Крол бросил остатки бургера на тротуар, раздавил их каблуком и снова расхохотался. Его визгливый смех звучал в ушах Дейзи даже тогда, когда они возвращались на автобусе в Расхолм.

— У меня есть план, — сказал Джазир перед тем, как они расстались. — Сегодня вечером мы снова вернемся туда.

— А если твой отец…

— Не думай о нем. У нас имеются дела поважнее.

— Он убьет тебя.

— Подумай о Доупджеке.

— Мы не знаем, жив он или мертв.

— Вот заодно и выясним это. Теперь слушай меня. Сегодня вечером я зайду к тебе после закрытия «Самосы». Договорились?

Поцелуй запечатал их соглашение, но оставил Дейзи в одиночестве — напуганную и не знавшую, что делать дальше. Ей казалось, что все вокруг катилось под уклон на смазке ваза. Она уже и думала, как Джаз. Во что втягивал ее? Может, лучше сбежать и забыть о прошлом: об университете, о профессоре, Целии, отце, Джазире и числах? Но Дейзи любила, по крайней мере, трех из них — не будем пока уточнять, кого именно, потому что она сама еще сомневалась в этом.

Она пробыла в своей комнате не больше пяти минут. Здесь все напоминало о Джазире. Его пряный запах витал в воздухе, тревожа чувства девушки. Она решила прогуляться. Тротуары и улицы были усеяны выброшенными костяшками кремового цвета. Они хрустели под ногами, трещали под колесами машин, но никогда не ломалась. Почему их никто не убирал? Неужели городской совет не мог принять какие-то меры? Как будто нельзя было ввести новые правила! Пусть АнноДомино отвечает за чистоту улиц и утилизацию выброшенных косточек. Ведь Хумфи сделали нечто подобное — специальные контейнеры для мусора, студенты в бургерспецовках. А этих почему не трогают?

Хотя кремовый ковер домино выглядел очень красиво. Ночной дождь омыл костяшки, и они теперь сверкали в солнечных лучах, словно россыпь драгоценности. Что Джазир имел в виду, когда говорил об одном Домино и одной рекламке? Он не объяснил, точнее, она не дала ему такой возможности.

Дейзи направилась к Плат-филдз. Там на углу, в одноэтажных домов, имелось чудное местечко, называвшееся Расхолмскими садами. Здесь снимали комнаты многие студенты, и Дейзи завидовала им. Скорее всего, они еще нежились в постелях, с любимыми, с комиксами, с вкусными завтраками и игравшей музыкой, не заботясь ни о чем в эту тихую субботу 1999 года. Почему она больше не чувствовала себя студенткой? Почему она послушала профессора и взялась за это дурацкое задание?

Сев в парке на скамью, она смотрела на игры детей и уток. Легкая жизнь, много радости и хлеба. Ладно. К черту домино. Утром в понедельник она скажет Хэклу, что выходит из его костлявой команды. Назад в нормальную жизнь, к былой красоте уравнений и чисел. И этой ночью она не пойдет к Доупджеку. Пусть Джазир действует один.

Хорошее решение, не так ли?

Проигрывай и играй

Хэкл собрал остатки своих пехотинцев в подвале. Он сам, Джимми Лав, Джо, Целия и Бенни. Джо и Бенни не разговаривали друг с другом. Хэкл и Джимми тоже не испытывали обоюдной любви. А Целия вообще старалась не общаться с ними, предохраняя рассудок от глупых взрослых игр.

— Нас постигла череда неудач, я знаю, — сказал Хэкл. — Но это не причина для отказа от борьбы. Мы с Джимми работаем над вскрытием лабиринта, и очень скоро у нас появится возможность…

— А зачем? — спросил Джо.

— Чтобы наконец…

— Нет, Макс, мы ничего не добились и не добьемся. Неужели вы не понимаете? Нам удалось найти девочку с большим коэффициентом везения, и что хорошего это принесло? Бенни не нашел в ее генах никаких аномалий. Верно?

Бенни пожал плечами.

— Мы добыли ДНК рекламок, — напомнил Джимми. — И вскрыли секреты костяшек.

— Да, пройдя через несколько слоев защиты, мы узнали, как много делает каждый сотрудник АнноДомино. Подумаешь! Большое дело!

— Я согласен с тем, что генетический подход не оправдал наших надежд, — сказал Хэкл.

Он осмотрел собравшихся людей в поисках моральной поддержки.

— Однако имеются другие средства. Если мы сможем ввести ДНК рекламок в программу лабиринта…

— Без Доупджека нам лучше забыть о хакерских взломах, — возразил Джо. — Кто проберется через дальнейшие слои защиты?

— Джазир.

Крокус покачал головой.

— Он пошел своим путем. И это известно каждому из вас.

— Если ты позволишь мне закончить…

— А зачем? Я хочу спросить, ради чего все наши усилия? Допустим, компания АнноДомино действительно убила нескольких людей. Но их убивают каждый день по тем или иным причинам. Это просто новый вид в статистике преступлений. Какое мне дело до проблем полиции? Я хотел разжиться кучей красоток прежде, чем умру. Оказалось, зря. Даже Джокер превратился в глупую шутку.

Джимми усмехнулся.

— Неужели ты поверил в эту чушь про уборку туалетов?

— Я просто говорю, что лотерея домино напоминает мне шутку идиота.

Хэкл покачал головой и молча отвернулся от своего любимого ученика.

— Макс, я предлагаю закончить проект.

— Ты действительно этого хочешь? — с печалью в голосе спросил профессор.

— Иначе я не говорил бы о таком варианте.

— Хорошо. Хэкл повернулся к группе.

— Кто хочет выйти из проекта, пользуйтесь моментом. Дальше ситуация только ухудшится.

— Кто со мной? — триумфально спросил Джо. — Кому надоело возиться с костями?

Первой подняла руку Целия.

— Тебя это не касается, — сказал Хэкл.

— Почему не касается?

— Мы обсуждаем свои взрослые дела.

— Вы не имеете права держать меня в своем доме против моей воли.

— Это верно, Макс, — сказал Джо.

— Нет, не верно. Так вы уходите или нет?

Крокус посмотрел на Бенни. Тот взглянул на профессора и с улыбкой ответил:

— Я остаюсь.

— Бенни? — возмутился Джо. — Ты не можешь…

Фентон снова пожал плечами. Крокус угрюмо по вернулся к остальным. Все выжидающе смотрели на него.

— Что скажешь, Джо? — спросил Хэкл. — У тебя есть возможность передумать.

Крокус покачал головой и направился к лестнице. Вместо него осталась пустота. Бенни и профессор знали, как он был важен для них. Джимми тоже догадывался об этом. И даже Целия тревожилась.

— Он вернется, — сказал Хэкл.

— То же самое вы говорили о Доупджеке, — заметил Бенни.

— Это все из-за тебя! Он просто места себе не находит.

— Почему из-за меня? А кто с ним трахался? Вы!