Они шли по знакомым дорожкам, и казалось, что мир изменился и наполнился новыми красками. Среди серых туч пробивались несколько ярких жёлтых лучиков солнца и пытались обогреть землю. На голых дымчатых деревьях висело несколько золотистых листьев, которые еле держались, чтобы не сорваться. А трава смотрелась такой яркой среди всей мрачности, что хотелось верить: лето ещё вернётся. Прохладный воздух охлаждал разгорячённые тела и лица, но внутри всё горело жаром, душе было легко и тепло, оттого что рядом шла вторая половинка. Улыбки, счастливые яркие глаза, нежное тепло рук – казалось, всё это будет длиться вечно и ничто их не разлучит, никакая беда не ворвётся в их мир, они будут всегда вместе следовать за своей мечтой.

Опять не нужны были слова, они всё чувствовали. Общались их души, передавая благодарность за удовольствие и за счастье, которым окутался их мир. Они повторяли, что будут всегда вместе, что они нашли друг друга, что они самые счастливые на свете, что им тепло и хорошо вдвоём, что они и дальше так будут радовать друг друга каждый день, начнут вместе жить, поженятся и справятся с любыми невзгодами.

– Может, зайдём ко мне на чай? – предложила Надя, когда они подходили к её дому. Саша от неожиданности слегка помедлил. Ему бы не хотелось столкнуться с очередными вопросами Надиной мамы, но он мог на всё дать чёткий ответ. Он теперь был уверен не только в себе, но и в ней.

– Ты её предупредила? – уточнил Саша.

– Можно сказать и так. Она не в восторге была, не буду врать, – предупредила Надя, сама слегка боясь, как всё пройдёт.

Они зашли домой, и оказалось, что дома никого не было.

– Ничего себе! Где они могут быть? – удивилась Надя, прислушиваясь к тишине. – Так это даже хорошо. Я тебе смогу показать свою комнату.

Они сняли уличные вещи и обувь в коридоре и отправились в Надину комнату.

Квартира была просторной и светлой, с советской мебелью и техникой, половиками на полу. Саша сразу удивился длинному коридору:

– Ты по нему на велике каталась?

– Нет, но в догонялки с племянниками играла, – засмеялась Надя.

Она открыла дверь в свою комнату, и Саша сразу заметил идеальную чистоту и порядок.

Все учебники и тетради разложены аккуратно на полочках над столом, на котором стояли настольная лампа на кружевной вязаной салфетке и подстаканник с ручками и карандашами. Деревянный стул со спинкой плотно задвинут под стол. Маленькая, заправленная пледом кровать с поставленной квадратом подушкой стояла вдоль стены. А рядом – прикроватная самодельная тумбочка, на которой приютилась ваза с его розами и сидели подаренные мягкие игрушки. Большой вещевой шкаф, в котором можно было увидеть своё отражение. А на подоконнике зеленели живые цветы в горшках. На небольшой тумбочке стоял советский телевизор, на нём магнитофон, часы и фотография её семьи в рамочке. В комнате было прохладно и свежо, хотя окно было плотно закрыто, а на полу лежал палас.

Складывалось впечатление, что её очень любят родители, раз у неё есть своя комната, в которой некоторые вещи были явно сделаны папой. Комната была светлой от белых обоев с серебристым рисунком, и казалось, что здесь живёт маленькая принцесса, которая старательно поддерживает чистоту и порядок, потому что такие нежные существа по-другому выжить не смогут. Ничего лишнего и неубранного. И глаз радуется, и придраться не к чему.

– У тебя всегда такой порядок или ты к моему приходу готовилась? – сразу спросил он, хотя у него было ещё множество вопросов.

– Всегда, – удивлённо посмотрела она, не придав значения и начиная рассказывать о своём мирке. – Я люблю маленькие кровати, потому что мне нравится прижиматься к стенке, так комфортней.

– Вот почему ты любишь обниматься, – сделал вывод Саша и сразу прижал её к себе, навалившись на стол и видя её отражение в шкафу, который стоял напротив. Она продолжала показывать руками на предметы.

– Твои розочки и игрушки. Я засыпаю всегда с мыслями о тебе, – она почувствовала, как он прижал её к себе и поцеловал шею. – Иногда смотрю телевизор, но он чёрно-белый. Цветной стоит у родителей в комнате. А так в основном учусь и учусь, поэтому чаще всего я за столом. А вот, кстати, моя семья, – подошла она к рамочке и вернулась к Саше, – вот мама с папой, а рядом я, сестра и племянники.

Саше родители показались добрыми, и он не понимал, почему её мама в прошлый раз так грубо отреагировала, а сестра выглядела уставшей, зато дети – весёлыми и беззаботными.

Надя же неизменно сияла своей обворожительной искренней улыбкой.

– А почему у тебя так холодно в комнате? – забеспокоился он.

– А у нас всегда отопление поздно включают, ещё балкон не застеклён, поэтому если ветер с этой стороны, то у меня всегда холодно.

– У тебя ещё балкон в комнате? – казалось, что в её мире есть всё.

– Да, – подвела она его к двери, – он выходит во двор, а с той стороны балкон выходит на школу.

– Два балкона?

– Да, – ей нравилось, что он удивляется, ведь его квартирка была намного меньше. – Пойдём я тебе покажу, вроде три комнаты, а я тебе рассказываю так долго.

Они зашли в практически пустую комнату. В ней стояла только небольшая кровать и стеллаж от пола до потолка с книгами, была открыта дверь на застеклённый балкон.

– А почему здесь ничего нет? – удивился Саша.

– Я всё лишнее и ненужное выбросила, чтобы у меня было много места для танцев, – похвасталась она.

– Ты увлекаешься танцами? – продолжал удивляться он, сколько открытий ему пришлось сделать за один вечер.

– Да, постоянно. После того как окончила музыкальную школу, я не могу жить без сцены. Поэтому занялась танцами, – рассказывала она.

– А где твой инструмент стоит? – вспомнил он, что она пианистка.

– Пойдём покажу последнюю комнату, – ей было очень приятно, что он всё помнил и всем интересовался, и она легко вела его за собой в следующую комнату по маленькому коридору. – А вот и моё пианино.

Вдоль стены стояли чёрное огромное пианино и стул. Видно было, что Надя ещё играет на нём. Рядом диван, а за ним маленькое кресло, накрытое пледом. С другой стороны – высокая стенка с множеством шкафчиков и рядом с ним стол с телевизором. На полу лежал палас, и тяжёлые шторы висели по бокам широкого окна.

– Может, сыграешь что-нибудь? – очень хотелось узнать, чему она научилась.

Она открыла крышку, поставила ногу на педаль и сразу начала играть свой любимый вальс из музыки к драме М. Лермонтова «Маскарад», которую она разучила сама.

Комната наполнилась ярким естественным звуком. Она играла стоя, чуть покачиваясь в такт и нажимая педаль. Саша сел на диван и чуть нагнулся в её сторону, стараясь хотя бы уловить, как можно запомнить и сыграть такое красивое произведение. Её пальцы легко выбирали нужные клавиши, вырисовывая красивую мелодию. Саша заслушался, забывая обо всём на свете, заворожённо следя за её движениями. Она закончила резко, не доиграв, и сказала: