Али не знала, что ответить.

– Я хотела спросить, куда мы едем? Джорджия только сказала, что Англию мы не покинем.

– Сейчас мы сядем на четырехчасовой экспресс до побережья, а потом… Потом я покажу тебе мой свадебный подарок.

– Свадебный подарок?! – Али захлопала в ладоши. – О, Андре!.. Ты купил для меня свадебный подарок? А что это такое?

– Скоро увидишь. – Откинувшись на плюшевую спинку сиденья, герцог скрестил на груди руки. – Мы сядем за ужин часа через четыре. Дотерпишь до того момента? Я помню, у тебя был отменный аппетит, но сегодня за завтраком ты почти ничего не ела.

– Не хотелось. Ах, я так счастлива!.. Сейчас я настолько взволнована, что даже не вспоминаю о еде. – Она тихонько вздохнула. – Мне очень понравилось быть невестой, но думаю, что быть женой понравится намного больше. – Али расправила юбки своего нового шелкового платья. – Как считаешь, я похожа на замужнюю леди? – В ее глазах промелькнули озорные огоньки.

– Хм… надо приглядеться. Но отложим это на потом. – Андре усмехнулся. – Ожидание – настоящее мучение. И поэтому… Будь я проклят, если прямо сейчас не уложу тебя в постель.

Али весело рассмеялась.

– Это довольно трудно сделать в тесной карете, да еще – с таким количеством нижнего белья, которое сейчас на мне.

Андре приподнял одну бровь.

– Ты меня недооцениваешь, дорогая. Но хватит разговоров – или я тут же возьму обратно свое обещание. А вообще-то… В качестве подготовки тебя к роли хозяйки Сазерби-Парка я собирался просветить тебя насчет принципов севооборота…

Брогаму – легкому экипажу, поджидавшему молодоженов на другом конце пути, – было далеко до кареты, которая увезла их из Сазерби-Парка. На дверцах отсутствовали герцогские гербы, но в целом экипаж был в хорошем состоянии, пусть даже и не элегантен. Кучер, спрыгнувший с козел и снявший перед ними шляпу, был под стать экипажу. Вместо ливреи на нем была обычная рабочая одежда, а обветренное лицо и такие же загрубелые руки свидетельствовали о том, что большую часть своего времени он проводил на воздухе.

– Добрый вечер, сэр, – проговорил кучер, теребя свою шляпу. – Добро пожаловать, мадам. Меня зовут Ламмас. Залезайте внутрь, и я живо домчу вас до места – как раз к свадебному ужину. Хозяйка приготовила отличное жаркое. Можно пожелать вам счастья?

Уже через полчаса езды они свернули на узкую дорогу, а затем, еще через несколько минут, брогам подъехал к сложенному из известняка фермерскому дому, окруженному надворными постройками. Вдалеке же простирались поля.

Али вопросительно посмотрела на мужа.

– Это постоялый двор?

– Нет. И не палатка. Но это – лучшее, что я смог подыскать. Это Милфорд-фарм, где мы с тобой проведем весь следующий месяц.

Али с любопытством оглядела дом. Окна были со свинцовыми переплетами, а крыша – с крутым скатом. Она посмотрела вдаль, где на лугу паслись овцы, и воскликнула:

– Какая прелесть! Но кому все это принадлежит?

– Тебе, дорогая. – Андре распахнул дверцу экипажа. – Это мой свадебный подарок. Ты владеешь всем этим целиком и полностью вместе с шестью сотнями акров земли.

– Это все – мое?.. – пробормотала Али в изумлении.

– Да. Мне захотелось, чтобы у тебя было такое место, куда ты смогла бы приехать, если утомишься от жизни герцогини. И здесь ты сможешь побыть просто миссис Сен-Симон и провести время с животными. – Андре кивнул в сторону полей и добавил: – Ламмас обрабатывает землю вместе со своей женой, которая займется нашим домом, пока мы будем здесь. Они живут в коттедже, в противоположном конце этой дороги.

– Ох, Андре, даже не знаю, что сказать… – пробормотала Али, глубоко тронутая добротой и заботливостью мужа.

Однако Андре, судя по всему, считал, что она не сумеет должным образом исполнять обязанности герцогини – потому и решил, что ей потребуется персональное убежище. И, наверное, именно по этой причине он отвез ее в деревню, а не в путешествие по Европе. Подобные мысли немного обеспокоили ее, но Али предпочла промолчать. Она ничего не имела против деревни.

– Тебе действительно нечего сказать на это? – Андре помог ей выбраться из экипажа. – Что ж, давай войдем и осмотрим твое скромное жилище. – С этими словами герцог повел жену к дому.

– Добро пожаловать, миссис Сен-Симон, – обратилась к ней женщина средних лет. Она торопливо вышла из кухни в небольшую прихожую, вытирая полотенцем покрасневшие руки. – Я Марта Ламмас, и мне очень приятно, наконец, встретить вас. Все здесь в полном порядке – как и просил ваш муж. Я отнесу наверх в вашу спальню горячую воду, как только Арнольд распакует ваш багаж.

– Благодарю вас. – Али улыбнулась этой симпатичной и добродушной женщине; лицо у той было таким же обветренным, как и у ее мужа. – Я очень рада познакомиться с вами.

Миссис Ламмас тоже улыбнулась и сказала:

– И еще вас ждет здесь сюрприз. Он за дверью, прямо через холл. Прибыл с утренним поездом. В жизни не видела такого упрямства и воинственности…

Андре хмыкнул, пересек холл и открыл заднюю дверь. В дом как молния ворвалось белое с черными пятнами существо, бросившееся к Али и прямо заплясавшее вокруг ее ног…

– Шерифей! – радостно воскликнула Али. Она подхватила собаку на руки. – Андре, как тебе это удалось? О, дорогой, спасибо! – Опустив свою любимицу на пол, она спросила: – Но как ты вообще узнал о ней? Когда ты последний раз приезжал в Рейвенсуолк, ее заперли в конуре на время течки.

– Про нее Николас рассказал. Он посчитал, что тебе станет лучше оттого, что рядом с тобой будет собака. Но пойдем дальше. – Андре взял ее за руку и открыл перед ней следующую дверь.

Али вошла в комнату – и захлопала глазами. Это была довольно просторная, но уютная гостиная. Но больше всего ее поразила отделка. Каменный пол покрывали богатые турецкие ковры. На софе и креслах лежали подушки со знакомым орнаментом. Еще больше подушек было разбросано по полу. Перед софой стоял бронзовый кофейный столик замысловатого вида. И даже обои на стенах украшали сценки из жизни Турции. Она сразу узнала акварели, которые не могли быть нарисованы никем другим, кроме Жо-Жана. А у стены стоял походный письменный стол Андре.

Глаза Али наполнились слезами, и она пробормотала:

– О, просто удивительно…

– Мистер и миссис Ламмас не могли понять, зачем все это. Пришлось объяснить им, что я – историк с необычными вкусами. – Андре показал на книжный шкаф, заполненный фолиантами по истории Турции. – Я, конечно, ничего им про нас не рассказал, но мне хочется, чтобы тебе было уютно в этом твоем пристанище.

Потрясенная до глубины души, Али кинулась в объятия мужа и уткнулась ему в плечо. Из глаз ее потекли слезы – она ничего не могла с собой поделать, – а сердце было переполнено любовью.

– Дорогая, что такое? – пробормотал Андре, уткнувшись ей в волосы. – Тебе не понравилось? Я думал, ты обрадуешься, найдешь, что вспомнить, а ты загрустила. О, пожалуйста, не плачь. Если тебе не понравилось, я все это упакую. И тогда у тебя будет обычный фермерский дом. Я сделаю все, что пожелаешь.