, что вы здесь ни при чем, но…

– Но я ведь Повелитель Ада, – закончил Сэйтан с оттенком горечи.

– Нет, – отозвался Шаости, прохладно улыбнувшись. – Вы – не Деа аль Мон.

Сэйтан почувствовал, как напряженные мышцы начинают расслабляться.

– Почему ты называешь ее кузиной?

– Габриэль и я принадлежим к одному клану. Старшая матушка Тееле – матриарх. Она удочерила Джанелль. – Улыбка Шаости стала откровенно хищной. – Получается, что ты родня моей родне и, значит, в том числе и Тишьян.

Сэйтан с присвистом выдохнул сквозь зубы.

К ним подошел Кхардеен.

– Если мы хотим перекусить, боюсь, за еду придется драться, – сообщил он Шаости.

– Я готов принять любой вызов, который бросит другой мужчина, – высокомерно просветил его Деа аль Мон.

– Да, но между нами и едой стоят девушки!

Шаости вздохнул:

– Сражаться с другим мужчиной было бы проще.

– И безопаснее.

– Господа, – произнес Беале, – напитки и закуски поданы в парадной гостиной.

– Ты когда-нибудь слышал о том, что у рыжеволосых ведьм взрывной темперамент? – поинтересовался Кхардеен, когда они с Шаости проследовали вместе с другими за дворецким в парадную гостиную.

– Среди Деа аль Мон нет рыжеволосых ведьм, – с достоинством отозвался Шаости, – но характер у них всех взрывной.

– А, ну тогда ладно.

Дверь за ними закрылась.

Сэйтан подскочил, когда неожиданно на его плечо легла чья-то рука.

– Ты в порядке? – тихо спросил Андульвар.

– Я еще стою?

– По крайней мере, пребываешь в вертикальном положении.

– Хвала Тьме, – произнес Сэйтан, оглядываясь. В большом зале никого не было, кроме него и эйрианца. – Предлагаю спрятаться у меня в кабинете.

– Договорились.

Они выпили по паре бокалов ярбараха и постепенно, когда целый час до них не доносились крики, взрывы или громкий стук, успокоились.

– Мать-Ночь, – устало протянул Сэйтан, стягивая с себя пиджак и оседая в удобное, огромное кресло.

– По моим подсчетам, – произнес Андульвар, вновь наполняя бокалы, – включая несносную девчонку, у тебя в одной комнате собрались десять девиц-подростков – при этом каждая из них является Королевой и две, не считая Джанелль, Черные Вдовы от природы.

– Карла и Габриэль, – кивнул Сэйтан. – Я заметил. – Он утомленно прикрыл глаза.

– А в другой комнате собрались семеро юнцов, четверо из которых – Верховные Князья.

– Это я тоже заметил. Интересный получается Первый Круг, как ты считаешь?

Андульвар что-то пробормотал по-эйриански. Сэйтан предпочел не утруждаться переводом.

– А куда, по-твоему, подевались остальные? – спросил Андульвар.

– Если у Мефиса и Протвара есть хоть капля здравого смысла, то они тоже где-нибудь прячутся. Сильвия, вне всякого сомнения, разносит ореховые пирожные и сэндвичи. Кассандра? – Сэйтан пожал плечами. – Не думаю, что она была готова к этому.

– А ты сам?

– Дерьмо. – Услышав стук в дверь, Повелитель подумал, что следовало бы принять более достойную позу, однако, поразмыслив, решил не утруждаться. – Войдите.

В кабинет заглянул ухмыляющийся Кхардеен, закрыл за собой дверь и положил на стол из черного дерева шестнадцать запечатанных конвертов.

– Я обещал Джанелль, что занесу их вам. Мы отправляемся познакомиться с волками и единорогом.

– Уже закончили опустошать кухню? – поинтересовался Повелитель, взяв один из конвертов.

– По меньшей мере, до ужина.

– Задержитесь-ка, Предводитель, – велел Сэйтан, заставив Кхардеена, поспешно направившегося к двери, замереть на месте. Повелитель сломал официальную печать, призвал очки с линзами в форме полумесяцев и прочел послание. Затем он удивленно поднял глаза на Кхари. – Это от леди Дуаны.