— Джулиан, послушай, — решилась она. Они как раз обедали. — Со дня свадьбы прошло две недели, — тебе совершенно не обязательно сидеть дома каждый вечер.

— Ты действительно думаешь, что мне хочется быть не с тобой, а где-то еще? — Джулиан, подняв на нее глаза, отложил вилку.

— Не знаю. — Лили покраснела, смутившись, и принялась ковырять вилкой горошек. — Но если тебе вдруг захочется встретиться с друзьями или отправиться в клуб, словом, я бы не хотела, чтобы ты из-за меня отказывался от своих планов.

— Иными словами, ты гонишь меня из дома? — Брови Джулиана поползли вверх.

— Что ты! Нет, конечно! Просто мне бы не хотелось, чтобы ты скучал. Если ты женат, это вовсе не значит, что обязан отказываться от развлечений.

Джулиан невозмутимо положил в рот кусочек жареной утки, после чего запил его глотком красного вина. Потом с безмятежным видом промокнул рот белоснежной салфеткой и молча отложил ее в сторону.

— А знаешь, ты права, — наконец обронил он. — Загляну-ка я, пожалуй, сегодня в клуб.

Спустя пару часов Лили сидела в своей маленькой гостиной перед камином — с книгой и чашкой кофе. И чуть не плакала, проклиная себя за глупость. С чего ей вздумалось предложить, чтобы Джулиан отправился развеяться? Она уже скучала по нему.

Скривившись, она поднесла к губам кофе и, превозмогая себя, сделала большой глоток. Если честно, Лили терпеть его не могла — но сегодня она специально потребовала у Холлинг кофе, чтобы не уснуть до возвращения Джулиана. Лили твердо решила, что дождется мужа — даже если он приползет домой под утро и от него за версту будет разить бренди.

Или дешевыми духами.

Впрочем, Лили тут же разозлилась на себя: ревность — чувство, мягко говоря, недостойное и даже низкое. После двух недель, которые она провела, купаясь в его нежности, разве так уж ужасно, если он скоротает вечер в клубе, среди старых друзей? В конце концов, Джулиан теперь ее муж, и уже поэтому заслуживает ее полного доверия.

Лили уткнулась в книгу, однако мысли ее были далеко. Она все еще была в начале первой главы — первого параграфа, если уж точно — когда взгляд ее вновь обратился к каминным часам. Лили глазам своим не поверила, увидев, что прошел всего лишь час, а на лестнице уже раздались шаги Джулиана.

Он не принес с собой ни запаха бренди, ни аромата дешевых духов. Зато он явился, обмотанный несколькими ярдами шелковых и атласных ленточек всех цветов, которые живописно обвивали его плечи, придавая сходство с майским деревом.

Лили, растерявшись, даже не сразу сообразила, что видит перед собой пресловутые подвязки, ранее украшавшие бильярдную в клубе.

Даже если Джулиан и заметил жену, свернувшуюся калачиком на диване, виду он не подал. Вместо того чтобы окликнуть ее, он молча направился к камину и принялся сдирать с себя подвязки и швырять их в огонь. Время от времени он отрывался от этого увлекательного занятия, чтобы взять кочергу и поворошить поленья в камине, после чего снова принимался за дело.

Лили, вытаращив глаза, молча смотрела, как муж у нее на глазах предает огню свое холостяцкое прошлое. Наконец с подвязками было покончено. Глубоко вздохнув, Джулиан аккуратно поставил на место кочергу, отряхнул руки и обернулся. Сбросив пальто, он опустился на диван возле нее. Какое-то время оба молчали.

— Что ты читаешь? — спросил наконец Джулиан.

— Понятия не имею, — хмыкнула Лили. — Если хочешь знать, весь последний час я просто смотрела на огонь и кляла себя последними словами за то, что сама подала тебе мысль отправиться в клуб.

— Я рад. — Закинув ноги на подлокотник дивана, Джулиан пристроил голову на колени Лили. Потом закрыл глаза и блаженно потянулся. — Продолжай в том же духе.

Ласково взъерошив мужу волосы, Лили прижалась губами к его лбу. Потом чмокнула его в нос.

— Джулиан, я тебя люблю, — прошептала она, припав к его губам.

— Серьезно? — Он глубоко вздохнул. — И за что? — прочла она по его губам.

— Не догадываешься? — Сердце у Лили дрогнуло, однако она постаралась, чтобы это прозвучало шутливо. — Ну, сейчас я тебе объясню. — И Лили немедля приступила к объяснениям.

Джулиан уставился на письмо, которое держал в руке, в который раз пробегая его глазами. Пропустив приветствия и прочую чепуху, его взгляд спустился вниз и внезапно замер, наткнувшись на два имени в списке.

— Хорас Стоун и Ангус Маклеод. Задержаны в июне этого года, — прочитал он вслух. Почему-то, произнося эти имена про себя, он не видел за ними реальных людей. — Обоим предъявлены обвинения в пьянстве, вандализме, взломе и проникновении в чужие владения с целью грабежа. Приговорены к полугоду каторжных работ, содержатся в плавучей тюрьме «Иерихон».

Вот она — правда, изложенная черным по белому — имена убийц Лео, выведенные бисерным почерком Леви Харриса.

Хораса Стоун и Ангуса Маклеода задержали на следующее утро после убийства Лео, меньше чем в миле от того места, где нашли его окровавленное тело. Их поймали в тот момент, когда они, разбив окно какой-то жалкой лавчонки, явно собирались вынести оттуда все мало-мальски ценное. Судя по тюремным записям, эти двое в точности соответствовали описанию, данному Корой.

Значит, это и есть те, кто убил Лео. Он снова пробежал глазами письмо, хотя к этому времени уже выучил его наизусть.

— «Иерихон»… — задумчиво протянул он. — Будь я проклят! — Он почти полгода потратил на поиски. А те, кого он искал, все это время гнили в плавучей тюрьме всего в двух милях вниз по течению Темзы. Можно сказать, прямо у него под носом.

Из соседней комнаты донеслось громкое хлопанье крыльев.

— Иерихон! — жизнерадостно заорал Тартюф. — Иерихон!

Проклятая птица.

— Можешь объяснить, почему тебе так нравятся все слова, что начинаются с «Дж»?

— О, Джулиан! — проворковал попугай. — Мистер Джеймс Белл!

— Да-да, знаю, виновен. Можешь не напоминать. — Джулиан вдруг опомнился. Проклятие, почему весь бред, что несет попугай, выводит его из равновесия?

Наверное, дело в том, что он нарушил слово, данное Лили, и снова взялся за розыски убийц Лео.

И вот не прошло и недели, как у него на руках доказательства. Сомнений больше нет — вот они, имена убийц. Опасные головорезы, по словам Харриса, но при этом на диво тупые. Как-то не очень эта парочка похожа на наемных убийц. Скорее уж они смахивают на парочку недоумков, которые даже не сообразили, что в пьяном угаре убили человека. Непонятно…

Похоже, Лили с Морландом с самого начала были правы — смерть Лео была случайной. Нет, от этого она не перестала быть трагедией, но если он проследит, чтобы убийцы понесли заслуженное наказание, если раз и навсегда убедится, что Питер Фарадей ошибался, и эти двое охотились не за ним, его будущее, их с Лили будущее, будет намного счастливее.